ДАМАСКИН (ЦЕДРИК)

Еп. Дамаскин (Цедрик)

Дамаскин (Цедрик) (1878 - 1937), епископ б. Глуховский, священномученик

Память 2 сентября, в Соборах новомучеников и исповедников Казахстанских, Соловецких и Церкви Русской, а также в Соборах Брянских и Московских святых.

В миру Цедрик Дмитрий Дмитриевич, родился 29 октября 1878 года [1] в местечке Маяки Одесского уезда Херсонской губернии в семье почтового чиновника. Брат иерея Николая Цедрика.

По окончании в 1893 году Херсонского духовного училища поступил в Одесскую духовную семинарию.

В 1895 году перешёл в Херсонскую учительскую семинарию.

В 1902 году окончил миссионерские курсы при Казанской духовной академии.

9 июня 1902 года принял монашеский постриг с именем Дамаскин, 10 июня рукоположен во иеродиакона, 30 июня - во иеромонаха.

С 26 октября 1902 г. - заведующий Читинским миссионерским училищем.

15 ноября 1903 г. назначен миссионером в Агинский и Иргенский станы, 1 января 1904 г. перемещен в той же должности в Курумкано-Гаргинский миссионерский стан.

12 сентября 1905 г. зачислен слушателем на курсы Восточного института во Владивостоке. Одновременно исполнял обязанности учителя пения (с ноября 1905) и законоучителя (с сентября 1906) во Владивостокской мужской гимназии.

1 февраля 1907 г. причислен к владивостокскому архиерейскому дому, исполнял должность настоятеля храма Восточного института, служил в храме на ст. Седанка (пригород Владивостока).

1 июля 1907 г. назначен на должность благочинного Камчатского и Гижигинского округов, 2 августа освобожден от этого назначения, оставлен во Владивостоке.

С ноября 1908 г. - настоятель храма Владивостокской мужской гимназии.

В 1909 году по окончании Восточного института уехал в отпуск в Санкт-Петербург, предполагая поступить на 4-й курс восточного факультета Санкт-Петербургского университета.

Участвовал в Съезде русских людей, проходившем 27 сентября - 4 октября 1909 г. в Москве по инициативе прот. сщмч. Иоанна Восторгова.

31 мая 1910 г. назначен миссионером в с. Болхуны (Болтун-Сан) Черноярского уезда Астраханской губернии.

20 октября 1911 г. причислен к донскому архиерейскому дому, вел миссионерскую работу среди калмыков.

Во время первой мировой войны служил на Кавказском фронте начальником врачебно-питательного отряда Красного Креста (с весны 1915) и отряда по борьбе с заразными болезнями (с 1916). В 1917 г. санитар и войсковой священник 10-го армейского запасного полка на Юго-Западном фронте.

7-14 июля 1917 г. участвовал в съезде ученого монашества, проходившем в Московской духовной академии.

9 мая 1918 г. демобилизован.

В 1918 г. был арестован в Орловской губернии, приговорен к расстрелу, избежал казни. В том же году переехал в Киев, стал насельником Киевского Михайловского Златоверхого монастыря, зачислен студентом в Киевскую духовную академию. Киевский митр. Антоний (Храповицкий) назначил его епархиальным миссионером.

После отступления осенью 1919 г. из Киева войск ген. А. И. Деникина о. Дамаскин переехал в Крым.

В 1920 году архиеп. Таврическим Димитрием (Абашидзе) был возведен в сан архимандрита и назначен настоятелем Балаклавского Георгиевского монастыря, находящегося в 12 верстах от Севастополя и в 8 верстах от Балаклавы, на высоком берегу у Черного моря.

По отзыву архиепископа Никодима (Кроткова), в Крыму архимандрит Дамаскин ревностно отстаивал интересы Церкви перед властями, зарекомендовал себя живым и деятельным человеком, "любителем благостного богослужения (он прекрасный чтец и певец), проповедником усердным и умелым практическим деятелем" [2].

5 ноября 1922 г. в Симферополе привлечен к суду вместе с уволенным на покой архиеп. Димитрием (Абашидзе), управляющим Таврической епархией архиеп. сщмч. Никодимом (Кротковым), Севастопольским еп. сщмч. Сергием (Зверевым) и другими священнослужителями. Оправдан Верховным судом Крымской АССР.

В начале 1923 года вновь был арестован по обвинению в "сопротивлении изъятию церковных ценностей", девять месяцев находился в тюрьме вместе с епископом Евсевием (Рождественским), затем освобожден и выслан за пределы республики. Уехал в Москву, жил в Даниловом монастыре.

В 1923 г. представители общин г. Глухова Черниговской губернии обратились к Патриарху Московскому и всея России св. Тихону (Белавину) с просьбой об открытии у них епископской кафедры.

