ГРОБ ГОСПОДЕНЬ

Часовня Гроба Господня (Кувуклия)

Гроб Господень с возведенными вокруг него сооружениями (см. ст. Иерусалимский Воскресенский храм) оказал существенное влияние на развитие богослужения и литургическое устройство восточно- и западнохрист. Церквей, на символику храмового пространства, на сложение сакральной топографии христианского города, на формирование христианской архитектуры и иконографии. С IV в. Гроб Господень является главнейшим и самым почитаемым из св. мест христианства, центром паломничества с особой культурой и литературой. Вопрос о доступности Гроба Господня, его правовом статусе, а порой и стремление к обладанию святыней породило ряд геополитических и религиозных конфликтов (крестовые походы; борьба за контроль над Святой землей в XIX в.), существенно повлиявших на мировую историю.

Евангельские источники кратко рассказывают о гробнице, в которую прав. Иосиф Аримафейский положил тело Христа вечером в день Распятия (Мф 27, 57 - Мф. 28, 8, Мк 15, 42 - Мк. 16, 8, Лк 23, 50 - Лк. 24, 10, Ин 19, 38-42). Согласно Евангелиям, тело Иисуса взял (Ин. 19, 38-40) Иосиф Аримафейский, богатый (Мф 27, 57) член синедриона (Мк 15, 43, Лк 23, 50-52). Недалеко от места Распятия, в саду, Иосифом была вырублена для себя в скале гробница, туда положили тело Иисуса («в новом своем [Иосифа] гробе» - Мф 27, 60; «в гробе новом» - Ин 19, 41; «в гробе, высеченном [в скале], где еще никто не был положен» - Лк 23, 3), после чего закрыли ее вход камнем (Мф 27, 60, Мк 15, 46), который был «весьма велик» (Мк 16, 4). В дальнейшем изложении событий Евангелия не совпадают. Согласно Евангелию от Матфея, когда равноап. Мария Магдалина и Мария Клеопова пришли посмотреть Гроб Господень, «сделалось великое землетрясение, ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем» (Мф 28, 1-2). Евангелист Марк сообщает, что мироносицы застали камень уже отваленным и, «войдя во гроб, увидели юношу, сидящего на правой стороне, облеченного в белую одежду» (Мк 16, 4-5). Лука также пишет, что камень к приходу мироносиц был уже отвален и «вдруг предстали перед ними два мужа в одеждах блистающих» (Лк 24, 1-4), при этом не уточняется, где именно «предстали» ангелы. По евангелисту Иоанну, Мария Магдалина, наклонившись в гробницу, увидела 2 ангелов, сидящих на гробе,- «одного у головы, другого у ног, где лежало тело Иисуса» (Ин 20, 11-12).

Т. о., из Евангелий следует, что Гроб Господень находился вне города, среди садов, недалеко от места Распятия; эта гробница была собственностью, но там еще не было захоронений богатого человека. Гроб был вырублен в скале и закрыт большим камнем, который можно было подкатить (придвинуть?) к входу; чтобы заглянуть внутрь гробницы, нужно было наклониться (проем был низким); внутри могли разместиться не менее 5 человек.

Описанные в Евангелиях события (посещение Гроба Господня учениками и женами-мироносицами) датируются 30 или 33 г. по Р. Х. После этого Гроб Господень исчезает из письменных источников до 135 г. Следующая группа свидетельств о нем связана с 2 сочинениями, подтверждающими, что память о месте Распятия отчасти сохранялась (Мелитон, еп. Сардский. «О Пасхе» (II в.); Евсевий, еп. Кесарии Палестинской. «Ономастикон»). В этих текстах видят указание на место казни Христа при дороге или улице, проходящей через город. Возможно, оба автора имели в виду кардо максимус - центральную улицу основанной имп. Адрианом на месте Иерусалима Элии Капитолины, при этом Евсевий подчеркивал, что речь идет о месте внутри города севернее горы Сион.

Важным свидетельством того, что память о месте Распятия сохранялась, служит выбор места, где в 325-326 гг. приступили к поискам Животворящего Креста. В июне или июле 325 г. в Никее Макарий, еп. Иерусалимский, испросил у имп. Константина разрешение на поиск Гроба Господня. Ориентиром для раскопок, которые организовала мать императора имп. Елена, послужили языческие святилища, воздвигнутые Адрианом с целью стереть память о Распятом. В 325-326 гг. еп. Макарий провел раскопки, «снимая слой за слоем, пока во глубине земли, сверх всякого чаяния, показалось пустое пространство, а потом Честное и Всесвятое Знамение спасительного Воскресения», т. е. пещера Гроба Господня [1]. Свт. Кирилл Иерусалимский (ок. 351-387), ребенком видевший открытую пещеру, в «Огласительных беседах» [2] пишет, что изначально перед входом в нее было вытесанное в скале пространство (προσκέπασμα, σκέπη букв.- укрытие, убежище), но его убрали, чтобы лучше выделить гробницу; он также отмечает, что подобные захоронения обычны в Иерусалиме, камень, которым была закрыта гробница, еще лежит перед ее входом, сохраняются следы сада.

