 |
| Участники Второго Ватиканского собора в день открытия собора |
Предыстория
Проекты созыва очередного римо-католического Вселенского Собора выдвигались на высшем уровне с первой четверти XX века. 23 декабря 1922 года папа Пий XI обнародовал энциклику "Ubi arcano," где изложил программу своего понтификата. В ней он впервые публично высказал пожелание о возможном возобновлении работы незавершенного I Ватиканского Собора, прерванного в 1870 году. Папа поручил систематизировать архивы предыдущего Собора, начать исследования его материалов, включая те которые были подготовлены, но не были обсуждены ("Acta Congregationum generalium," изданные в 5 т. при папах Пие IX и Льве ХIII). Экспертами-теологами было выделено несколько тем для обсуждения на будущем Соборе: догматическая конституция о вере (в т. ч. догмат о взятии Девы Марии в Небесную Славу с душой и телом), вопрос о церкви, о подготовке канонического кодекса униатских церквей, о международном порядке, о работе организаций Католического действия, проблемы школьного образования, "женский вопрос." 22 октября 1923 года государственный Секретариат от имени папы разослал кардиналам, архиепископам, епископам, прелатам и аббатам nullius письма с предложением в течение 6 месяцев высказать свое мнение по поводу возобновления Собора. Из 1165 опрошенных 913 высказались "за," 63 воздержались, 34 выступили "против." Однако, после заключения Латеранских соглашений в 1929 году папский престол, занятый организацией государства Ватикан и папской администрации, вопрос о созыве Собора был отложен.
Папа Пий XII вновь обратился к идее созыва римо-католического общецерковного Собора. 4 марта 1948 года он распорядился создать подготовительную комиссию, которая занялась бы подготовкой документов для будущего обсуждения. Её президентом был назначен нунций в Италии архиепископ Франческо Боргонджини Дука (буд. кардинал), секретарем - профессор догматического богословия Лувенского университета иезуит П. Шарль. Комиссия подготовила письмо епископату с перечислением многих потенциальных вопросов для Собора, с предложением высказаться по этому поводу в свободной форме. В силу возникших в комиссии разногласий по вопросу организации Собора она провела свое последнее заседание 4 января 1951 года и передала вопрос на рассмотрение папе; тот принял решение не продолжать работу с проектом. Многие из материалов Комиссии были использованы папой Пием ХII, в т. ч. в энциклике "Humani generis." Впоследствии, в окончательном варианте текстов II Ватиканского Собора было помещено не менее 201 цитаты или отсылки к 92 документам папы Пия XII.
Предподготовительный период
Папа Иоанн XXIII 25 января 1959 года, через 3 месяца после своего избрания на престол, в Римской базилике святого Павла (Сан-Паоло фуори ле Мура), впервые сделал официальное объявление о своем намерении созвать новый вселенский Собор Римо-католической церкви, главными задачами которого он назвал возвращение к древним формам изложения вероучения, упорядочение церковной дисциплины, оживление религиозной жизни, а также выделил экуменический аспект. Известие о его намерениях было полной неожиданностью для многих, даже официальная ватиканская пресса вначале умолчала о них: в официальной газете "L'Osservatore Romano" информация о планируемом Соборе впервые появилась 1 февраля.
В начале февраля текст выступления папы был передан на рассмотрение членам коллегии кардиналов, после чего в Рим стали поступать отклики и предложения, касающиеся тематики Собора. 17 мая того же года была создана Предподготовительная комиссия для суммирования пожеланий и предложений, под председательством префекта Конгрегации по чрезвычайным церковным делам, госсекретаря Ватикана кардинала Доменико Тардини. В состав комиссии вошли асессоры и секретари куриальных конгрегаций.
На открывшейся 26 мая того же года 1-й рабочей сессии Предподготовительной комиссии было заявлено, что созываемый Собор ориентируется на решение текущих проблем и не ставит своей целью завершение доктринальных определений I Ватиканского Собора. Объявлялось, что официальным языком созываемого Собора будет латынь - "язык церкви." 18 июня были разосланы почти 2800 писем прелатам и аббатам nullius, резиденциальным и титулярным епископам, нунциям, викариям и апостольским префектам, генеральным настоятелям братств и конгрегаций, а также богословским и юридическим факультетам католических университетов с предложением подготовить "исследования в области их специализации по проблемам, которые могут быть с пользой обсуждены и решены на Соборе." Были проведены консультации с ведомствами курии, нунциями и католическими университетами.
В энциклике папы Иоанна XXIII "Ad Petri Cathedram" (29 июня 1959) целями Собора названы "развитие католической веры, обновление (aggiornamento) христианской жизни, приспособление церковной дисциплины к нуждам и обычаям нашего времени." 2-я сессия Предподготовительной комиссии, созванная 30 июня в связи с повышенным интересом к экуменическому аспекту Собора, официально заявила, что планируемый Собор не ставит задачу провозгласить объединение христиан, но может лишь проложить к нему путь.
К 30 мая 1960 году в Предподготовительную комиссию поступило более 2 тысяч ответов (vota) епископов, классифицированных по предметам и темам. На заключительной сессии комиссии 8 апреля того года были рассмотрены результаты исследования письменных опросов епископов, одобрен проект организации подготовительных комиссий. Подготовить программу работы Собора не успели, поэтому выбор тем и предметов обсуждения папа оставил за собой. 30 мая того года в бреве перед кардиналами он объявил о намерении создать 9 подготовительных комиссий для работы над соборными документами.
Подготовительный период
В motu proprio "Superno Dei nutu" от 5 июня 1960 года папа Иоанн XXIII официально установил наименование Собора как II Ватиканского, определил его задачи, учредил Центральную подготовительную комиссию, 10 подготовительных комиссий по различным вопросам и 3 секретариата, установил порядок их формирования (все члены назначаются папой, председатель каждой комиссии - кардинал). Комиссиям разрешалось задействовать в качестве консультантов экспертов-теологов, не обладавших правом голоса, чьи кандидатуры также должны были быть согласованы с папой.
Председателем Центральной комиссии во время ее рабочих сессий являлся сам понтифик или же специально делегированный им кардинал-легат (декан Коллегии кардиналов Эжен Тиссеран). Секретарем был назначен архиепископ П. Феличи; членами - в числе 108 - председатели комиссий, кардиналы и епископы. Центральная комиссия принимала на рассмотрение и утверждение результаты исследований отдельных подготовительных комиссий в форме проектов соборных документов. Между июнем 1961 и июнем 1962 года прошло 7 рабочих сессий Центральной комиссии, на которых был выработан регламент Собора, сформированы соборные комиссии, составлен список приглашенных лиц - экспертов-богословов и представителей от некатолических церквей. Специальные подготовительные комиссии провели рассмотрение следующих вопросов и подготовили соответствующие документы:
- Богословская комиссия (кард. Альфредо Оттавиани) - вопросы по Священному Писанию, Священному Преданию, вере и морали; 8 проектов документов
- Комиссия по епископам и управлению диоцезами (кард. Паоло Марелла) - вопросы по структуре епископств и епископских конференций, по отношениям между епископами и приходскими священниками, между епископами и Римской курией, между коадъюторами и викариями, между епископами и монашескими орденами; 7 проектов документов
- Комиссия по дисциплине духовенства и христианского народа (префект Конгрегации Собора кард. Пьетро Чириачи) - вопросы по служению и частной жизни духовенства; 17 проектов документов
- Комиссия по монашеству (префект Конгрегации по монашеству кард. Валерио Валери) - вопросы по внутреннему устройству монашеских орденов и перспективам "обновления" монашества; 1 проект документа
- Комиссия по таинствам (префект Конгрегации по дисциплине таинств кард. Бенедетто Алоизи Мазелла) - 9 проектов документов
- Комиссия по богослужению (кард. Гаэтано Чиконьяни, затем кард. Аркадио Ларраона) - вопросы по мессе и богослужению; 1 проект документа
- Комиссия по образованию и семинариям (префект Конгрегации по семинариям кард. Джузеппе Пиццардо) - вопросы по подготовке семинаристов и по католическим школам; 2 проекта документов
- Комиссия по Восточным Церквам (гос. секретарь Ватикана кард. Амлето Джованни Чиконьяни) - вопросы по внутренней структуре и жизни униатских (Восточных католических) церквей и по "восстановлению единства церкви"; 10 проектов документов и документ "De Ecclesia unitate: «Ut omnes unum sint»" ("О единстве Церкви: «Да все едины будут»")
- Комиссия по миссионерству (патриарх Армянской католической церкви кард. Григорий Петр Агаджанян) - вопросы по обновлению и улучшению миссионерской работы; 7 проектов документов
- Комиссия по апостольству мирян (кард. Фернандо Ченто) - 1 проект документа
- Комиссия по церемониалу (кард. Э. Тиссеран)
Три секретариата, действовавшие одновременно с подготовительными комиссиями, вели следующую деятельность:
- Секретариат по средствам массовой коммуникации (архиеп. Лаодикии Сирийской М. Дж. О́Коннор) - привлекал к сотрудничеству мирян-специалистов; 1 проект документа об использовании средств коммуникаций в миссионерских целях
- Секретариат по содействию христианскому единству (кард. Августин Беа) - орган, информировавший другие христианские конфессии (т.н. "отделенных братьев") о подготовке и проведении Собора и изучавший их отклики; ряд проектов документов по вопросам экуменизма, христианского единства и религиозной свободы
- Административный секретариат (кард. Альберто Йорио)
14 ноября 1960 года папа Иоанн XXIII официально объявил об открытии подготовительной фазы Собора и начале работы комиссий. 19 марта 1961 года святой Иосиф Обручник был провозглашен покровителем Собора. В булле "Humanae Salutis" от 25 декабря 1961 года, посвященной кризису духовного состояния общества на фоне материального прогресса, папа обосновал необходимость созыва "нового вселенского Собора" и объявил 1962 годом начала его работы. Motu proprio "Conсilium" от 2 февраля 1962 года 11 октября было установлено датой открытия Собора.
20 июня 1962 года завершилась заключительная сессия Центральной подготовительной комиссии. В ходе подготовительных работ были изданы 73 проекта документов ("Об источниках Откровения," "О сохранении чистоты сокровищницы веры," "О Священной Литургии," "О средствах массовой коммуникации," "О единстве Церкви," "О христианском воспитании," "О морали"), но только семь были сочтены достаточно проработанными чтобы разослать их в течение лета для ознакомления будущим участникам Собора.
6 августа папа подписал motu proprio "Appropinquante Concilio", содержавшее 70 статей Соборного устава (Ordo Concilii), где излагались правила проведения собраний, ранги и права участников, степень участия в Соборе консультантов-теологов и наблюдателей некатоликов, порядок голосования и т. д. Общее руководство по проведению генеральных конгрегаций поручалось Совету президиума, составленному из назначенных папой 10 кардиналов. Учреждались 10 соборных комиссий, из 26 членов каждая (16 выбирались соборным голосованием, 10 назначались папой).