Еп. Дамаскин (Цедрик)

18 ноября 1923 году святитель Тихон возглавил в Донском монастыре хиротонию Дамаскина во епископа Глуховского, викария Черниговской епархии, назначенного временно управляющим Черниговской епархией. В том же году также упоминается временно управляющим Стародубским викриатством, ввиду ссылки викария [3]. В январе 1924 году прибыл в Глухов. Архиерей организовал деятельность епархиального управления и канцелярии, викарных и благочинных правлений, совершал поездки по епархии.

15 сентября 1924 года был арестован в городе Нежине Черниговской губернии, помещен в черниговскую тюрьму. Обвинялся в организации нелегальных структур церковного управления, в выступлениях против обновленчества и поминовении за богослужением находившихся в заключении епископов. Православные общины Чернигова, Глухова, Нежина и Новгорода-Северского обращались с ходатайствами о назначении над епископом суда или, при отсутствии обвинения, - о его немедленном освобождении.

14 мая 1925 г. архиерей был освобожден, в июле подвергся кратковременному аресту за «контрреволюционную пропаганду». В августе привлечен к следствию по делу «Воздвиженской Неплюевской монархической организации» - основанного Н.Н. Неплюевым (1851-1908) Крестовоздвиженского религиозного трудового братства, продолжавшего существовать после революции как сельскохозяйственная артель. Владыка неоднократно посещал Неплюевскую коммуну, видя в ней способ духовной защиты от безбожия. После обыска с него была взята подписка с обязательством выехать в Москву. С сентября он жил в московском Даниловом монастыре.

30 нояб. 1925 г. был арестован с большой группой архиереев по делу Патриаршего Местоблюстителя Крутицкого митр. сщмч. Петра (Полянского). Еп. Дамаскина обвиняли в участии в нелегальном «Даниловском синоде». Находился в заключении во внутренней тюрьме ОГПУ и в Бутырской тюрьме. 21 мая 1926 г. приговорен особым совещанием при Коллегии ОГПУ к 3 годам ссылки в Сибирь.

Отбывал срок ссылки вместе с Владимирским архиеп. сщмч. Николаем (Добронравовым) и, возможно, Чистопольским еп. Иоасафом (Удаловым) на Крайнем Севере - в станке (малом поселении) Полой в низовьях Енисея. Летом 1927 г. имел встречу и беседу с Казанским митр. сщмч. Кириллом (Смирновым), отбывавшим ссылку в еще более северном станке Хантайка.

После получения сведений об издании в 1927 г. «Декларации» митр. Сергия написал в апреле 1928 г.: «Для меня стало ясно, что перешагнули через черту допустимого» [4].

В ноябре 1928 г. архиерей был освобожден с ограничениями в выборе места жительства. По дороге из ссылки 11 декабря 1928 г. в Москве он встретился и долго беседовал с митр. Сергием, но не был удовлетворен словами Заместителя Патриаршего Местоблюстителя о том, что «Декларация» была полезна Церкви, поскольку способствовала ее легализации в государстве.

С конца 1928 года жил в ранее входившем в состав Черниговской епархии городе Стародубе, служил в Иоанно-Предтеченской церкви.

В апреле 1929 года, получив распоряжение митрополита Сергия о необходимости предоставления духовенством в органы власти сведений о церковных общинах, прекратил поминовение митрополита Сергия за богослужением. В мае обратился к митрополиту Сергию с письмом, в котором писал, что издание «Декларации» означало отказ от достоинства и внутренней свободы Церкви [5]. В это же время он отклонил предложение стать помощником Ленинградского митр. сщмч. Серафима (Чичагова).

Выдержки из письма еп. Дамаскина митр. Сергию от 29.03.1929 г. [6]:

"Грех Ваш ещё внутренняя неправда самой Декларации, основанная на боязливости. Ведь только в таком освещении становится понятным восьмой стих двадцать первой главы Откровения, где боязливые поставляются наряду с неверными, убийцами и любодейцами".

"Но ещё больший грех Ваш против внутренней правды церковной, против Евангельского завета – безбоязненно исповедовать Истину. Страшно подумать, как пошатнули, подорвали Вы вашей Декларацией авторитет церковной иерархии, какую обильную жатву собирают на этой почве враги наши, как много верующих, не видя для себя доброго примера в своих пастырях, усомнились в Вечной Правде, и как много их посему отшатнулось от Церкви и погибает в отщепенческих болотах и в струях сектантства! Пользуются умело враги произведенным Вами в Церкви смятением и с удесятерённой наглостью проводят свою безбожную программу".