Историческая топография

Археологические данные подтверждают, что место Гроба Господня оставалось вне города до постройки Иродом Агриппой I Третьей стены в 41-44 гг. н.э. Кладбище, вероятно, было выведено за ее пределы - соседние гробницы опустели. Местность претерпела значительные изменения после Первой Иудейской войны. История участка до 325-326 гг. недостаточно изучена, поскольку неясна историческая топография Иерусалима той эпохи. По всей исследованной территории над уровнем пожара и разрушений 70 г. лежит слой запустения, перекрываемый слоями визант. эпохи IV-VII вв. Картина меняется только со 130 г., после начала перестройки города в Элию Капитолину. В 1993 г. Дж. Бар предположил, что лагерь легиона располагался не внутри Первой стены, а к северу, внутри Элии Капитолины, между Третьей (зап.) и Второй стеной. В этом случае участок Гроба Господня должны были выровнять и застроить сразу после 70 г., при подготовке крепости для легиона. Согласно Евсевию Кесарийскому [3], его засыпали грунтом и вымостили камнем, чтобы построить языческий храм. Блж. Иероним Стридонский добавляет (ок. 395), что с эпохи имп. Адриана (117-138) до эпохи имп. Константина (306-337) ситуация оставалась неизменной: над местом Воскресения (т. е. над Гробом Господним) стояла статуя Юпитера, а на скале Распятия - статуя Венеры [4]. Археологами открыты остатки большого общественного здания римского периода, стоявшего на месте будущего храма Гроба Господня, но точно датировать его и подтвердить сакральный характер постройки не удалось. В 20-х гг. IV в. Евсевий мог видеть постройки имп. Адриана, наблюдать их снос и открытие равноап. имп. Еленой св. мест.

Большинство ученых полагают, что иного места в Иерусалиме и его окрестностях, которое с такими же основаниями может быть отождествлено с Гробом Господним, нет, как нет и причин отвергать его аутентичность.

Место погребения Иисуса Христа и данные археологии

Археологические исследования подтверждают точность сообщаемых Евангелиями сведений о погребальных традициях и обрядах иудеев в I в. по Р. Х. и опровергают доводы евангельской критики, пытавшейся показать, что описанные события не отвечают обрядовой стороне, известной по др. источникам. Так, Дж. Д. Кроссан утверждал, что Иисус Христос не мог быть захоронен, потому что унизительная и жестокая казнь преступников из низших классов через распятие обрекала их на лишение погребения. Однако Иисус был приговорен не синедрионом и не за нарушение иудейского закона (эти преступления карались побиением камнями, сжиганием, лишением головы или повешением), а рим. судом (после аннексии Иудеи Помпеем в 63 г. до Р. Х. распятие применяли только римляне). У евреев не было оснований лишать Его погребения: согласно Мишне, распятых иудеев погребали рядом с умершими членами их семей [5]. Так, в семейном некрополе под Иерусалимом (раскопки В. Дзафериса в Сев. Иерусалиме, 1968) археологами обнаружен погребенный распятый. Причину его смерти удалось определить по гвоздю, прошедшему сквозь кости ноги и загнувшемуся; в этом неестественном сочленении сохранились также части дерева оливы. Кости были сложены в каменный оссуарий (ящик), помещенный в скальную гробницу, на оссуарии написано имя покойного - Йехоханан бен Хагкол (погребение датируется сер. I в.).

Тело Иисуса Христа было снято с креста в канун субботы, еврейский закон требовал погребения в течение того же дня (24 часов) (Втор. 21, 22), но, поскольку по субботам погребения запрещались, его нужно было совершить до заката солнца в пятницу. Семья Иисуса имела скромный достаток и вряд ли могла позволить себе дорогую скальную гробницу. Тела бедных, обернутые в саван (плащаницу) и/или положенные в деревянный гроб, укладывали в продольный подбой в простой грунтовой могиле, помещая над захоронением камень, который, возможно, имел надпись. Подобные погребения известны в Иудее: на кладбище под Иерусалимом, на вост. берегу Мёртвого моря и в Кумране, причем находок в них очень мало (кладбища для неимущих и чужестранцев упомянуты в евангельском рассказе: село Скудельниче (Синодальный пер.- «земля горшечника» - Мф. 27, 7-8)).

В канун субботы у учеников Христа не оставалось времени даже для того, чтобы приготовить могилу. Тогда Иосиф Аримафейский предложил место в своей семейной гробнице («положил его в новом своем гробе, который высек он в скале» - Мф. 27, 60). Исторически достоверны подробные описания Евангелиями того, как тело было умащено, обернуто в саван и уложено, а вход в гробницу вновь был закрыт камнем.