На этапе подготовки Собора проявились расхождения в доктринальных взглядах будущих его участников. С одной стороны были "интегристы" (от лат. integrum - "целостный"), стремившиеся свести к минимуму заявленное папой "обновление" и сохранить традиционные положения вероучения в целостности. К ним во многом принадлежал куриальный аппарат, а также епископат Италии, Испании и Латинской Америки. С другой стороны были "прогрессисты," сторонники "обновления" (такие как Жан Даниелу, Ив Конгар, Анри де Любак, Карл Ранер, Эдвард Шиллебеекс), которых оказалось немало в составах подготовительных комиссий. Они пользовались негласной поддержкой папы Иоанна XXIII. Перед началом работы Собора "прогрессисты" организовали епископские коалиции, такие как "Европейский альянс" или "Союз епископов с берегов Рейна," объединивший либерально настроенных епископов Германии, Нидерландов, Швейцарии и Австрии, а также "Конференцию епископов Франции," в которой принимали непосредственное участие эксперты-"обновленцы" Конгар, Даниелу и др.
Участники
В Соборе участвовали 3058 человек - епископов и генеральных настоятелей монашеских орденов и конгрегаций. Присутствовали также миряне, наблюдатели других конфессий, дипломатический корпус.
Ход Собора
1-я сессия
11 октября 1962 года состоялось торжественное открытие II Ватиканского Собора, на котором присутствовало 2540 участников. Во вступительной речи, получившей название "Gaudet Mater Ecclesia" ("Радуется Матерь Церковь"), папа главной задачей Собора объявил "сохранение и более действенное изложение священного наследия христианского учения," которое должно быть истолковано в формах, носящих пастырский характер, и не содержать осуждающих определений и анафем.
1-я генеральная конгрегация Собора открылась 13 октября. 20 октября Собор рассмотрел и принял послание "Ad universos homines" ("Ко всему человечеству"). Первоначальный вариант этого послания был составлен известным либеральными взглядами теологом Д. Шеню с акцентом на принцип "естественной нравственности," открывавшей возможность к "диалогу" с неверующими. Несмотря на последовавшую во время обсуждения текста критику со стороны консерваторов - отмечавших, что церковный Собор призван решать духовные проблемы церкви, а не "материальные бедствия народов" или проблемы современности, - послание было принято с незначительными стилистическими поправками.
22 октября-13 ноября проходило обсуждение документа "De sacra Liturgia" ("О священной литургии"). В нем излагались общие принципы обновления и развития богослужебных обрядов Римско-католической церкви, основанные на предпосылке необходимости изменений формы богослужения ради приближения его к "условиям современности." Документ не вызвал серьезных дискуссий, но по инициативе "прогрессистов," требовавших более радикального преобразования литургической жизни, был отправлен на доработку.
14-21 ноября проходило рассмотрение документа "De fontibus Revelatione" ("Об источниках Откровения"). Первоначально в нем излагалось традиционное учение, сформулированное на Тридентском Соборе, о том, что Божественное откровение проистекает из двух одинаковых по святости и значимости источников: Священного Писания и Священного Предания. Это положение сразу же подверглось жесткой критике "прогрессистов" и либеральных теологов, продвигавших концепцию в которой единственным источником Божественного откровения является Священное Писание, которое "развивается в Церкви до уровня Предания," почему Предание не имеет Божественного происхождения. Кардинал Августин Беа отметил, что формулировки проекта мешают экуменическому диалогу с протестантами, т. к. излагает устаревшее анти-протестантское учение Тридентского Собора, не учитывавшее новейших разработок в области экзегетики и библеистики. Прошедшее 20 ноября голосование по проекту показало его неприятие большинством участников Собора, но для полного отклонения собранных голосов было недостаточно. Тогда 21 ноября папа поддержал "прогрессистов," объявив, что для отклонения данного проекта достаточно простого большинства, после чего документ был отправлен на доработку.
23-26 ноября обсуждался проект о средствах массовой коммуникации. В целом он был одобрен, но отправлен на доработку, т. к. "прогрессисты" настаивали на сокращении текста и внесении упоминания о праве человека на получение объективной информации.
26 ноября-1 декабря рассматривался проект "De Ecclesia unitate," посвященный вопросу единства Церкви. Проект документа в первую очередь затрагивал вопросы объединения с Православной Церковью и другими Восточными церквами. Большинство делегатов в целом ободрило проект, но постановило разработать единый документ, посвященный экуменизму и касающийся проблемы единства также и с протестантами. Для этого было решено объединить "De Ecclesia unitate" с разработанным секретариатом по христианскому единству проектом об экуменизме, а также отдельной главой из "De Ecclesia," подготовленной богословской комиссией. Споры при этом обсуждении касались вопроса о Римском епископе как преемнике апостола Петра и едином главе Церкви, упоминания чего требовали традиционалисты, но против выступали сторонники реформ, т. к. подчеркивание неограниченной власти папы в Церкви мешало развитию экуменического диалога с Православной Церковью.
1-7 декабря обсуждался документ "De Ecclesia" ("О Церкви"). "Прогрессисты" раскритиковали его за излишний догматизм, указывая, что в нем сделан упор на церковь "господствующую и торжествующую," что, с их точки зрения, не соответствовало современному положению церкви и противоречило пастырской направленности Собора. Были высказаны замечания по главам о епископской власти и епископских конференциях, о положении мирян в церкви. Отдельно была обсуждена часть "De tolerantia religiosa" ("О религиозной терпимости"), объединенная впоследствии с декларацией "О религиозной свободе." Кардинал Лео Жозеф Сюненс предложил план изменения текста и новое название - "Lumen Gentium." 7 декабря было объявлено, что все желающие внести какие-либо изменения или дополнения в документ должны представлять их в Генеральный секретариат в период между сессиями.
8 декабря состоялась церемония закрытия 1-й сессии Собора. Так как ни один из обсуждавшихся на ней документов не был принят, а общий объем предложенных к каждому проекту изменений и дополнений был огромен, еще 27 ноября было объявлено решение папы об открытии 2-й сессии Собора 8 сентября 1963 года, вместо ранее назначенного 12 мая. 5 декабря папа установил порядок работы над документами между сессиями, заключавшийся в составлении их с наиболее общих позиций, приемлемых для большинства участников Собора.
Уже в начале 1-й сессии стала очевидной конфронтация между "интегристами" и "прогрессистами." Последним удалось привлечь на свою сторону большинство Собора благодаря поддержке папы, организованности, активным действиям - организации конференций, распространению брошюр и материалов, отстаивавших либеральную точку зрения по обсуждаемым вопросам. После назначения в соборные комиссии представителей "прогрессистов" основной их стратегией стало отклонение всех предлагаемых проектов, разработанных "интегристами." Соборные "интегристы" поначалу не предпринимали попыток консолидации, полагаясь на возможность курии противостоять "прогрессистам." Лишь после отклонения 3 проектов ряд консервативно настроенных участников Собора сделали совместное заявление, в котором поставили под сомнение объективность выражения соборного мнения в области вероучения. "Интегристы" выразили недовольство слишком большими уступками, внесенными в тексты соборных документов. 27 ноября архиепископ Марсель Лефевр выступил с предложением о выработке двух документов по каждому вопросу: догматического, предназначенного для теологов, и пастырского - для широкой публики. Этим традиционалисты попытались предотвратить удержать догматические документы от либерализации доктрины, но это предложение было отклонено.
Между 1-й и 2-й сессиями
17 декабря 1962 года была учреждена комиссия по управлению работами соборных комиссий под председательством госсекретаря Ватикана А. Дж. Чиконьяни. 6 января 1963 года в письме к Собору "Mirabilis ille" папа Иоанн XXIII изложил положения о работе между сессиями, подчеркнув открытость Собора к освещению аспектов современной жизни и призвав к активному сотрудничеству с соборными комиссиями в подготовке документов. Епископам предоставлялось право рекомендовать Генеральному секретариату теологов-специалистов в качестве консультантов. Папа подверг критике имевшие в некоторых местах на волне "обновления" случаи введения новых неутвержденных церковной властью форм богослужения, призвав епископов к осмотрительности в этом вопросе.
В февраля 1963 года соборные комиссии начали работу по переделке текстов проектов, объединив их в 17 документов. К 25 марта в координационную комиссию были представлены на рассмотрение проекты "О клире," "Об апостольстве мирян," "О епископах," "О катехизации," "О монашестве," "О Восточных католических Церквах," "О Божественном Откровении," "О Церкви," "Об экуменизме." Последним из представленных был проект "О присутствии Церкви в современном мире," разработанный комиссией богословия и комиссией по мирянам. К маю того года тексты документов были отредактированы и разосланы членам Собора и национальным епископским конференциям.
Последовавшая 3 июня 1963 года кончина папы Иоанна XXIII вызвала дискуссии о возможности продолжения Собора. Однако новый папа Павел VI сразу же после избрания 21 июня в своем обращении urbi et orbi официально объявил о намерении продолжить работу Собора, перенеся открытие 2-й сессии с 8 на 29 сентбря.
В перерыве между сессиями традиционалистами была создана епископская коалиция. Поводом для ее организации послужило исключение при сокращении документов осуждения коммунизма. По инициативе бразильских архиепископа Диамантинского Ж. де Пруэнша Сигауда и епископа Кампусского Антонио де Кастро Майера в конце июля 1963 года была составлена и разослана участникам Собора петиция, содержавшая призыв поддержать инициативу по внесению на обсуждение двух новых проектов, осуждающих социализм, коммунизм и марксистский атеизм. К началу работы 2-й сессии была организована группа соборных "интегристов" "Coetus Internationalis Patrum" (Международное общество отцов) во главе с архиепископом Марсель Лефевром, объединившая около 250 участников Собора. Однако не все "интегристы" присоединились к работе "Coetus": кардиналы А. Оттавиани, Джузеппе Сири, Эрнесто Руффини, А. Ларраона, Майкл Браун и другие объявили о своей поддержке этого объединения, но из-за "послушания папе" в него не вошли.
В конце августа 1963 года на сессии координационной комиссии прошло рассмотрение оставшихся проектов, число которых было сокращено до 15. Папа назначил в Совет президиума Собора трёх новых кардиналов (примаса Польши Стефана Вышинского, архиепископа Генуи Дж. Сири, архиепископа Чикагского А. Г. Майера). 8 сентября папа учредил соборный комитет по прессе во главе с архиепископом М. Дж. О́Коннором. 12 сентября папа в письме к кардиналу Э. Тиссерану официально объявил об изменениях в Уставе Собора: допущении на заседания в качестве аудиторов (слушателей без права голоса) мирян-представителей "признанных церковным правом" международных католических организаций; увеличении численности Совета президиума до 12 человек, изменении его функций. Руководство заседаниями поручалось модераторам (кардиналам Г. П. Агаджаняну, архиепископам Болонскому Джакомо Леркаро, Мюнхенскому Юлиусу Дёпфнеру, Мехеленскому и Брюссельскому Л. Ж. Сюненсу). 14 сентября папа подписал воззвание к епископату "Eum proximis" и письмо "Chorum temporum": первое напоминало о необходимости духовного совершенствования участников Собора и призывало к особым молитвам за Собор всех католиков, второе приглашало членов Собора на открытие 2-й сессии и указывало на стоящие перед ней цели - развитие апостольства мирян и работа по достижению единства между христианами. В обращении к курии от 21 сентября понтифик благодарил её за помощь, но объявил о намерении реформировать курию, подготовив к обсуждению на Соборе вопросы об изменениях в области церковного управления, коллегиальности епископата и роли епископов в управлении епископствами.