"Большинство ссыльных иерархов до сих пор не предполагали, что в действительности Вы и Ваши единомышленники... ушли гораздо дальше, чем мы в состоянии были предположить; что Вы перешагнули далеко за намеченную Вами раньше черту, и дальше путь Ваш идёт уже с очевидным уклоном по направлению за ограду Церкви. Постепенно истина эта открывается для всех. Мы все остановились, не идя с Вами, и продолжаем умолять, звать Вас вернуться, вновь соединиться с нами. Но ведь жизнь не может остановиться, и мы вынуждаемся идти вперёд своей прежней дорогой. Мы умоляем, зовём Вас, Владыка, мы всё ещё возле Вас и готовы подать Вам руки... Если Вы всё же не внемлете, не возвратитесь, то пойдёте Вашим уклоном дальше. Но без нас"

Считая, что митр. Сергий не имел права на издание «Декларации» без благословения Патриаршего Местоблюстителя, летом 1929 г. при помощи диак. Кирилла Цокота, мон. Ирины (Буровой) и др. он передал митр. Петру (Полянскому), отбывавшему ссылку в пос. Хэ Тобольского окр., свое послание, а также копии переписки митр. Кирилла (Смирнова) с митр. Сергием и писем др. архиереев, выражавших критическое отношение к «Декларации». Хотя митр. Петр не дал тогда письменного ответа на вопрос о своем отношении к происходившим в Церкви событиям, еп. Дамаскин утверждал, что на словах Местоблюститель осудил действия своего заместителя. 14 октября вл. Дамаскин написал второе письмо митр. Сергию, в котором сообщил, что разрывает с ним литургическое общение.

Поддерживал связи с даниловской группой и др. непоминающими, но не примыкал ни к одному из движений, оппозиционных митр. Сергию, заявляя, что до получения разъяснений от Патриаршего Местоблюстителя остается «сдерживающим началом» в Церкви. В кон. 20-х - 30-х гг. ХХ в. написал и разослал ок. 150 посланий, в которых противопоставлял Церкви как адм. структуре, нуждающейся в гос. легализации, Церковь как «богоучрежденный и таинственный союз всех верующих во Христа». Часто писал о наступлении «последних времен» для Церкви, когда внешнее благолепие храмов потеряет свое значение и для сохранения неповрежденной святости и чистоты веры нужно уйти в «катакомбы», в «пустыни». Первоначально он не поддерживал распространенное среди радикальных противников митр. Сергия мнение о его безблагодатности, позднее его позиция стала более жесткой.

27 ноября 1929 г. был арестован в Стародубе как «руководитель церковной контрреволюционной группировки», помещен в смоленскую тюрьму. Обвинялся в «организации активного противодействия мероприятиям соввласти, направленным против церкви», в «подготовке перехода всей церковной деятельности в подполье (катакомбы)» и в «контрреволюционной оппозиции митрополиту Сергию». На следствии отверг основанные на доносах обвинения в организации «конспиративных контрреволюционных собраний»; в письме в областной отдел ОГПУ подчеркнул аполитичность «истинного православного» течения в Церкви, писал о бесперспективности борьбы гос-ва с Церковью, поскольку «невозможно уничтожить вековечную идею христианства, ибо она в духе человека» [7].

28 мая 1930 г. был осужден Коллегией ОГПУ по Западной обл. на 10 лет исправительно-трудовых лагерей. Наказание отбывал в Соловецком лагере на Анзерском острове, освобожден по инвалидности в конце ноября 1933 г.

В начале 1934 г. прибыл в Херсон. В конце февраля на приеме у заведующего отделом по делам религиозных культов при ВУЦИК архиерей сообщил, что не намерен заниматься церковно-административной деятельностью, после чего переехал в окрестности Глухова - жил в с. Берёза и на хуторе Светлом, затем поселился в Нежине. В этот период продолжал переписку со своими единомышленниками, в т. ч. с Угличским архиеп. сщмч. Серафимом (Самойловичем), встречался в Киеве со схиархиеп. Антонием (Абашидзе). В феврале посетил митр. Кирилла (Смирнова) в Гжатске, где ознакомился с письмами митр. Петра (Полянского) к митр. Сергию. Патриарший Местоблюститель предлагал своему заместителю «исправить допущенную ошибку... устранить и прочие мероприятия, превысившие Ваши полномочия» [8]. Еп. Дамаскин воспринял эти слова как основание для прекращения полномочий заместителя местоблюстителя, не обращая внимания на то, что митр. Петр призвал митр. Сергия продолжать руководство церковной жизнью [9].