В эллинистическо-римскую эпоху в Иудее гробницы различались в зависимости от социального и имущественного положения усопшего. Гробница Иосифа Аримафейского, вероятно, относилась к сооружениям знати. Иудейские пещерные погребения, свойственные периоду единого царства, исчезли после разрушения Первого храма (586 г. до Р. Х.) и снова появились в эпоху Хасмонеев (сер. II в. до Р. Х.). Их архитектура испытала влияние средиземноморской традиции: так, Книга Маккавеев (1 Мак 13, 27 сл.) и Иосиф Флавий [6] описывают семейную гробницу и памятник победы, которые Симон Маккавей построил в Модине, копируя мавзолей царя Карии в Галикарнасе. Мавзолей в Модине имел высокий подиум с центральным объемом, обведенным колоннадой и увенчанным пирамидальной крышей с 7 верхами-пирамидами (для 7 братьев Маккавеев). Гробница Ясона в Иерусалиме (р-н Рехавия) - др. памятник того же периода - вырублена в скале, но имеет эллинистические детали. Над ней высится большая каменная пирамида, к входу ведут дворики и ворота, оформленные как портал античного храма «в антах». Внутри располагаются погребальная камера и склеп для костей. В камере уже нет скамей, их заменили локулы (ниши-кокким) - эллинистический элемент, заимствованный через Александрию (в Палестине впервые применены в Мареше). Очищенные от мягких тканей кости сносили в склеп, а с 20-10-х гг. до Р. Х. помещали в каменные оссуарии. Тип гробницы Ясона характерен для скальных гробниц Иудеи в течение всего периода Второго храма (520-515 до Р. Х.- кон. I в. по Р. Х.) (Бени Хезир в долине Кедрона, Елены Адиабены, гробницы членов синедриона, Никанора на горе Скопус). Такой, очевидно, и была гробница Спасителя.

История изучения

С XIX в. конструкция и история Гроба Господня и воздвигнутой над ним часовни (Кувуклии, от греч. κουβούκλειον, или эдикулы, от лат. aedicula) вызывали особый интерес ученых. Первую, раннехристианскую Кувуклию реконструировали, опираясь на текст Евангелия и графические изображения XVII-XIX вв. Среди работ XIX в. наиболее обоснованными были реконструкция Р. Уиллиса, зарисовки Дж. Дж. Скоулза, разрезы Э. Пьеротти и крупномасштабный план К. Шика, изданный в России. Обширный раздел был посвящен Гробу Господню в кн. Ш. М. де Вогюэ «Церкви Святой Земли». В рус. археологической литературе наиболее важен анализ А. А. Олесницкого.

Архитектурная история

Архитектурная история Гроба Господня делится на 5 этапов (даты по М. Биддлу):

1. 30-е гг. I в.- засыпки ок. 135 (?) г.; 325/6 г.- открытие скальной гробницы;
2. 325/6-1009 гг.- Кувуклия имп. Константина I;
3. 1009-1555 гг.- Кувуклия, обновленная визант. императорами (1-я пол. XI в.) и крестоносцами (XII в.);
4. 1555-1808 гг.- Кувуклия в перестройке Бонифация Рагузского по старым фундаментам;
5. с 1809/10 г. по наст. время - Кувуклия по проекту греч. архит. Н. Комнина (1770-1821).

30-е гг. I в. – 325/6 г.

Скальная гробница Гроба Господня археологически не изучалась, но ее можно представить по аналогам, описаниям и копиям. Реконструкция Гроба Господня по Евангелиям в целом соответствует погребальной традиции иудеев Иерусалима эпохи Второго храма (доминиканец Феликс Фабер (1483), Бонифаций Рагузский (1555) сравнивали Гроб Господень с гробницами в окрестностях города, прежде всего в Акелдаме). Но описанный в Евангелиях Гроб отличается от археологически изученных памятников крайней простотой. Для скальных гробниц эпохи Второго храма (известно до 1 тыс.) характерны врезанные в глубь скалы узкие прямоугольные ниши кокким, куда тела клали под прямым углом к стене, и погребальные скамьи (полки) вдоль 2 или 3 сторон камеры (еще в 1885 подобная погребальная камера с 3 скамьями была открыта к северу от храма Гроба Господня). Т. о., гробница с одной полкой - исключение. План иерусалимских гробниц усложнялся постепенно, по мере смены поколений, и у новой гробницы он мог быть простым; уточнение в Евангелии о правой скамье (Мк. 16, 5) подразумевает возможность существования и др. скамей.

Однокамерные скальные гробницы - обычное явление в некрополях Иерусалима; половина из них имеет открытый дворик, вырубленный в скале. Изначально он мог быть, по свидетельству свт. Кирилла, еп. Иерусалимского, и перед Гробом Господним. Авторы, реконструирующие Гроб Господень (вслед за Л. Ю. Венсаном) как 3-частное сооружение, описывают структуру поздних эдикул. Гипотетично и представление (Венсан, Ф. М. Абель) о том, что Гроб Господень закрывал геометрически правильный круглый камень, катавшийся по желобу (известны 4 гробницы с таким устройством, в т. ч. некрополь Елены Адиабенской), но чаще вход закрывался грубым каменным блоком. В Евангелиях камень описан как большой (Мф 27, 60) или очень большой (Мк 16, 4), но не круглый, также говорится, что явившийся ангел не откатил, а «отвалил» его от входа.