2-я сессия
На церемонии открытия 29 сентября 1963 года присутствовало 2427 участников Собора. После совершения кардиналом Э. Тиссераном мессы папа Павел VI произнес слово, названное "устной энцикликой," в котором сформулировал 4 основные цели сессии и Собора в целом: догматическое учение о Церкви и доктрина о епископате; обновление Церкви, связанное с очищением церковного предания "от всего того, что несовершенно и устарело;" восстановление единства христиан; диалог Римо-католической церкви с современными мирскими и церковными организациями. Обращаясь к некатолическим наблюдателям, папа просил прощения за обиды, нанесенные "отделенным" братьям, подтвердив готовность Римо-католической церкви простить оскорбления и "ту боль, которая была ей причинена в длинном ряду разделений и разногласий." Также папа заявил о необходимости проведения следующих сессий Собора для окончательного решения всех вопросов.
Согласно желанию папы, первым - с 30 сентября по 31 октября - обсуждался проект конституции "О Церкви" (De Ecclesia). 30 сентября членам Собора был представлен текст, принятый к обсуждения большинством голосов 2 октября. Проект содержал ряд дискуссионных моментов, таких как вопрос об учреждении женатого диаконата, введение в конституцию учения о Деве Марии, вопрос о роли мирян в жизни Церкви. Восстановление диаконата как постоянного института священства, вызванное нехваткой священнослужителей, возражений не встретило. Допущение женатого диаконата, несмотря на критику, было утверждено. 3-я глава, обсуждавшаяся 16-25 октября, касалась роли мирян в Церкви и во многом основывалась на разработанных "прогрессистами" тезисах о широкой самостоятельности мирян, подчеркивала значение их миссионерства (апостолата), указывала на сопричастность священническому служению. В свою очередь "интегристы" выступали против предоставления мирянам широкой самостоятельности и настаивали на сохранении принципа их безусловной подчиненности иерархии в церковных вопросах. Основная дискуссия развернулась 4-16 октября по поводу 2-й главы документа - о коллегиальности епископата. В тексте содержалось внесенное "прогрессистами" утверждение, что все епископы, будучи преемниками апостолов, образуют единую епископскую коллегию, которая обладает правом управления Вселенской Церковью совместно с Римским понтификом. Одновременно утверждалось право национальных епископских конференций осуществлять коллегиальное управление всеми епископствами, относящимися к данной конференции. Поскольку формулировка учения о епископате изначально рассматривалась в контексте развития учения I Ватиканского Собора о примате папы, догматическое введение коллегиальности епископата приводило к фактическому ограничению власти папы, который ставился в зависимость от коллегии епископов, против чего выступили соборные "интегристы." Большинство Собора высказалось за закрепление тезиса о коллегиальности, но недовольство значительной его части вынудило Совет президиума снять с обсуждения текст документа и отправить его на доработку.
5-15 ноября Собор рассматривал проект документа "О пастырских обязанностях епископов в Церкви" (De pastorali munere episcoporum in Ecclesia). Помимо тезиса об управлении Римо-католической церковью епископской коллегией во главе с папой концепция документа содержала новую модель формирования Римской курии. Епископов и кардиналов для работы в конгрегациях курии предлагалось выбирать на национальных епископских конференциях, представив выбранные кандидатуры на утверждение папе (вместо прежнего единоличного назначения папой). Видя в этом ограничение примата папы, "традиционалисты" потребовали прекратить обсуждение этого вопроса, и проект "О епископах" был отложен для новой доработки в свете планируемого решения вопроса о коллегиальности.
18 ноября-2 декабря обсуждался проект документа "Об экуменизме" (De Oecumenismo). Было затронуто два дискуссионных вопроса: о необходимости развития Римо-католической церковью экуменизма и о религиозной свободе. "Традиционалисты" подвергли критике содержавшуюся в проекте оценку "отделенных братьев," смягчение различий между Римо-католической церковью и другими христианскими церквами, признание виновности Римо-католической церкви в случившихся разделениях и частичное признание благодатности таинств и молитв в "некатолических сообществах." Критике со стороны кардиналов-"интегристов" А. Баччи и Э. Руффини подверглось рабочее название проекта "О началах католического экуменизма," замененное по их требованию на "О католических началах экуменизма." 5-я глава о религиозной свободе стала предметом самых напряженных за весь период Собора дискуссий. По предложению "прогрессистов" и по решению папы эта глава была вынесена из проекта "Об экуменизме" и объединена с декларацией "О религиозной свободе," а весь проект был направлен на дальнейшую доработку.
22 и 25 ноября состоялись голосования по окончательному принятию конституции о священной литургии ("Sacrosanctum concilium") и декрета о средствах массовой коммуникации ("Inter mirifica"). В конституции о литургии, ставшей основой литургической реформы Римо-католической церкви, излагалась умеренная позиция в отношении реформ, и она не вызвала неприятия у соборных "интегристов" (2147 голосов против 4). Декрет "Inter mirifica" был существенно доработан соборными комиссиями и в итоге 1960 участника проголосовали "за," 164 - "против."
3 декабря на 79-й Генеральной конгрегации было оглашено подписанное 30 ноября motu proprio папы "Pastorale Munus," в котором епископам предоставлялось расширение их прав в осуществлении власти по церковно-каноническим вопросам.
Во время публичной сессии 4 декабря папа торжественно провозгласил принятые Собором конституцию и декрет. При этом папа воспользовался формулой "approbamus una cum patribus" ("одобряем вместе с отцами"), а не правом ex cathedra, и таким образом провозглашенные документы получили дисциплинарно-рекомендательный, но не догматический характер. В то же время в слове на церемонии закрытия 2-й сессии в тот день папа особо подчеркнул, что Собор является "естественным продолжением I Ватиканского Собора," давая тем самым понять, что в вопросе о примате Римского понтифика никаких изменений не последует.
Между 2-й и 3-й сессиями
4-6 января 1964 года папа Павел VI посетил Иерусалим, где встречался с Константинопольским патриархом Афинагором и Иерусалимским патриархом Венедиктом, а также с представителями мусульман и иудеев.
Соборные комиссии с февраля по апрель доработали основные документы, планируемые к обсуждению на 3-й сессии.
В соответствии с декретом о средствах массовой коммуникации 2 апреля папа motu proprio "In fructibus multis" учредил папскую комиссию по средствам коммуникации, а в целях развития диалога с представителями нехристианских религий. В июле претерпел очередное изменение Устав Собора - был изменен порядок выступлений с целью ускорить темп работы.
19 мая был создан секретариат по нехристианским религиям под председательством кардинала П. Мареллы. В энциклике "Ecclesiam suam" от 6 августа папа провозгласил основной целью своего понтификата проведение Собора и "обновления" (aggiornamento) в церкви. В энциклике говорилось о необходимости диалога со всеми христианами, а также с исповедующими другие религии. 1 сентября папа направил кардиналу Э. Тиссерану письмо, в котором определил целями 3-й сессии Собора, помимо "обновления" церкви и единения христиан, необходимость пробуждения религиозного сознания во всем мире и помощь в установлении справедливости и мира между народами.
3-я сессия
Открылась в праздник Крестовоздвижения 1964 года с торжественной мессы возглавленной папой Павлом VI. На сессию, по предложению кардинала Л. Ж. Сюненса, были допущены наблюдатели-католички - 10 мошаествующих и 6 мирянок. Речь папы на открытии была посвящена основной задаче сессии: развития учения I Ватиканского Собора о епископате, природы и служения епископов, их взаимоотношений с папой и Римской курией.
15 сентября началось рассмотрение догматической конституции о Церкви "Lumen gentium," проходившее в течение всей сессии. Вначале обсуждалась и была одобрена дополнительно составленная в межсессионный период глава "Об эсхатологической природе Церкви" и доработанной главы "О Пресвятой Деве Марии." 30 сентября было решено выделить из главы "О призвании к святости" главы "О монашествующих," чем была окончательно определена структура данной конституции. Основные возражения вновь касались проблемы коллегиальности, излагавшейся в 3-й главе "Об иерархическом строении Церкви и о епископате." 16 сентября при поддержке папы было решено голосовать о принятии документа по главам, причйм в отношении 3-й главы "интегристы" предлагали голосовать по пунктам и даже по строкам. Это позволило избегнуть излишних дискуссий, так-как и "традиционалисты" и "прогрессисты" уже высказали свои замечания по поставленной проблеме на 2-й сессии, а "интегристы" в сентябре 1964 года подали папе т. н. "Примечание," критикуя 3-ю главу и указывая, что она "меняет облик Церкви," которая из "монархической становится епископальной и коллегиальной." Рассмотрение 3-й главы, проходившее с 22 октября по 12 ноября, закончилось принятием ее большинством (1624 против 42). Значительное число участников Собора проголосовало за ее принятие с внесением поправок. В итоге по требованию "интегристов," поддержанных папой, основные поправки к 3-й главе по вопросам коллегиальности и отношений епископов с папой были оформлены в "Nota explicativa" ("Объяснительное примечание"), в которой подчеркивалось безусловное сохранение примата и верховной власти папы, а коллегиальность толковалась в смысле сотрудничества и помощи, оказываемых епископской коллегией понтифику. 19 ноября конституция была принята 2151 голосом "за" при 5 "против."
18-23 сентября рассматривался проект "О пастырских обязанностях епископов в Церкви." Спорные тезисы о коллегиальности были переданы комиссии по пересмотру Кодекса канонического права, а сам проект - отложен до окончательного принятия конституции о Церкви.
30 сентября-6 октября обсуждался переделанный текст "О Божественном Откровении" после чего, вместе с внесенными поправками, был представлен на рассмотрение папе, поручившему соборным комиссиям внести высказанные замечания в текст. 6-12 октября проходило обсуждение проекта "Об апостольстве мирян," 12-17 ноября - "О подготовке ко священству," 17-19 ноября - "О христианском воспитании." Из-за недостатка времени по ним были сделаны лишь краткие замечания. С обсуждения были сняты документы "О служении и жизни священников" (рассматривался 13-15 октября) и "Об обновлении жизни монашествующих" (10-12 ноября). После обсуждения 19-20 ноября проекта "О браке и семье," ввиду неразрешенности вопросов по юридической стороне развода и оценке ограничения рождаемости, было решено отклонить проект поручить комиссии по пересмотру Кодекса канонического права составить богословское заключение по данным проблемам в послесоборный период. Единственный документ, не вызвавший серьезных дискуссий - "О Восточных католических Церквах" - был рассмотрен 15-20 октября.
23-28 сентября обсуждался проект "О религиозной свободе" (декларация "Dignitatis humanae"). Дискуссия сопровождалась протестами "интегристов," указывавших на отсутствие в документе четкого богословского определения свободы, приводящее к двусмысленному её толкованию; на скрытое отрицание всякой власти над человеком в духовных вопросах, будь то власть светская или церковная; на декларирование права человека следовать и действовать согласно голосу своей совести как единственному источнику морали и Божественного откровения, независимо от заблуждений его совести; на требование предоставления свободы всем "ложным" религиозным объединениям наравне с "истинной" Римо-католической церковью. Критика подвигла папу организовать специальную комиссию для доработки документа. Поскольку три предложенных для работы в этой комиссии члена Собора принадлежали к "интегристам" (в т. ч. архиепископ М. Лефевр), 17 кардиналов из "прогрессистского" "Европейского альянса" 9 октября выразили папе протест, закончившийся заменой кандидатов-"интегристов." Комиссии не удалось изменить текст в срок и 19 ноября решением папы обсуждение нового варианта было отменено, а проект - снят с повестки дня генеральной конгрегации.