1 августе 1934 г. был арестован в Нежине Черниговским обл. управлением НКВД по обвинению в том, что «проводил организационную работу, направленную против мероприятий советской власти» и «являлся членом нелегальной контрреволюционной организации церковников «Истинно-православная церковь». Был помещен в тюрьму в Чернигове. 14 августа направлен в Киев в распоряжение Управления госбезопасности НКВД УССР. На следствии не скрывал своих убеждений, категорически отверг обвинение в участии в контрреволюционных организациях. 15 февраля 1935 г. особым совещанием при НКВД СССР приговорен к 3 годам ссылки в Северный край.

Первоначально отбывал ссылку в Архангельске. Летом 1935 г. по переданной в письме просьбе архиеп. Серафима (Самойловича) принял под свое окормление значительную часть последователей Глазовского еп. Виктора (Островидова), отделившегося от митр. Сергия, в Вятской (Кировской) епархии; передал обращение к вятскому духовенству о подчинении себе как правящему архиерею и о недопущении перехода клириков из прихода в приход.

3 марта 1936 г. был арестован в Архангельске по обвинению в том, что «нелегально возглавил «Вятскую епархию православной церкви» викторианской ориентации, нелегально руководил таковой через контрреволюционную группу церковников, давая им указания контрреволюционного характера». Проходил по групповому делу "дело епископа Дамаскина (Цедрика). 1936г."

В апреле направлен в распоряжение УНКВД по Кировскому краю. Отверг все предъявленные ему обвинения. Находясь в тюрьме в Кирове, написал развернутую объяснительную записку в особое совещание при НКВД СССР о «ненормальном положении верующих граждан СССР», в котором обвинил гос. органы в «неконституционных формах отношений к Церкви».

27 октября 1936 г. особым совещанием при НКВД СССР архиерей был приговорен к 5 годам исправительно-трудовых лагерей.

Священномученик Дамаскин (Цедрик). Алтарная роспись Московского подворья Соловецкого монастыря

С конца 1936 г. отбывал срок в Бурминском отделении Карагандинского лагеря (Казахстан), работал бухгалтером.

13 августа 1937 г. арестован в лагере по обвинению в «антисоветской агитации и организации нелегальных сборищ». Поводом для ареста стало празднование еп. Дамаскином и его соузниками Пасхи. Виновным себя не признал.

15 сентября 1937 года в 23 часа был расстрелян в Карагандинском лагере по приговору Особой тройки при УНКВД по Карагандинской обл. от 10 сентября 1937 г. и погребен в безвестной могиле.

3 мая 1989 года был реабилитирован по 1936 году.

6 апреля 1990 года был реабилитирован прокуратурой г. Караганды по 1937 году.

Причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.

Награды

набедренник (1905)
наперсный крест (1913)
ордена Российской империи св. Анны 3-й степени (1916) и 2-й степени (1917)

Труды

«Совершается суд Божий над Церковью и народом русским...»: Арх. мат-лы к житию сщмч. Дамаскина, еп. Стародубского // БСб. 2002. № 9. С. 323-375; № 10. С. 432-470; 2003. № 12. С. 280-301.

Литература, документы

ГАРФ. Ф. 6343. Д. 343;
РГИА. Ф. 831. Оп. 1. Д. 211, 218;
ЦА ФСБ. Д. 3677, Р-31265; Архив УФСБ по Брянской обл. Д. П-8979;
Архив УФСБ по Кировской обл. Д. СУ-9730;
ГА Карагандинской обл. Д. 3422;
Архив типографии Джорданвилльского монастыря
Л[опушанская] Е. Епископы-исповедники. Сан-Франциско, 1971. С. 36-71;
Польский. Ч. 2. С. 157-163; Акты свт. Тихона. С. 856-857;
Мануил. Русские иерархи, 1893-1965. Т. 3. С. 12-14;
Шкаровский М. В. Иосифлянство: Течение в РПЦ. СПб., 1999. С. 282-283;
Пуцко В. Глуховский еп. Дамаскин // Моск. журнал. 2002. № 10. С. 46-47;
Медведев Г. Н., Медведева Н. А. От южного города до «Южного городка» // БСб. 2001. № 8. С. 364-394;
Мазырин А., диак. Сщмч. митр. Кирилл (Смирнов) как глава «правой» церк. оппозиции: Круг его ближайших последователей // Там же. 2003. № 12. С. 240-255.
Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти, 1917-1943: Сб. в 2-х частях/ Сост. М.Е. Губонин. М., 1994. С.856-857,970.
Резникова И. Православие на Соловках: Материалы по истории Соловецкого лагеря. СПб., 1994. (Исторические сборники. 2). С.138.
Осипова И.И. "Сквозь огнь мучений и воды слез...": Гонения на Истинно-Православную Церковь: По материалам следственных и лагерных дел заключенных. М.: Серебряные нити, 1998. С.280.
Просим освободить из тюремного заключения (письма в защиту репрессированных). М.: Современный писатель, 1998. 208с., илл.