Плоский потолок погребальной камеры закруглялся на стыках со стенами; погребальная скамья могла выступать из сев. стены или помещаться в ее нише с плоским или, что менее вероятно, арочным верхом (в гробницах Иерусалима скамьи с аркосолием составляют менее 10%). В единственном изображении камеры Гроба Господня (до 1009, модель из Нарбона) ниша не показана. Источники не фиксируют и следов арочного завершения: по версии аббата Адамнана (ок. 624-704), в камере могли стоять 7-8 высоких мужчин, а погребальная скамья была вырублена по сев. стене в виде полки 7 футов длиной; свт. Фотий, патриарх Константинопольский (IX в.), описал ее как вырубку в форме параллелепипеда, где мог поместиться лежащий человек [7]; на плане галльского еп. Аркульфа (ок. 670 или 685), сделанном для Адамнана, погребальная скамья имеет вид прямоугольника.

Исследования, опирающиеся на данные археологии о погребальном обряде иудеев (А. Клонер, Дж. Магнесс и др.), на анализ источников начиная с 325 г. и на новые обмеры (М. Биддл), реконструируют погребальную камеру как квадратную или прямоугольную, с плоской крышей и скамьями с 3 сторон; ее пол имел углубление, позволявшее присутствующим на похоронах стоять в центре помещения во весь рост. Площадь камеры была 2,8 кв. м, высота - 2 м; скамьи длиной ок. 2 м, шириной 0,8 м поднимались над центральным углублением (2x1 м) на 0,5 м, дворик реконструируется как квадрат со стороной 3 или 4 м.

325/6–1009 гг.

Для сохранения и прославления Голгофы, Гроба Господня и Животворящего Креста Господня в Иерусалиме по повелению имп. Константина был воздвигнут комплекс зданий, включавший Анастасис (ротонду Воскресения), Мартирий (базилику) и отдельное святилище на Голгофе. Освящение состоялось 17 сентября 335 г.

Часть скалы с Гробом Господним была отделена от массива и дополнительно архитектурно оформлена. Согласно Евсевию, первое оформление Гроба Господня с «колоннами и множеством орнаментов» было создано при имп. Константине, который превратил «почитаемую пещеру в сверкающее украшение». Так возникла 1-я Кувуклия, состоявшая из 2 частей: 4-колонного портика на подиуме под 2-скатной кровлей и округло или многогранно отесанной скалы, облицованной мрамором, с 5 приставными ордерными колоннами. Верх был надстроен монолитным шатром и увенчан крестом. Вся композиция помещалась в центре гигантской ротонды, строительство которой завершилось к сер. IV в.

Перекрытие ротонды пострадало при пожарах в 614 и 966 гг., а также при землетрясении в нач. IX в. Кувуклия была полностью разрушена в 1009 г. Облик раннего оформления Гроба Господня донесли описания паломников и многочисленные изображения на евлогиях сиро-палестинского происхождения, встречаемые на широком круге изделий. Первоначальное оформление Гроба Господня во многом повлияло на христ. иконографию и архитектуру, его продолжали воспроизводить и после того, как Кувуклия этого периода перестала существовать.

1009–1555 гг.

В 1009 г. фатимидский халиф аль-Хаким приказал разрушить храм Воскресения Христова. Значительная часть храма была разобрана и более не восстанавливалась, особенно пострадал Гроб Господень.

Однако полностью снести Гроб Господень не удалось. Внешняя стена ротонды Воскресения Христова устояла до внутренних и внешних карнизов почти по всему кольцу, а кладка перекрытий, обрушившись в храм, сохранила нижние части его стен и Гроб Господень. (особенно зап. половину и погребальную скамью). Бенедиктинский хронист Радульф Глабер (XI в.) сообщает, что подручные аль-Хакима применяли железные молоты, но не смогли разломать гробницу; хронист Адемар Шабанский (нач. XI в.) приводит свидетельство Рауля де Куэ, еп. Перигё, который вернулся из паломничества в 1010 г.:

Голгофу и Гроб Господень восстановили, и сразу возобновились посещения паломников: от периода с 940 по 1009 г. сохранилось 48 лит. памятников - хождений, описывающих св. места Иерусалима; заметного перерыва в хождениях не произошло в 1009-1010 гг.; паломники появлялись у Гроб Господень в 1012 г. (ирл. св. Коломан), в периоды до 1019 г. (Адальгерий) и до 1022 г. (Жирод). Число и статус паломников, их щедрые пожертвования (до сотен золотых фунтов) предполагают, что комплекс Гроба Господня уже в нач. 10-х гг. XI в. привели в порядок; через 18 лет (или ранее) вновь начались службы Пасхальной недели, включая литанию Св. Огня.

Новое архитектурное оформление Гроба Господня заняло почти столетие. Оно началось в 1012 г. по инициативе бедуинского эмира Муфарриджа ибн аль-Джарра; с 1014 по 1023/24 г. работы шли под руководством матери халифа аль-Хакима, христианки Марии. В 20-30-х гг. XI в. множество монахов (в т. ч. аббаты, епископы, греч. мон. Симеон) и светских лиц (группа знатных паломников во главе с гр. Ангулемским Вильгельмом IV Тайллефером) наблюдали в Гробе Господне схождение Св. Огня.