20 октября-10 ноября обсуждался проект "О Церкви в современном мире." В выступлениях "интегристов" постоянно подчеркивалось, что Римо-католическая церковь всегда излагала свою позицию по вопросам современности - напр., в учении пап ХХ века, особенно Пия ХII, работы которого даже не были упомянуты в документе. Попытка же дать новые ответы расценивалась "интегристами" как отход от традиционного учения в угоду современному миру. В итоге проект "О Церкви в современном мире" был представлен к доработке семи подкомиссиям.
Последним представленным к обсуждению документом был проект декрета об экуменизме "Unitatis redintegratio." 19 ноября папа предложил внести в него последние изменения, а 20 ноября, на 127-й генеральной конгрегации, декрет об экуменизме был принят (2137 голосов против 11) вместе с декретом об униатских (Восточных католических) церквах "Orientalium Ecclesiarum" (2110 голосов против 39). 21 ноября, на церемонии закрытия сессии, папа торжественно подписал и провозгласил принятые конституцию и 2 декрета.
Между 3-й и 4-й сессиями
4 января 1965 году папа Павел VI официально назначил открытие 4-й сессии на 14 сентября того года. На проходившей 7-11 мая сессии Координационной комиссией были рассмотрены проекты "О религиозной свободе," "О Церкви в современном мире," "О подготовке ко священству" и "Об апостольстве мирян."
Одновременно с работами соборных комиссий осуществлялись реформы, предписанные уже принятыми документами - в том числе литургическая, проводимая Комиссией по применению конституции о литургии. 27 января был опубликован декрет о внесении изменений в чин мессы. 7 марта в Римской церкви Всех святых папа впервые совершил мессу по новому обряду (т. н. чин мессы 1965 года) - лицом к народу, на итальянский языке (за исключением евхаристического канона). Появление нового чина мессы, существенно отходившего от предписаний конституции о священной литургии, вызвало недовольство "традиционалистов," видевших в нем влияние протестантизма и скрытое отрицание учения о реальном и действительном присутствии Христа в Евхаристии. В связи с этим папа подготовил и выпустил 3 сентября 1965 года энциклику "Mysterium Fidei," в которой подчеркнул неизменность учения о Евхаристии и осудил богословские новшества в этом вопросе. В соответствии с декретом об униатских церквах, подтверждающим первенство чести их патриархов, папа подписал 11 февраля motu proprio "Ad purpuratorum Patrum Collegium," в котором устанавливалось место в кардинальской коллегии для униатских патриархов, возведенных в кардинальское достоинство.
В этот период многие участники Собора выражали сомнение в способности спокойного обсуждения и принятия всех 11 оставшихся документов, и особенно столь спорных, как декларация "О религиозной свободе" и конституция "О Церкви в современном мире." 4-ю сессию предполагалось окончить до конца года, в связи с чем высказывались предложения о перенесении заключительных голосований по документам на период между Рождеством и Пасхой 1966 года. Однако, перед началом 4-й сессии, 28 августа, папа направил послание, в котором подчеркивал необходимость завершения работы Собора уже в 1965 году и признавал, что Собор не сможет "предложить миру единственное и немедленное решение всех важнейших вопросов," а лишь укажет путь к нему.
4-я сессия
Основной отличительной чертой работы сессии стала активная деятельность соборных комиссий и национальных епископских конференций, исследовавших поступившие по обсуждаемым документам замечания и дополнения.
Сессия открылась 14 сентября 1965 года. На следующий день, при открытии 128-й генеральной конгрегации, было оглашено motu proprio папы Павла VI "Apostolica sollicitudo," учредившее синод епископов в качестве информационно-совещательного органа при папе.
15-21 сентября обсуждался новый вариант декларации "О религиозной свободе." "Интегристы" кардиналы Э. Руффини и Дж. Сири критиковали текст за расплывчатость понятия свободы; требование свободного исповедания любой религии, даже противоречащей нормам нравственности. Архиепископ М. Лефевр подчеркивал, что документ пронизан ложным гуманизмом, а сама концепция религиозной свободы исходит из сочинений Гоббса, Локка, Руссо и других философов т.н. "эпохи Просвещения," неоднократно подвергавшихся осуждению со стороны Римских пап. 21 сентября по предложению кардинала Г. П. Агаджаняна дискуссии были прекращены, и большинством голосов предложенный текст был оставлен в качестве базы для выработки окончательного "согласно католическому учению и в духе изменений, предложенных отцами во время обсуждений."
21 сентября-8 октября рассматривалась переработанная версия документа "О Церкви в современном мире," составленная французским каноником Гауптманном и доработанная американским теологом-иезуитом либерального направления Дж. К. Мюрреем. В качестве недостатков предложенного текста "прогрессисты" указывали на отсутствие четкой позиции по вопросу об ограничении рождаемости, т. к. после полного отклонения проекта "О браке и семье" многие ожидали найти позицию по этому вопросу здесь. "Интегристы" критиковали теологическую часть с позиций томизма, отмечали стремление рассматривать богословские проблемы антропологии с точки зрения современных научно-теоретических течений даже без упоминания о греховности человеческой природы и необходимости Крещения для получения спасения. В качестве основного недостатка второй части, посвященной проблемам современного мира, указывался антропоцентризм, чрезмерная концентрация на социальной сущности человека. 23 сентября по предложению модератора кардинала Ю. Дёпфнера текст был принят большинством в качестве основы для дальнейшего детального рассмотрения. 24 сентября-8 октября прошли дискуссии, на которые оказало влияние мнение папы, высказанное в выступлении в ООН 4 октября.
Одновременно проходило голосование по документу "О Божественном Откровении." 20 сентября текст был представлен Собору, и 20-23 сентября в результате голосования по каждой главе он был в целом принят. Большое число возражений по некоторым его частям, особенно в отношении взаимосвязи Священного Писания и Священного Предания, заставило богословскую и техническую комиссии вносить исправления и дополнения в текст.
22 сентября Собору были представлены бюллетени с планом голосования по проекту декрета "Об апостольстве мирян." Обсуждение 23-27 сентября показало, что он принимается в целом, но высказанные пожелания об улучшении, касавшиеся роли христианской молодежи и статуса организаций "Католического действия," привели к отклонению проекта.
29-30 сентября состоялись голосования по изменениям, внесенным в предисловие и 1-ю главу проекта "О пастырском служении епископов в Церкви." 30 сентября Собору был предложен исправленный вариант текста "Об отношении Церкви к нехристианским религиям" и доклад комиссии по документу "Об обновлении жизни монашествующих," официально представленному к обсуждению 6 октября. В тот же день проект декрета "О пастырском служении епископов в Церкви" был принят "в целом," но в него было решено включить добавление об учрежденном синоде епископов. В процессе дебатов поднимался вопрос об общей реформе Римской курии, вместо которой предлагали составить синодальные епископские комиссии, но это вызвало резкое неприятие "интегристов." 7 октября на рассмотрение Собора был представлен проект декрета "О миссионерской деятельности Церкви," но в связи с продолжавшимися выступлениями по проекту "О Церкви в современном мире" непосредственные дебаты по документу начались лишь 11 октября. На следующий день текст был принят в качестве основы и направлен на доработку. Также 11 октября после кратких дискуссий по документу "Об обновлении жизни монашествующих," закончившихся внесением в него пункта "О смысле монашеского призвания," он был большинством голосов принят "в целом." 13 октября были представлены проекты документов "О подготовке к священству," "О служении и жизни священников" и "О христианском воспитании." Первый текст в тот же день был принят "в целом," с пожеланием расширить значение системы Фомы Аквинского в богословском воспитании. Третий документ был также принят "в целом" 14 октября. Тогда же состоялось обсуждение текста документа "Об отношении Церкви к нехристианским религиям," в который уже были внесены исправления, и 15 октября большинство в 1763 голоса высказалось за его принятие "в целом," но 250 голосовавших "против" требовали дальнейшей доработки, связанной с пунктом об иудаизме, откуда, несмотря на протесты "интегристов," было удалено упоминание об ответственности еврейского народа за распятие Христа. Обсуждавшийся 13-16 октября текст "О служении и жизни священников" вызвал споры, связанные с целибатом священников, их местом по отношению к епископу и мирянам. Французскими епископами особо поднималась тема "священников-рабочих." В связи с желанием папы проконсультироваться по некоторым вопросам с национальными епископскими конференциями обсуждение было прервано, и в работе Собора наступил перерыв с 17 по 24 октября.
25 октября был представлен новый текст декларации о религиозной свободе, содержавший доктринальную преамбулу об истинности Римо-католической церкви и о неизменности традиций римо-католического учения "о нравственных обязанностях людей и сообществ по отношению к истинной религии." Несмотря на эту уступку, "интегристы" отказались принять декларацию и она вновь была отклонена.
28 октября по случаю седьмой годовщины избрания папой Иоанна XXIII было решено провести торжественную церемонию и публичную сессию, на которой состоялось голосование и торжественное провозглашение 5 соборных документов: декретов о пастырском служении епископов в Церкви "Christus Dominus" (2319 голосов против 2), об обновлении жизни монашествующих применительно к современным условиям "Perfectaе caritatis" (2321 против 4), о подготовке к священству "Optatam totius" (2318 против 3), деклараций о христианском воспитании "Gravissimum educationis" (2290 против 35), об отношении Церкви к нехристианским религиям "Nostra aetate" (2221 против 88). Все принятые документы были торжественно подписаны и провозглашены папой Павлом VI как выражение воли Собора.
29 октября исправленный вариант документа "О Божественном Откровении" был предложен к новому рассмотрению и принят "в целом" большинством голосов.
9 ноября апостолическим письмом "Extrema sessio," направленным к первоприсутствующему кардиналу Э. Тиссерану, папа сообщил, что закрытие Собора состоится 8 декабря. В тот же день для рассмотрения был предложен переработанный текст декрета "Об апостольстве мирян," принятый 10 ноября "в целом" с незначительными поправками.
12 ноября был представлен новый вариант проекта "О служении и жизни священников," но голосование показало, что по всем трём главам документа имелись возражения. Стремление "прогрессистов" ввести пункт о необязательности целибата, по примеру восточного обряда, вызвало неприятие у "интегристов," поддержанных в этом вопросе папой.
15 ноября Тулузский архиепископ Габриель Гаррон представил новый вариант документа "О Церкви в современном мире," который был оформлен в виде пастырской конституции, что означало ее декларативный, а не вероучительный характер. Начавшиеся в тот день голосования по отдельным пунктам, сопровождавшиеся внесением дальнейших поправок, показали неприятие документа традиционалистским меньшинством.
18 ноября на очередной публичной сессии состоялось окончательное голосование по догматической конституции о Божественном Откровении "Dei Verbum" (2344 голоса против 6) и по декрету об апостольстве мирян "Apostolicam actuositatem" (2340 против 2). После голосования оба документа были подписаны и провозглашены папой, обратившимся затем к Собору с речью, в которой он отметил задачи Церкви в послесоборный период, важность работ послесоборных комиссий и его согласие на проведение требуемой многими реформы Римской курии.
19 ноября Собором был принят "в целом" окончательный вариант декрета "О религиозной свободе" (1954 голоса против 249).