Важнейший этап реставрации храма Гроба Господня связан с императорами Византии: его восстановление было отмечено в мирном договоре 1035-1038 гг. между визант. императорами и Фатимидами. Согласно историку крестовых походов архиеп. Вильгельму Тирскому (30-е гг. XII в.- ок. 1186), главные средства поступили от имп. Константина IX Мономаха (1042-1055). Работы были окончены к 1048 г. Завершение реконструкции к этому времени подтверждает Насир Хосров, который видел храм Гроба Господня весной 1047 г.

Следующий этап реконструкции и украшения храма Гроба Господня связан с эпохой лат. владычества в Палестине. С сер. XIX в., начиная с работ Венсана и Абеля, до выхода в свет книги В. К. Корбо [8] и словаря «Grove Dictionary of Art» [9] считалось, что крестоносцы изменили облик Кувуклии, возведя к 1119 г. купол, облицевав стены мрамором и украсив мозаичными композициями. Однако эти сведения Биддл подверг сомнению: крестоносцы, взяв Иерусалим, вошли в ротонду вечером 15 июля 1099 г. и увидели храм, богато украшенный визант. мастерами чуть более полувека назад, в котором можно было служить еще долгие годы. Поэтому крестоносцы сосредоточили усилия в зоне Мартирия и его атриума, где возвели комплекс зданий августинского приората храма Гроба Господня. В 1102-1167 гг. служба в храме Гроба Господня и приделе Животворящего Креста Господня не прерывалась. Лишь некоторые изменения могли произойти в убранстве Гроба Господня в первые годы лат. правления, до 1106/07 г., когда их описал игум. Даниил [10], отнесший к работе этого периода единственную деталь: серебряную фигуру Христа на куполе (позже ее убрали и заменили позолоченным крестом с фигуркой голубя). Биддл не считает дату освящения храма Гроба Господня в 1149 г., после предполагаемой большой реставрации, окончательно обоснованной.

Эдикула эпохи крестоносцев состояла из 2 главных частей: западной, 6-угольной в плане с погребальной камерой, и восточной, размером 3,4x3,9 кв. м. Основные элементы конструкции были повторены в 1555 и 1809/10 гг.: закрытая вост. часовня (придел Ангела), примыкающая к многогранному зап. объему; часовня у зап. конца эдикулы (копт. часовня); купол на опорах над погребальной камерой, венчающий зап. часть; скамьи, фланкирующие проход к двери Гроба Господня.

Движение паломников было организовано так, чтобы потоки не пересекались (входили через сев. двери портика и выходили через южные). Время сооружения скамей, фланкирующих вход в часовню Ангела, неизвестно; вероятно, их поставили мусульмане после закрытия сев. и юж. дверей эдикулы (они хранили ключи с 1187 до XIV-XV вв.). Впервые изображения скамей появились в кон. XV в.

Часовню с алтарем у зап. части эдикулы одним из первых упомянул в 1102-1103 гг. паломник Теодерик, который писал, что

В 1537-1539 гг. часовня перешла от францисканцев к коптам и, возможно, была ими реконструирована. Архитектура существующей часовни точно отвечает описанию XII в., сделанному Теодериком.

Погребальная камера была восстановлена незадолго до 1106-1108 гг.; ее окружили новой стеной, украшенной снаружи аркадой на 8 колоннах. Над Гробом Господним возвели купол с отверстием для Св. Огня Великой субботы, которое прикрыли киворием на 6 колонках (возможно, сдвоенных), поскольку оно оказалось под световым проемом - окулосом - в куполе ротонды. Игум. Даниил отмечал, что купол над погребальной камерой опирался на столбы, был покрыт серебряными позолоченными пластинами и увенчан серебряной фигурой Христа больше натуральной величины.

При перестройке в нач. XII в. была защищена и главная святыня комплекса - погребальная скамья («лавица», как ее называет игум. Даниил). Повреждения эпохи аль-Хакима закрыли каменными плитами. Горизонтальную поверхность погребальной скамьи скрыла порфировая плита с бортиками по бокам и полосой посередине (возможно, сохр. до наст. времени). Фасад «лавицы» прикрыли защитным экраном-трансенной с 3 сквозными круглыми отверстиями, через к-рые паломники могли прикасаться к святыне, не имея более возможности, как указано в ряде источников, отколоть от нее часть. Трансенна с отверстиями стала символом Гроба Господня в средневековье, ее многочисленные повторения включались в оформление рак и усыпальниц, ставших шедеврами церковного искусства или предметами массового производства в Иерусалиме, в Европе и на Руси. Впервые об отверстиях упоминал игум. Даниил; ранние изображения трансенны встречаются на печатях крестоносцев (печать патриарха Иерусалима Вармонда, 1118/19-1128); последний раз о них пишет Николай из Поджибонси (весна 1347). Вероятно, отверстия исчезли в 1-й пол. XV в., при переделке облицовки францисканцами, которые приспособили погребальную скамью для служения мессы (до этого, как и в наст. время, пользовались переносным деревянным алтарем).

Основной период оформления эдикулы крестоносцами приходится на 60-80-е гг. XII в.: не позже 1170 г. над низким входом в погребальную камеру появились мозаики «Положение во гроб» и «Жены-мироносицы», а стены внутри и снаружи украсили лат. надписи на часовне Ангела (на погребальной камере и в алтаре, против зап. конца эдикулы, их было не менее 14). В сер. XII в. визант. имп. Мануил I Комнин покрыл погребальную скамью золотом.

К 1187 г. эдикула превратилась в роскошный реликварий, однако уже осенью того же года серебряные пластины кровли пришлось снять, чтобы отчеканить из них монеты для рыцарей, защищавших город. 2 окт. 1187 г. Иерусалим сдался султану Салах-ад-Дину. В течение 3 дней, до подтверждения права христиан на владение Гроб Господень, храм был закрыт, при нем оставались 4 сир. священника. По договору 1192 г. все паломники-христиане могли посещать Иерусалим, поскольку Салах-ад-Дин, сохраняя за собой право управления св. местами, не желал, чтобы одной из Церквей отдавали предпочтение. Он разрешил (по просьбе Губерта, еп. Солсберийского) служить вместе с сирийцами 2 лат. священникам «с таким же количеством дьяконов» и принимать приношения от паломников. Позднее Салах-ад-Дин отказал имп. Исааку II Ангелу в просьбе передать контроль над Гробом Господним Православной Церкви.

В нач. XIII в. храм Гроба Господня стоял уже без лампад, Кувуклия была постоянно закрыта и ее открывали паломникам только за плату. Когда 17 марта 1229 г. кор. Фридрих II Штауфен вступил в Иерусалим по договору с султаном аль-Камилем, он не нашел в храме ни одного священника, чтобы отслужить мессу. Крестоносцы удерживали город до 1244 г., затем его взяли тюрки. Они вошли в храм Гроба Господня, вскрыли гробницы королей, перебили христиан, искавших убежища в Кувуклии, и священников, служивших у алтарей. Были сняты плиты мраморной облицовки и резные колонны. После 1244 г. Гроб Господень был, видимо, отремонтирован, но сведений об этом не сохранилось; на изображениях того периода он представлен в полуразрушенном виде.

1555–1808 гг.

Упадок продолжался до 1555 г. францисканцы получили право хранить ключи от Гроба Господня в нач. XIV в., но не могли добиться от мусульман выполнения договора. Только при папе Юлии III (1550-1555) при поддержке имп. Карла V и его сына Филиппа II Испанского удалось отстроить и облицевать Кувуклию почти от основания до купола. Работами руководил еп. Бонифаций Рагузский [11], кустод Св. земли (с 1551), оставивший их описание [12]. 27 августа 1555 г. он распорядился снять «алабастровые» плиты с Гроба Господня, «на которых совершается святое таинство мессы», и перед ним «предстало то самое несказанное место, на котором 3 дня лежал Сын Человеческий». Еп. Бонифаций, сопоставив увиденное с гробницей в Акелдаме, писал, что

Облик Гроба Господня в оформлении 1555 г. доносят его архитектурные копии в Глогувеке [13] и в соборе Новоиерусалимского в честь Воскресения Господня монастыря под Москвой (основан в 1656). Наиболее детальное и тщательное воспроизведение эдикулы 1555 г.- трехмерная модель Гроба Господня из розового известняка [14]. Известны также обмеры Б. Амико 1593-1597 гг., опубликованные как гравюры в 1609/10 и 1619/20 гг. (последнее воспроизведение - с ошибками в масштабе), и гравюры наружного и внутреннего облика Гроба Господня, в основном с искажениями (по рис. Ж. Зуалларта, 1585; по рис. К. де Брейна, 1681). Важны рисунки Т. Шау (Палестина, 1722) и францисканца Э. Хорна (Vat. 9323. 3 vol., 1724; точные воспроизведения с записями). В масляной и темперной живописи известны своеобразные иллюстрированные итинерарии по св. местам, часть к-рых написана до 1809 г. (армяно-католич. версия, после 1674; 14 греч.; неск. рус.). Среди источников XVIII-XIX вв. есть изображения на изделиях из керамики и металла (напр., кустодии для причастия в форме эдикулы из серебра и др.).

Еп. Бонифаций стремился восстановить первоначальную композицию и вторично использовать детали, однако остатки византийско-лат. здания Гроба Господня были полностью переделаны. Рисунки Амико 1593-1597 гг. показывают, что Кувуклия стала ренессансным сооружением. Реставрация 1555 г. была несовершенной: мраморная облицовка уже в XVII-XVIII вв. начала обваливаться и в праздники францисканцы покрывали Гроб Господень шелком, чтобы скрыть утраты. В мае 1728 г. пришлось укрепить облицовку интерьера (под наблюдением о. Э. Хорна). В 1808 г., во время пожара, рухнуло перекрытие ротонды, разрушив купол и облицовку Кувуклии, но интерьер уцелел (обожженная дверь Гроба Господня хранится в Музее Греческого Православного Патриархата).

1809/10 г. – настоящее время

В марте 1809 г. патриарх Иерусалимский Поликарп получил от султана Махмуда II фирман на реставрацию храма, которую провели за год под рук. Н. Комнина, уроженца г. Митилини, архитектора с большим опытом церковной реставрации и общественного строительства, силами правосл. строителей Иерусалимского Патриархата (их имена названы в посвятительных надписях). Кувуклия была переложена от нижних уровней, нетронутыми остались только мраморная обкладка погребальной камеры и один ряд наружной облицовки; в стиле, близком к оттоманскому барокко, перестроили часовню Ангела, свод погребальной камеры, внешние стены и купол.