2 декабря были представлены окончательные варианты документов "О служении и жизни священников," "О миссионерской деятельности Церкви," "О Церкви в современном мире." Первый, в котором по требованию "интегристов" была подчеркнута святость целибата, при голосовании по принятию "в целом" получил 2243 голоса против 11. Во втором в соответствии с пожеланием 265 консервативных членов Собора была особо подчеркнута роль Конгрегации по распространению веры как единственного полномочного ведомства для всех миссионеров. Окончательный вариант последнего документа опять вызвал бурные дискуссии. 4 декабря состоялось голосование по одной из самых спорных глав "О поддержании мира и о содействии международному сообществу" (1710 голосов против 483). 6 декабря, на последней 168-й генеральной конгрегации, была принята конституция "О Церкви в современном мире" (2111 против 251).
7 декабря, на последней публичной сессии Собора, состоялось голосование по всем оставшимся документам: декларации о религиозной свободе "Dignitatis humanae" (2308 против 70), декретам о миссионерской деятельности Церкви "Ad Gentes divinitus" (2394 против 5), о служении и жизни священников "Presbyterorum Ordinis" (2390 против 4). Внесенные исправления в наиболее спорные места пастырской конституции о Церкви в современном мире "Gaudium et spes," а также открытое требование папы принять этот документ, способствовали снижению числа его противников при последнем голосовании (2307 против 75). По окончании процедуры голосования все документы были провозглашены папой принятыми. Затем было оглашено motu proprio "Integrae servandae," которым упразднялась Конгрегация Sanctum Officium, замещенная Конгрегацией "pro doctrina fidei" (по вероучению), которая выносит обвинительные суждения лишь после консультаций с национальными епископскими конференциями.
После мессы по случаю окончания Собора папа произнес речь о результатах Собора, самым главным из которых он назвал попытку церкви "ясно понять саму себя и современный мир." Затем было оглашено "Совместное заявление Римско-католической и Православной Константинопольской Церквей," в котором провозглашалось, что папа Римский Павел VI и патриарх Константинопольский Афинагор ради развития "братских отношений" пожелали устранить "некоторые препятствия" на пути этих отношений - т.е. взаимные анафемы 1054 года - и выразили взаимное сожаление об "оскорбительных словах, необоснованных упреках и достойных осуждения поступках." После этого заявления кардинал А. Беа зачитал апостолическое послание папы "Ambulate in dilectione" о снятии отлучения с Константинопольского патриарха Михаила I Кирулария. В свою очередь представитель Константинопольского Патриархата, митрополит Илиопольский Мелитон огласил томос патриарха Афинагора о снятии анафемы с кардинала Гумберта и других папских легатов.
8 декабря на площади перед базиликой святого Петра состоялась церемония закрытия Собора, на которой присутствовали около 2 тысяч римо-католических епископов, представители почти 100 государств и примерно 200 тысяч человек. Папа произнес речь, обращенную к людям во всем мире, в которой заявил, что для Римо-католической церкви никто не чужд, не исключен, не далек. По окончании этой речи была оглашена булла об официальном закрытии Собора и объявлено решение папы об учреждении Соборного архива.
Для реализации соборных постановлений 3 января 1966 года папа motu proprio "Finis Concilio" создал постсоборные комиссии по епископам и управлению диоцезами, по монашеству, по миссиям, по христианскому образованию, по мирянам и центральную постсоборную комиссию по истолкованию соборных декретов, занимающуюся координацией работы всех постсоборных комиссий.
Итоги и последствия
Собором были приняты 4 конституции, 9 декретов и 3 декларации: конституция о литургии "Sacrosanctum Concilium," догматическая конституция о церкви "Lumen gentium," догматическая конституция о Божественном Откровении "Dei Verbum," пастырская конституция о церкви в современном мире "Gaudium et spes," декрет о средствах массовой коммуникации "Inter mirifica," декрет об униатских (Восточных католических) церквах "Orientalium Ecclesiarum," декрет об экуменизме "Unitatis redintegratio," декрет о пастырском служении епископов "Christus Dominus," декрет об обновлении жизни монашествующих в современных условиях "Prefectae caritatis," декрет о подготовке к священству "Optatam totius," декрет об апостольстве мирян "Apostolicam actuositatem," декрет о миссионерской деятельности церкви "Ad gentes divinitus," декрет о служении и жизни священников "Presbyterorum ordinis," декларация о христианском воспитании "Gravissimum educationis," декларация об отношении церкви к нехристианским религиям "Nostra aetate," декларация о религиозной свободе "Dignitatis humanae."
"Дух Собора" и его влияние на римо-католицизм
В постановлениях Собора просматривается тенденция к сближению римо-католических воззрений с либеральной системой ценностей, прежде отвергавшейся римо-католиками со времен противостояния антиклерикальным мероприятиям Великой французской революции. Среди проявлений этой тенденции: учение Собора о религиозной свободе и повышенный интерес к экуменическому движению, в котором Римо-католическая церковь до Собора официально не принимала участия. Примирение римо-католичества и либерализма проявилось в усвоении некоторых идеалов т.н. "христианского гуманизма", восходящего ко взглядам тех гуманистов эпохи Возрождения, которые не порывали с Римо-католической церковью. На этот процесс оказали влияние взгляды либеральных католиков XIX-XX веков (Ш. де Монталамбера, Ф. де Ламенне, Ж. Лакордера, Ф. А. Дюпанлу, Ж. Маритена, Г. О. Марселя, Ж. Гиттона), ранние экуменические настроения в римо-католической среде (Л. Бодуэн, П. Кутюрье), "новая теология" середины XX века (А. де Любак, Ж. Даниелу, Х. У. фон Бальтазар, И. Конгар, Э. Шиллебеекс, Г. Кюнг, П. Тейяр де Шарден, труды основоположников которой неоднократно осуждались при папе Пие XII. Многие из перечисленных теологов были экспертами Собора.
Большинство соборян в итоге склонились к поддержке предложенных преобразований. Влияние меньшинства сказалось в добавлении к догматической конституции о Церкви "Lumen gentium" предварительного пояснительного примечания, где в соответствии с учением I Ватиканского Собора подчеркивается значение папского примата, ослабляющего формулировки конституции о коллегиальности власти в Церкви. Был принят ряд поправок к декрету об экуменизме "Unitatis redintegratio"; снят с обсуждения вопрос о целибате; поддержана инициатива польских епископов о провозглашении Пресвятой Богородицы "Матерью Церкви".
Собор, по выражению папы Иоанна XXIII, имел две задачи - "обновление Церкви", чтобы она могла верно осуществлять свою миссию в современном мире, и расширение пастырской деятельности. На генеральной аудиенции 12 января 1966 года папа Павел VI отметил, что Собор "избежал торжественных догматических вероопределений". Собор декларировал приверженность ранее исповедовавшимся Римско-католической церковью догматам и определениям, среди которых были единство и троичность Бога, Боговоплощение, искупление человека Крестной Жертвой, воскресение и вознесение Христа, восседающего одесную Отца, второе пришествие Христа, богодухновенность Библии, признание Священного Предания Словом Божиим, связь Священного Писания и Священного Предания , заступничество святых и Богородицы, иконопочитание и другие. Были подтверждены и специфически римо-католические верования: безошибочное учительство ("непогрешимость") папы Римского как преемника апостола Петра, непорочное зачатие Пресвятой Девы Марии, взятие Девы Марии в Небесную Славу с душой и телом, учение о Filioque.
При этом, Собор всё же приозвёл "обновление", к которому был призван. В первую очередь оно выразилось в изложении общеизвестных догматов в новой манере, во многом отличной от господствовавшего прежде схоластического языка.
Экклезиология, сотериология, мариология
В. С. исповедует общее для всех христ. конфессий и богословских школ учение, что Христос, исполняя волю Отца, «положил начало Царству Небесному на земле, открыл нам тайну Отца и Своим послушанием совершил искупление» . Основание Церкви, в к-рой совершается таинство Евхаристии, а также даруется благодать Св. Духа, тесно связывается с Крестной Жертвой: «Победив смерть Своею Смертью и Воскресением, Сын Божий в воспринятом Им человеческом естестве искупил человека и преобразил его в новое творение... Дарованием же Своего Духа Он мистически составил Свое Тело из братьев Своих, призванных из всех народов» . Церковь Небесная и Церковь земная - единая Церковь, она по аналогии с воплощением Сына Божия уподобляется тайне Божественного Слова . Это и есть единственная Церковь, к-рая исповедуется в Символе веры как единая, святая, кафолическая и апостольская. Конституция «Lumen gentium» утверждает, что «эта Церковь, установленная и устроенная в мире сем как общество, пребывает в католической Церкви, управляемой преемником Петра и епископами в общении с ним» . Такое положение не может быть принято правосл. сознанием: и в древней неразделенной Церкви общение с Римским епископом не считалось признаком принадлежности к Церкви» (Василий (Кривошеин), архиеп. С. 224). «Бог одарил католическую Церковь всей истиной откровения, равно как и всеми средствами благодати» (Unitatis redintegratio. 4). Церковь - народ Божий, Христос Господь и Первосвященник сделал этот народ «царями и священниками Богу» (Откр 1. 6; 5. 9-10) . Назначение этого народа - «Царство Божие, начатое Самим Богом на земле, все шире распространяемое, покуда в конце веков оно не будет завершено Им, когда явится Христос...» . Как Израиль «по плоти» странствовал по пустыне, называемый уже Церковью Божией, так и новый Израиль, шествующий в нынешнем веке, ищет буд. и постоянного града и тоже именуется Церковью Христовой . «Но пока Церковь на сей земле устранена от Господа, она чувствует себя изгнанницей, что и побуждает ее искать горнее и помышлять о горнем… где жизнь Церкви сокрыта со Христом в Боге, покуда Церковь не явится во славе со своим Женихом» . В документах Собора Церковь на земле именуется не «воинствующей» (как писалось до Собора, что совпадает с правосл. учением о Церкви), а «странствующей» .
Эта странствующая Церковь, по определению Собора, необходима для спасения, не могут спастись те люди, к-рые, зная о том, что Церковь, «основанная Богом через Иисуса Христа, необходима, все же не желают войти в нее или оставаться в ней» .
Спасительный Промысл, утверждает Собор, объемлет и тех, кто еще не принял Евангелия, и прежде других евр. народ, к-рому были даны Завет и обетования, и тех, «кто признаёт Творца, и среди них прежде всего мусульман, которые, исповедуя свою приверженность вере Авраама, вместе с нами поклоняются Богу единому», и тех, «кто не по своей вине не знает Евангелия Христова и Его Церкви, но все же ищет Бога» .
В. С. считает, что инославные христ. Церкви и общины имеют значение в тайне спасения; являясь средствами спасения, они получают силу «от той полноты и истины, которая вверена Католической Церкви» (UR. 3). Декларация об отношении к нехрист. религиям констатирует, что католич. Церковь уважительно относится к нехрист. религиям; эти религии нередко «доносят луч Истины, просвещающий всех людей»; Церковь призывает своих верных свидетельствовать представителям иных религий о вере и христ. жизни (NA. 2-4). Традиц. католич. вероучение гласило, что добросовестно заблуждающиеся (bona fide errantes) инославные и иноверцы спасаются через т. н. неявное желание членства в католич. Церкви (votum Ecclesi(implicitum) [1]. В. С. выдвигает утверждение, что «к кафолическому единству Народа Божия», т. е. к Церкви, «призваны все люди. Ему по-разному принадлежат или предназначены и верные католики, и другие верующие во Христа, и, наконец, все люди в их совокупности, призванные Божией благодатью ко спасению» . Эта эсхатологическая перспектива является новой по отношению к классическому учению католич. Церкви (см., напр.: Любак А., де. С. 58).