При землетрясении 1927 г. Гроб Господень был поврежден, в период брит. мандата в марте 1947 г. постройку укрепили внешними связями, стянув Кувуклию снаружи стальной арматурой.

В 1968-1980 гг. комплекс подвергся еще одной наружной реставрации.

Вид позднейшей Кувуклии запечатлен на многочисленных гравюрах (наиболее известна литография Д. Робертса по рис. 18 апр. 1839) и фотографиях (первые дагерротипы 1839; снимки интерьера 70-х гг. XIX в., ротонды до перестройки купола в 1868).

В 1989-1992 гг. часовня Гроба Господня была обследована группой ученых под рук. Биддла. В ходе работ сделаны наблюдения, доказывающие, что под облицовкой и в кладке XIX в. сохраняются элементы ранних сооружений (по крайней мере XI-XVI вв.), а глубже, вероятно, скрыта большая часть (до высоты человеческого роста) погребальной камеры Гроба Господня из природной скалы.

Реликвии и евлогии

Поскольку Гроб Господень является величайшей христианской святыней, его образ отразился в многочисленных, евлогиях различного типа. К их числу относятся как изображения, так и небольшие модели Кувуклии и Гроба Господня из камня и дерева (модель из пиринейского мрамора, V-VI вв., Музей искусства и истории, Нарбон, Франция). Реликвиями Гроба Господня служили также частицы скалы, масло из горящих над ним лампад, св. вода и св. миро. Они вкладывались в реликварии - ларцы, сосуды (ампулы, фляжки) и др. емкости из драгоценных и цветных металлов, стекла, дерева, керамики, украшенные изображениями евангельских сцен и связанных с ними символов. Изображения Гроба Господня имелись на таких евлогиях, как пряжки паломников, значки-жетоны, медальоны и др. Эти образы распространялись по всему христ. миру, влияя на развитие иконографии Гроба Господня.

Иконография

Иконографические типы Гроба Господня делятся в соответствии с интерпретацией сюжета. Изображения гробницы, высеченной в склоне горы, и/или пустого саркофага с гробными пеленами отражают топографические и богословские толкования текста Евангелия в визант. и древнерус. живописи. Общее представление об «идеальной гробнице», часто изображаемой как сложное 2-этажное сооружение (напр., на авориях из Александрии, Рима и Милана), не находит соответствий в письменных источниках. Иконография следует реальному облику Гроба Господня и меняется вместе с его историческим развитием.

В раннехрист. период особенно выделяется серия объектов и групп изображений, передающих конкретные детали Гроба Господня: резной ларец из Самагера (ок. 440 (?), Археологический музей в Венеции); икона с реликвиями Св. земли из капеллы Санкта-Санкторум в Риме (ок. 600, Византия, Палестина, Музеи Ватикана); литые изображения на металлических (кон. VI - нач. VII в., соборы городов Монца и Боббио в Ломбардии) и стеклянных (кон. VI - нач. VII в.) флягах паломников; штампованные изображения на керамических флягах паломников (VI-VII вв., Studium Biblicum Franciscanum в Иерусалиме); медальон из Штутгарта (Музей земли Вюртемберг. № 1981-165); золотые кольца с 3-мерным изображением Гроба Господня с конической или купольной крышей (VI-VIII вв., Дамбартон-Окс, Вашингтон); мозаичные изображения в ц. cв. Стефана в Умм-эр-Расас (Кастрон-Мефаа) в Иордании 785 г. (?), в Национальном музее в Копенгагене, V-VI вв. (Античное собр. № 15.137), в базилике Сант-Аполлинаре Нуово в Равенне, 493-526 гг.; мраморный фрагмент алтарной преграды из Сирии (?) (кон. VI-VII в., Дамбартон-Окс, Вашингтон); рисунки планов к рукописному трактату св. Адамнана «О святых местах» по записям еп. Аркульфа, кон. VII - кон. IX в.; вид ротонды и/или Гроба Господня в рукописи IX в. (Ambros. 49-50. P. 569, 598, 630), основанной на более ранних палестинских источниках. Известны также десятки экземпляров литых бронзовых «сирийских» кадильниц XII-XIII вв. с изображениями Гроба Господня.

Еще более убедительны и подробны изображения Гроба Господня средневек. периода, с XI по сер. XVI в.: миниатюры рукописей «школы Акры», XIII в.; картографический план Иерусалима (Королевская б-ка, Гаага. MS. 76 F5. fol. l, ок. 1170); карта (б-ка Копенгагенского ун-та. MS. AM 736. I. 4°, 1151-1154); картины маслом (Ян ван Скорел, «Рыцари Святой Земли в Харлеме», 1527-1530, по рис., сделанному в Св. земле в 1520); гравюры (набросок плана к кн. «Путешествие в Святую Землю» паломника Санто Браско, Милан, 1481); ксилографии (Э. Ройвих, по наброску из путешествия 1483 г. (?) к кн. «Peregrinatio» Б. фон Брейденбаха (Майнц, 1486)); рисунки (К. фон Грюненберг, 1487, по наброскам из путешествия 1486 г. (?); С. Баумгартнер, 1498, опубл. в Утрехте в 1538; с изображением храма Гроба Господня и Св. Духа в облике голубя, слетающего со Св. Огнем к Кувуклии).