В. С. внес изменение в устроение католич. Церкви. Частичная децентрализация стала одной из главных тем Собора, и основным моментом ее явилась необходимость утверждения прерогатив епископской власти в Церкви. В то же время, отметил Собор, епископская власть в ее коллегиальности может быть фактором, устраняющим опасность чрезмерной децентрализации Церкви. Подчеркнув коллегиальность в церковном управлении, в частности роль коллегии епископов , Собор тем самым - в ослабленной терминологической формуле - акцентировал понятие соборности епископов в Церкви: «...все епископы в иерархическом общении принимают участие в попечении обо всей Церкви»; «как законные преемники апостолов и члены епископской коллегии, епископы всегда должны сознавать, что они связаны друг с другом, и проявлять заботу обо всех Церквах» . Однако примат папы ограничивает епископскую соборность: епископату как преемнику апостольской соборности принадлежит полная и верховная власть в Церкви, но он «обладает властью лишь совместно с Римским понтификом», «Преемником Петра, Наместником Христа» .
Правосл. экклезиология не принимает самого понятия наместничества Христова на земле, признавая основой жизни Церкви соборность.
В конституцию о Церкви Собор включил главу о мирянах, отметив их особый, секулярный, характер. Живя в миру, они призваны содействовать возрастанию Церкви, освящению мира как бы изнутри . Особое значение Собор придал активности мирян в Церкви. В декрете об апостольстве мирян «Apostolicam actuositatem» перечисляются формы активности мирян, существовавшие в предсоборную эпоху, с сер. XIX в., подчеркивается их личная инициатива в апостольстве. В декрете указывается на необходимость разнообразной и общей подготовки для достижения апостольства .
Учение католич. Церкви о Пресв. Деве Марии, обобщенное в заключительной главе конституции о Церкви, имеет многолетнюю предысторию и отмечено разногласием среди большого числа епископов: одни из них считали, что на Соборе должно быть рассмотрено учение о Пресв. Деве, др. ожидали провозглашения нового мариологического догмата, большая часть из них призывала дать соборное определение относительно посредничества Пресв. Девы Марии в деле спасения людей и об Ее Успении. Программа задуманного папой Пием XI Собора включала темы и о посредничестве, и об Успении Пресв. Девы Марии. В 1948 г. подготовительная комиссия пришла к мнению, что вопрос о посредничестве Пресв. Девы Марии в деле искупления недостаточно созрел; на повестку дня была поставлена тема Успения. Когда в 1959 г. (уже после провозглашения догмата о взятии Пресв. Девы Марии в Небесную Славу с душой и телом) папа Иоанн XXIII провел опрос среди епископов относительно тематики предстоящего Собора, ок. 100 из них выступили против создания нового догмата, призвали вообще не затрагивать вопросы мариологии. Уже во время Собора возникло разногласие относительно того, подготовить ли отдельный документ о Пресв. Деве Марии или же изложить учение о Ней в виде главы в конституции о Церкви (Филипс. С. 89-91).
Собор заявил, что, «излагая учение о Церкви... намерен обстоятельно осветить как участие Пресвятой Девы в тайне Воплощенного Слова и Мистического Тела, так и долг искупленного человечества по отношению к Богородице, Матери Христа и Матери людей, в первую очередь верных...» (LG. 54). Подтверждая принятые ранее мариологические догматы, Собор провозгласил: «Непорочная Дева, сохраненная непричастной всякой скверне первородного греха, завершив путь земной жизни, телом и душою взята была в Небесную Славу, и превознесена Господом как Царица вселенной...» (LG. 59). Утверждением этих догматов католич. Церковь еще раз продемонстрировала умаление свободного выбора и тем самым личной святости Пресв. Девы Марии, поскольку освобождение Ее от первородного греха в силу особой привилегии лишает Ее веру и послушание ценности и свободы; и если Ее человечество не то же, что вся человеческая природа, пораженная грехом прародителей, то подрывается реальность и смысл самого Воплощения. В то же время Собор подчеркнул, что при освещении обязанностей и привилегий Пресв. Девы нужно учитывать, что они всегда имеют отношение ко Христу, «Источнику всей истины, святости и благочестия» (LG. 67). «...Как папа, так и Собор,- отмечает А. де Любак,- строго придерживались Предания отцов (как и Писания) в том, что касается единственности посредничества Христа...» (LG. 60, 64, 67; Любак А. де. С. 73).
Папа Павел VI в своей вифлеемской речи провозгласил Божию Матерь Матерью Церкви, что вызвало смущение в сердцах мн. христиан, ибо это произошло в период работы Собора (после 2-й сессии) и явилось напоминанием о прерогативах папы (Казем-Бек А. После Ватиканского Собора. С. 72). Матерь Иисуса Христа признается Собором образом и началом Церкви (LG. 68).
Учение о таинствах
В конституции «Sacrosanctum Concilium» Собор констатировал, что со временем в обряды таинств «проникло то, из-за чего в наше время их природа и назначение стали не столь очевидны», поэтому Собор определил, что «их нужно в известной мере преобразовать применительно к потребностям нашего времени», относительно этого пересмотра Собор выработал след. меры: использование совр. местного языка при совершении таинств; в миссионерских странах возможно принятие «элементов посвящения, имеющихся в употреблении у какого-либо народа,- в той мере, в какой их можно привести в соответствие с христианским обрядом»; восстановление катехумената для взрослых с последовательным совершением освящаемых обрядов; введение преобразований, к-рые могут применяться по усмотрению местного ординария при большом стечении народа, а также более краткого обряда Крещения, к-рым могут пользоваться миссионеры; возобновление в обряде Миропомазания обетований, данных при Крещении; замена традиц. наименования Соборования «последнее Елеосвящение» (Extrema unctio) «Помазанием больных» (Unctio infirmorum), ибо это таинство предназначено не только для тех, кто стоит на пороге смерти; полномочной церковной территориальной власти предоставляется право выработать обряд бракосочетания, сообразный с местными и национальными (т. е нехрист., чаще всего языческими) обычаями (SC. 62-76).
Относительно таинства Священства между католич. богословами веками шли дискуссии, считать ли епископство самостоятельной степенью священства, а архиерейскую хиротонию - таинством. Еще Тридентский Собор провозгласил, что епископы, являясь преемниками апостолов, были поставлены Св. Духом, чтобы пасти Церковь Божию (Деян 20. 28), «что они выше священников»: они преподают таинство Миропомазания, рукополагают служителей Церкви и могут исполнять др. функции, на к-рые низшие чины не имеют власти (DS. 1768).
В. С. подтвердил, что рукоположение во епископа является таинством (LG. 26), «через епископское посвящение сообщается полнота таинства Священства»; «оно именуется высшим священством, вершиной священнослужения». Через возложение рук и через слова посвящения сообщается благодать Св. Духа, «так налагается священная печать, что епископы преимущественным и очевидным образом замещают Самого Христа, Учителя, Пастыря и Первосвященника, и действуют от Его лица». Епископы обладают правом принимать в состав епископов через таинство Священства (LG. 21).
Учение о религиозной свободе
Отношения Церкви и гос-ва принимали различные исторические формы: в духовных княжествах до Великой французской революции и в Ватикане - форма, стирающая различия между светской и духовной властью; теократическая система - форма, отрицающая самостоятельность гос-ва; аналог государственной церковности - задевающая самостоятельность Церкви, приводящая к нелегальному ее существованию (языческая Римская империя); отделение Церкви от гос-ва, сопровождающееся преследованием Церкви (социалистические гос-ва); «нейтральное отделение», в к-ром Церковь и гос-во существуют рядом вне всякой связи; «частичное отделение», к-рое хотя и признает независимость Церкви и гос-ва, но объединяет их институционально, напр. путем признания Церкви субъектом публичного права, признание права Церкви на создание конфессиональных школ, теологических фак-тов и т. д. (Хёффнер Й. Христианское социальное учение. М., 2001. С. 285-286). В. С. провозгласил, что Церковь «никоим образом не смешивается с политическим сообществом... В сферах своей деятельности политическое сообщество и Церковь автономны и независимы друг от друга» (GS. 76). Однако и Церковь, и политическое сообщество служат личному и общественному призванию одних и тех же людей (Ibidem).
В. С. утвердил право личности на религ. свободу, основывающееся «на том достоинстве человеческой личности, к-рое познается и Словом Божиим, данным в Откровении, и самим разумом»; «право на религиозную свободу коренится... в самой природе» личности (DH. 2). Утверждая закон свободы совести, свободы человека следовать своей совести, чтобы достичь Бога, Собор в то же время признал за религ. общинами «право беспрепятственно учить своей вере и исповедовать ее открыто, устно и письменно» (DH. 4). Забота о религ. свободе возлагается на граждан, социальные группы, Церковь, проч. религ. общины и особенно на гражданские власти (DH. 6). Право пользования религ. свободой подчиняется нек-рым нормам: соблюдению прав др. лиц, своих обязанностей по отношению к др. лицам, заботе о всеобщем благе (DH. 7). Свящ. Писание свидетельствует, что акт веры добровольный, он исключает принуждение (DH. 10). Относительно акта веры Собор подчеркнул необходимость для человека руководствоваться разумом и совестью в поисках истины (DH. 1-3), тогда как I Ватиканским Собором акцент делался на Откровении истины и полном подчинении разума богооткровенной Истине (DS. 3008, 3031).
Социальное учение
совр. католичества было раскрыто В. С. в следующих документах: пастырской конституции о Церкви в совр. мире «Gaudium et spes», догматической конституции о Церкви «Lumen Gentium», декларации о религ. свободе «Dignitatis humanae», декрете об апостольстве мирян «Apostolicam actuositatem» и декрете о средствах массовой коммуникации «Inter mirifica». Накануне Собора и к 70-летию 1-й энциклики, касающейся социальной темы, «Rerum novarum», папа Иоанн XXIII опубликовал послание о новом развитии социального вопроса в свете христ. учения «Mater et Magistra» (15 мая 1961). На соборную концепцию миссии Церкви в совр. мире оказала влияние энциклика папы Павла VI «Ecclesiam suam», в к-рой утверждалось, что наука, техника и в особенности труд являются для Церкви предметами живейшего интереса, говорилось о необходимости диалога с совр. человеком. Собор предпринял попытку определить место проблем общественного развития в спасительной деятельности Церкви.
Конституция «Gaudium et spes» определяет место человека в совр. сложном общественно-экономическом и культурном мире, пытается рассмотреть весь комплекс проблем, оказывающих влияние на личность человека в его земном пути. В «Gaudium et spes» речь идет о методах и способах подхода к решению возникших проблем. На фундаменте кратко изложенных основ христ. антропологии (GS. 12-22) Собор строит учение о человеческом сообществе: об общественном характере призвания человека; о взаимозависимости личности и общества; о содействии общему благу; о сущностном равенстве людей и т. п. (GS. 23-32). «Бог сотворил людей не для того, чтобы они жили поодиночке, но ради осуществления социального единства» (GS. 32). Богу угодно было спасать людей не по отдельности, но составить из них народ (LG. 9). Уже с самого начала он избрал людей не только как отдельных лиц, но и как членов общины. «Этот общинный характер совершенствуется и завершается в деле Иисуса Христа» (GS. 32). Христос освятил семейные отношения между людьми (брак в Кане Галилейской), из к-рых возникают общественные связи, Он основал «новое братское общение в Его Теле» - Церковь (Ibidem).
Христ. концепция труда исходит из того, что субъект деятельности, человек, совершает свой труд не только под сенью греха, но и в уповании искупления. В результате такого подхода все области человеческой жизни соотносятся со спасительной миссией Христа; ее продолжением является деятельность Церкви. Миссия Церкви и мирские дела оказываются взаимопроницаемыми, хотя и не тождественными.
Высказав желание «сочетать свет Откровения со всеобщим опытом» (GS. 33), В. С. изложил теологию труда, опирающуюся на 5 положений: рассмотрение значения человеческой деятельности в плане творения; определение норм, призванных регулировать различные аспекты трудовой деятельности; последствия первородного греха для человеческого труда; искупление мира через профессиональный труд и миссия мирян в свете этого искупления; смысл и плоды труда после Второго Пришествия Христа (труд в эсхатологической перспективе). Задача мирян - следуя своему призванию, заниматься мирскими, секулярными делами, в т. ч. трудом, и «успешно содействовать тому, чтобы блага, созданные по воле Творца и свету Его Слова, возделывались человеческим трудом, техникой и культурой на пользу всех людей...» (LG. 36). Им надлежит так устраивать все мирские дела, с к-рыми они тесно связаны, чтобы эти дела совершались согласно Христу, служили ко славе Творца и Искупителя, ибо «никакая человеческая деятельность, не исключая и дела преходящие, не может быть отчуждена от владычества Божия» (Ibidem). Миссия Церкви в мире заключается не только в том, чтобы нести людям весть о Христе, но и чтобы «пронизывать и совершенствовать порядок преходящих вещей евангельским духом»,- эту миссию Церкви призваны исполнять миряне (AA. 5; см.: AG. 22).
Собор утверждает автономию («собственную ценность», «естественную доброкачественность») порядка преходящих вещей, включая «присущие ему цели, законы, средства» (AA. 7). Все его компоненты - блага жизни и семьи, культура, экономика, искусства, профессии, установления политического общества, международные отношения и т. п.- «не только являются средством достижения высшей цели человека, но и обладают собственной ценностью, заложенной в них Богом» (Ibidem). Обязанность мирян - обновление преходящего порядка и апостольство в социальной сфере.
В. С. специальное внимание уделил служению Церкви в совр. мире, взаимоотношению Церкви и мира, связи между земной деятельностью человека и его духовным призванием (GS. 40-45).
Собор рассмотрел ряд важнейших проблем совр. общества: вопросы семьи, культуры, экономики, политики и международных отношений. Проблемы семьи, всегда находящие отражение в социальном учении Церкви, получили новое освещение: особый акцент делается на теологии семьи, религ. ранг семьи возвышается до «домашней Церкви» (ср.: GS. 48, 50; ср.: Рим 16. 4; 1 Кор 16. 19). В «Gaudium et spes» были сформулированы положения христ. теории культуры в целом, охарактеризован совр. этап ее развития, определено отношение гуманитарной и технической культуры к религии, прежде всего к христианству (GS. 53-62).
Уделив большое внимание политической и международной жизни, вопросам войны и мира (GS. 78-82), Собор отметил, что Церковь, не занимаясь проведением гос. и партийной политики, может сыграть роль защитника и организатора мира, указать метод мирного решения конфликтов - диалог между людьми в духе уважения свободы и достоинства каждого из них; Церковь «может, исходя из принципа своей универсальности, олицетворять собой связь между сообществами и народами» (GS. 42).
В декрете о средствах массовой коммуникации «Inter mirifica» подчеркивается значение технических средств общения для социальной жизни в целом (ср.: AA. 8), делается попытка определить их значение для пастырской деятельности и выработать соответствующие наставления и рекомендации в этой области. Сам термин «communicatio», относящийся к духовному обмену, указывает на значение этих средств в общественной жизни и социальных взаимоотношениях.
Литургическая реформа
стала главной темой конституции «Sacrosanctum concilium». Кроме того, вопросы, связанные с литургикой, отражены в др. соборных документах: декларации о реформе календаря (к-рая дана в приложении к конституции «Sacrosanctum concilium»), декрете о Вост. католич. Церквах «Orientalium Ecclesiarum», декрете о служении и жизни священников «Presbyterorum ordinis», декрете о миссионерской деятельности Церкви «Ad Gentes divinitus».
О расширении использования национальных языков в литургии наряду с традиц. латынью Собор определил, что «в латинских обрядах должно сохранять использование латинского языка», но поскольку «использование современного местного языка нередко может оказаться весьма полезным для народа, ему можно уделить больше места». Принимать решение об использовании и способах использования местного языка Собор предоставил «полномочной территориальной церковной власти» с последующим утверждением решения Апостольским Престолом (SC. 36). Это определение касалось всех видов богослужения: мессы, таинств, треб, часов. В Вост. католич. Церквах «патриарху с его Синодом либо высшей власти каждой Церкви с ее Советом иерархов принадлежит право определять употребление различных языков в священных богослужебных действиях» (OE. 23). Помимо использования национальных языков в богослужении Собор допустил также адаптацию рим. обряда к местным обычаям (SC. 38; AG. 19; OE. 21).
Собор постановил пересмотреть чин мессы т. о., чтобы яснее выявлялся смысл, присущий отдельным ее частям, их взаимосвязь; упростить обряды при сохранении их существа (SC. 50); увеличить количество чтений из Свящ. Писания (SC. 51); включить в мессу после Евангелия и проповеди «общую молитву», или «молитву верных» (SC. 53). Собор разрешил в рим. обряде причащение мирян под двумя видами по усмотрению епископов (SC. 55). Пересмотру должны были подвергнуться и чины совершения таинств и сакраменталий (SC. 63-79). Было допущено общение в таинствах с инославными: «...можно преподавать таинства Покаяния, Евхаристии и Елеосвящения больных восточным христианам, отделенным от Католической Церкви... если они сами об этом попросят... Более того: католикам также разрешается просить о тех же таинствах у служителей-некатоликов, в Церкви которых наличествуют действительные таинства, всякий раз, когда того потребует нужда или подлинная духовная польза, а доступ к католическому священнику окажется... невозможен» (OE. 27). В дальнейшем были подготовлены новые издания Миссала, Ритуала и др. литургических книг, содержащих реформированные последования мессы и др. служб (см. ст. Novus Ordo).
В рим. обряде не практиковалось сослужение, поскольку считалось, что оно умаляет роль священника, служащего мессу in persona Christi, а также, что неск. месс, отслуженных неск. священниками, принесут больше плодов для живых и мертвых, чем отслуженная теми же священниками одна месса. В. С. допустил возможность сослужения в Великий четверг (как на мессе при освящении мира, так и на мессе Вечери Господней), на мессах, совершаемых на Соборах, в собраниях епископов и в синодах, а также на мессе при возведении в сан настоятеля мон-ря. С разрешения правящего епископа сослужение может иметь место на общей монастырской (конвентуальной) мессе, на главной мессе в храмах, на мессах в собрании секулярных и монашествующих священнослужителей (SC. 57). Собор отметил, что в литургическом сослужении наилучшим образом проявляется иерархическое общение священников с епископами (PO. 7-8).
В. С. предписал пересмотр канонов и церковных правил, касающихся внешней стороны богослужения: формы и построения престолов, расположения священных изображений и украшений и т. п. (SC. 128). Было принято решение о реформировании литургического календаря (SC. 107). Собором предписывалась радикальная реформа Бревиария; было отменено и традиц. прочтение всей Псалтири в течение одной недели (SC. 91).
Претворение в жизнь конституции «Sacrosanctum concilium» началось еще до окончания Собора. 4 марта 1964 г. были назначены члены Совета по реализации конституции о богослужении (Consilium liturgicum), 11 марта состоялось его 1-е заседание. Совет возглавил архиеп. Болонский кард. Джакомо Леркаро, секретарем стал отец-лазарист Аннибале Буньини, ревностный сторонник литургической реформы. В задачи совета входила разработка новых чинов мессы и таинств и рассмотрение представляемых на утверждение переводов молитв на национальные языки. Вопросами литургической реформы занималась также Конгрегация обрядов (кард. А. Ларраон). В 1968 г. обе эти структуры возглавил кард. Бенно Гут. В течение последующих лет была проведена масштабная литургическая реформа, радикально изменившая католич. богослужение (что, в частности, вызвало к жизни как движения за сохранение или возрождение тридентского обряда, так и, наоборот, целый ряд течений за дальнейшее реформирование богослужебного чина).
Православные Церкви и Ватиканский Собор
Объявление о созыве В. С., сделанное 25 янв. 1959 г., в день завершения недели молитв о христ. единстве, было воспринято многими как знак того, что Собор явится началом размышлений о единстве. Подобное представление о буд. Соборе подтверждалось и папой Иоанном XXIII, к-рый в заявлении от 4 апр. 1959 г. говорил, что для «отделенных братьев… Собор по самой природе своей явится призывом вернуться в общий двор овчий». В июне того же года папа говорит о Соборе как о внутреннем деле католич. Церкви, но подчеркивает его экуменический аспект - устранение препятствий к возможному единению христиан. 30 авг. 1959 г. понтифик высказал предложение о возможности «отделенным братьям» направить на В. С. своих наблюдателей. 5 июня 1960 г. был создан Секретариат по содействию христ. единству (СХЕ), к-рому предстояло работать с наблюдателями. 26 июня 1960 г. папа официально объявил, что представители «отделенных братьев» будут приглашены на Собор.
Возможность присутствия наблюдателей от РПЦ на В. С. обсуждалась уже в марте 1959 г., тогда на встрече митр. Николая (Ярушевича) с председателем Совета по делам РПЦ Г. Г. Карповым было решено, что если планируемый Собор будет касаться вопросов исключительно христ. единства, то участие в нем даже на уровне наблюдателей неприемлемо. Если же на Соборе будут затронуты вопросы, касающиеся борьбы за мир, то МП не исключает возможности присутствия делегатов-представителей [2]. Однако уже в нач. апр. 1959 г. Патриарх Алексий I высказался крайне отрицательно о самой идее делегировать представителей РПЦ на католич. Собор [3].
Одной из первых офиц. реакций со стороны РПЦ на слухи о приглашении или даже участии представителей правосл. Церквей в работах В. С. стала опубликованная в ЖМП статья «Опровержение», в к-рой отрицалась информация о переговорах между нек-рыми архиереями РПЦ и папским нунцием в Вене и заявлялось, что «Московская Патриархия рассматривает предстоящий собор как чисто римско-католический акт и со своей стороны не имеет никаких оснований, тем более намерений, вмешиваться в это дело» (1959. № 7. С. 10). Чуть ранее с критикой предполагаемой объединительной миссии В. С. выступили греч. правосл. богословы, отмечавшие, что подлинный «Собор единения» не может созываться по инициативе одной лишь стороны, а должен быть результатом совместной договоренности между христ. конфессиями (Мартано В. Роль Москвы: Взгляд из Константинополя // Второй Ватиканский Собор: Взгляд из России. С. 334). В заявлении К-польского Патриархата от 18 февр. 1959 г. также говорилось, что «Собор не может считаться Вселенским, если он не является действительно всехристианским» (Там же. С. 335). Определившиеся впосл. более четко цели и задачи В. С. исключали возможность рассматривать этот Собор как объединительный.
СХЕ исходил из предположения, что правосл. Церкви сами должны изъявить желание направить своих наблюдателей на В. С. Кард. А. Беа в интервью «Giornale del Popolo» (март 1961) отметил желательность присутствия на Соборе некатолич. наблюдателей, в т. ч. и правосл., подчеркнув необходимость проявления со стороны РПЦ собственной инициативы в этом вопросе. В ответ на это интервью в ЖМП была опубликована статья «Non possumus!», отвергавшая не только предложение кард. А. Беа, но и саму идею участия в работе предстоящего Собора представителей от РПЦ (1961. № 5. С. 73-75).
В дальнейшем СХЕ принял решение приглашать на В. С. правосл. наблюдателей с помощью К-польского Патриархата, благожелательно относившегося к идее присутствия наблюдателей от Поместных Православных Церквей. В 1961 г. представители СХЕ встречались с Патриархом Афинагором, подтвердившим намерение К-польского Патриархата принять активное участие в переговорах католич. Церкви с правосл. Церквами.
В февр. 1962 г. секретарь СХЕ, пресвитер, прелат-domesticus (впосл. епископ и кардинал) И. Виллебрандс предпринял поездку в Грецию и Турцию, где встречался с Патриархом Афинагором и архиеп. Афинским и всей Эллады Хризостомом II. После этого визита К-польская Патриархия учредила специальную комиссию под рук. митр. Сардского Максима для консультаций с правосл. Церквами по вопросу о возможности направления наблюдателей на В. С. Иерусалимский Патриарх Венедикт в марте 1962 г. отказался направить делегацию от своего Патриархата из-за католич. прозелитизма и антиправосл. политики Ватикана на Св. земле. Элладская Православная Церковь также ответила отказом ввиду отсутствия четкой программы В. С. и неопределенности статуса на нем правосл. наблюдателей. Александрийский Патриархат заявил, что поддержит решение К-поля (Мартано. Роль Москвы. С. 344).
23 июня 1962 г. Центральная ПК В. С. окончательно утвердила вошедшее затем в Устав В. С. положение о статусе некатолич. наблюдателей на Соборе: они получали право присутствовать на публичных сессиях и на генеральных конгрегациях Собора без права голоса и выступления, кроме специально оговоренных случаев. 24 июля 1962 г. от имени папы Иоанна XXIII председатель СХЕ кард. А. Беа направил Патриарху Афинагору офиц. приглашение «отправить на В. С. в качестве уполномоченных наблюдателей двух духовных лиц или богословов». В особом письме кард. А. Беа, сопровождавшем приглашение, говорилось о решении СХЕ «прямо послать каждой из автокефальных Православных Церквей отдельное приглашение», а не распространять их через К-поль (Письмо кард. А. Беа Патриарху Афиногору // Томос Агапис. Брюссель, 1996. С. 30-31). РПЦ не получила отдельного приглашения. К нач. 1962 г. в МП наметился отход от позиции неприятия В. С., что было связано в т. ч. и с определенным давлением советского руководства, заинтересованного в помощи Италии и Ватикана в разрешении проблемы международной изоляции СССР, возникшей в связи с «берлинским кризисом» 1961 г. В кон. марта 1962 г. в Совет по делам РПЦ председателем ОВЦС МП архиеп. Никодимом (Ротовым) была подана записка «Мысли в отношении Католической церкви», в к-рой подчеркивалась полезность для мирового общественного мнения присутствия на В. С. делегации от РПЦ. Отмечалось, что присутствие на В. С. делегатов от РПЦ могло бы «нейтрализовать всякие поползновения Константинополя говорить от имени всего Православия и идти на слишком тесное сближение с Римом» (ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 461).
В кон. лета 1962 г. архиеп. Никодим (Ротов) при встрече с И. Виллебрандсом на сессии Центрального комитета ВСЦ в Париже и во время тайных переговоров с кард. Э. Тиссераном в Меце заявил, что если Рим желает присутствия на В. С. наблюдателей от РПЦ, то он должен прислать офиц. приглашение (Никодим (Ротов), митр. Иоанн XXIII, папа Римский // БТ. 1979. Сб. 20. С. 182). Патриарх Алексий I, отвечая на вопрос франц. журналиста Ж. Булье о принятии приглашения на Собор со стороны РПЦ, заметил, что «дверь для возможного приглашения осталась открытой», официально демонстрируя готовность РПЦ к диалогу с Ватиканом (Ведерников. Позиция благожелательного внимания. С. 63).
С 27 сент. по 2 окт. состоялся визит И. Виллебрандса в Москву. На встречах с архиеп. Никодимом и др. членами Свящ. Синода РПЦ он сообщил о ходе подготовки В. С., намеченных темах, соборном регламенте и степени участия в нем некатолич. наблюдателей, а также заверил, что на Соборе не будут обсуждаться политические проблемы. Архиеп. Никодим подтвердил готовность МП принять приглашение и направить на В. С. наблюдателей. 4 окт. кард. А. Беа послал Патриарху Алексию I офиц. приглашение «направить двух или трех наблюдателей-делегатов на Собор».
Свящ. Синод РПЦ, экстренно созванный 10 окт. после получения офиц. приглашения, назначил наблюдателями от МП и. о. представителя РПЦ при ВСЦ проф. ЛДА прот. Виталия Борового и зам. начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме архим. Владимира (Котлярова). Было принято «Положение о наблюдателях Московского Патриархата на Ватиканском Соборе», согласно к-рому они должны были «регулярно, не реже одного раза в неделю, докладывать о текущей работе Собора председателю ОВЦС», сопровождая свои доклады печатными материалами В. С., текущей периодикой и публикациями. На наблюдателей возлагалась также обязанность «в случае необходимости излагать перед соответствующими инстанциями Римско-католической Церкви определенную позицию Московского Патриархата» [4]. В тот же день постановлением Президиума ЦК КПСС было дано согласие на отправку в качестве наблюдателей представителей МП на В. С. [5]. При этом сохранялась уверенность, что наблюдатели от МП встретятся на Соборе с наблюдателями от К-польского Патриархата, но уже вечером 10 окт. в Москве была получена телеграмма от Патриарха Афинагора, в к-рой он сообщал о принятом 8 окт. решении отказаться от отправки наблюдателей,- это было полной неожиданностью для МП. В свою очередь решение Свящ. Синода РПЦ было неожиданным для Патриарха Афинагора.
11 окт. наблюдатели от РПЦ прибыли в Рим. Им были предоставлены почетные места на особой трибуне рядом с президиумом, право пользоваться переводчиками, все обсуждаемые соборные документы. В течение всего В. С. раз в неделю проводились собрания наблюдателей, во время к-рых кард. А. Беа комментировал текущую работу, а наблюдателям предлагалось высказывать критические замечания по обсуждаемым проектам документов. 8 дек. 1962 г., до начала церемонии открытия 1-й сессии В. С., гос. секретарь Ватикана кард. А. Дж. Чиконьяни принял наблюдателей и некатолич. гостей, вручив им от имени папы Иоанна XXIII памятные медали его понтификата.
После окончания 1-й сессии, 31 янв. 1963 г., в интервью греч. ж. «Εθνος» архиеп. Никодим официально заявил, что РПЦ считала и продолжает считать В. С. внутренним делом Римско-католической Церкви, а первоначальные отрицательные заявления РПЦ по поводу отправки на него наблюдателей не носили характера отказа от приглашения. Архиеп. Никодим отверг сообщения о разладе Московского и К-польского Патриархатов [6].
8 июля 1963 г. кард. А. Беа предложил автокефальным правосл. Церквам направить наблюдателей на 2-ю сессию В. С. На II Родосском Всеправославном совещании 26-29 сент. 1963 г. было решено предоставить каждой Поместной Церкви вынести суждение об отправке наблюдателей самостоятельно.
Значимым этапом православно-католич. диалога во время В. С. стало паломничество папы Павла VI в Иерусалим и его встреча с Патриархом Афинагором. Желая заручиться поддержкой др. Поместных Православных Церквей, Патриарх Афинагор разослал офиц. заявление о своем намерении встретиться с папой. Против этой встречи выступили архиеп. всей Эллады Хризостом II и Иерусалимский Патриарх Венедикт. Патриарх Алексий I заявил, что данная инициатива является делом лишь К-польской Церкви, а не всего Православия. На состоявшейся 5 янв. на Елеонской горе встрече папа Павел VI и Патриарх Афинагор обменялись взаимными приветствиями и «поцелуем мира», объявив о намерении всецело способствовать единению правосл. и католич. Церквей. После этой встречи К-польский Патриархат принял решение направить своих наблюдателей на 3-ю сессию В. С. 16 февр. 1965 г. митр. Мелитон, представлявший К-польский Патриархат на В. С., передал от имени Патриарха Афинагора папе Павлу VI предложение о снятии анафем и предложение наметить пути для «восстановления исконного единства, красоты и славы Церкви». 6 нояб. 1965 г. Свящ. Синод К-польского Патриархата одобрил эту инициативу Патриарха Афинагора. В телеграмме Патриарха Алексия I от 28 дек. 1965 г., направленной Патриарху Афинагору в ответ на запрос К-польского Патриархата о мнении др. правосл. Церквей, данный акт оценивался «как действие вашей Поместной досточтимой Церкви, обращенное к Церкви Рима», не имеющее богословского значения для всей полноты Св. Православной Церкви [7].
4 дек. 1965 г., накануне закрытия заседаний В. С., в базилике св. Павла состоялся прием некатолич. наблюдателей папой Павлом VI.
За все время работы В. С. на нем присутствовали наблюдатели 9 Поместных правосл. Церквей. Постоянными наблюдателями со стороны РПЦ на II Ватиканского собора были: прот. Виталий Боровой (все сессии), прот. И. Илич (2-я сессия), доцент ЛДА прот. Ливерий Воронов (3-я сессия) и архим. Ювеналий (Поярков) (4-я сессия). На II Ватиканском соборе присутствовала также делегация наблюдателей от РПЦЗ: еп. Женевский Антоний (Бартошевич), прот. Игорь Троянов и Сергей Гротов и делегация от Свято-Сергиевского богословского института в Париже - ректор еп. Катанский Кассиан (Безобразов) и прот. Александр Шмеман.
Видео
Архивная запись на итальянском
Использованные материалы
- Е. В. Калиниченко, В. П. Пономарёв, Н. Н. Поташинская, Д. Э. Пучкин, В. В. Тюшагин. Ватиканский II Собор // ПЭ, том 7, стр. 268-303
- Страница сайта Мир религий:
[1] Послание Конгрегации Sanctum Officium архиеп. Бостонскому от 8 авг. 1949 г. // DS. 3869-387
[2] Запись беседы Г. Г. Карпова с митр. Николаем 13 марта 1959 г. // ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 255. Л. 24
[3] Запись беседы Г. Г. Карпова с Патриархом Алексием, митр. Николаем, прот. Колчицким 2 апр. 1959 г. // Там же. Л. 31
[4] Определения Свящ. Синода // ЖМП. 1962. № 11. С. 9-10
[5] Постановление ЦК КПСС № 58/30 от 10.10.1962 // ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 1942. Л. 169
[6] Ответы архиеп. Никодима, председателя ОВЦС МП, на вопросы греч. журналиста С. Алексиу // ЖМП. 1963. № 2. С. 21-22
[7] К снятию анафемы 1054 г. // ЖМП. 1966. № 2. С. 4