Облик Гроба Господня передавался в нумизматике, сфрагистике и прикладном искусстве XII-XIII вв.: на монетах крестоносцев со стилизованными изображениями Гроба Господня и надписью: «Sepulchrum Domini», 1187 г. (?); на печатях патриархов Иерусалима Гуермонда, 1118-1128 гг., и Вильгельма Тирского, 1130-1145 гг.; на печатях «каноников Гроба Господня» с датами от 1155 до 1180/89 г.; на печатях Петра, приора Гроба Господня, 1225-1227 гг.; на т. н. печатях Альмонри из братства св. Андрея в Акко; на пластинах из собора Клостернойбурга работы Николая Верденского, 1181 г.; на свинцово-оловянных ампулах с изображением эдикулы под куполом ротонды; на свинцово-оловянной модели Гроба Господня (лампады?); на скульптуре романской эпохи (купель, сер. XII в., из ц. Св. Троицы в р-не Нью-Лентон в Ноттингеме, Великобритания); на фрагменте резьбы из Модены; на рельефе т. н. гробницы Ротари в Монте-Сант-Анджело, Италия.

Помимо упомянутой модели из розового известняка облик эдикулы 1555 г. зафиксирован в менее точных многочисленных разборных моделях Гроба Господня из масличного дерева с инкрустацией перламутром, слоновой и иной костью: в моделях ротонды с эдикулой внутри и отдельно эдикулы (Вифлеем, кон. XVI в., в собраниях: ИАХМНИ; Ван дер Полл-Волтерс-Квина Фоундэйшн в Зейсте (Нидерланды); Датского королевского кабинета; Британского музея).

Позднейший вид Кувуклии помимо многочисленных гравюр отражен в фотографиях.

Воспроизведения Гроба Господня

Благословение Гроба Господня могли нести разные по типу копии архитектурных объемов, в т. ч. «меры Гроба Господня» в виде лент, шнуров или записи цифр. Иногда они являлись единственным связующим звеном между вновь возводимыми храмами и св. местом. Мера часто сопрягалась только с архитектурным планом в виде круга или многоугольника - ее было достаточно для установления подобия с ротондой Гроба Господня. Еще одним способом уподобления было воспроизведение иконографически узнаваемых деталей иерусалимской композиции, как крупных (шатрового свода, формы Кувуклии), так и сравнительно небольших (погребальной скамьи).

Облик Гроба Господня в более позднем оформлении представлен в архитектурных копиях в Глогувеке и в Новоиерусалимском мон-ре под Москвой. Однако восточнохрист. традиция почти не знала прямых архитектурных копий Гроба Господня; исключением являются 2 храма в К-поле, заложенные, согласно источникам, «в подражание церкви Гроба Христова»: ц. св. Мины, кон. IV в. (?) (позже мартирий святых Карпа и Папилы),- ротонда с амбулаторием, криптой и развитой вост. частью, и ц. Богородицы, 457-474 гг., построенная для мощей св. Марии и Марфы, сестер прав. Лазаря,- небольшой гексагон с апсидами.

Особую группу составляют зап. памятники - архитектурные «копии» иерусалимской Кувуклии или храма Гроба Господня. Большинство из них отличается от образца по размеру и форме: они упрощены, уменьшены, их архитектура приведена в соответствие с местной традицией. Символическую связь укрепляло посвящение, связанное с иерусалимской святыней, присутствие палестинских реликвий, а также и особые функции: «копии» Гроба Господня использовали как погребальные и паломнические комплексы, как баптистерии и даже как гражданские здания, они являли собой материальное доказательство путешествия в Св. землю. Имитации Гроба Господня уподоблялись иконам и были способны передать духовную силу первосвятыни через сходство с ней, отчасти заменяя собой паломничество, к-рое по тем или иным причинам не состоялось.

Большинство таких архитектурных копий строили как погребальные церкви в раннероманскую (каролингскую) и романскую эпохи. Точные или произвольные копии храма Гроба Господня в Зап. Европе неизвестны до IX в. и остаются редкими до XI в. Древнейшая из церквей-копий Гроба Господня - капелла св. Михаила в Фульде (ок. 820; перестроена в кон. XI в.), строившаяся как круглая в плане 8-колонная погребальная церковь-амбулаторий с криптой и коническим завершением, вмещавшая реликвии Синая и Вифлеема (Dalman, 1922). В 934-976 гг. еп. Конрадом в соборе г. Констанц была возведена Морицкапелле - круглое здание без амбулатория, с квадратной апсидой и моделью Кувуклии (Конрад трижды ходил в Иерусалим и погребен в своей капелле; совр. гробница - замена сооружения готического периода, ок. 1280). Еп. Майнверк (1009-1036) построил храм Гроба Господня в Падерборне (ок. 1036), для чего отправил в Иерусалим посланника, вернувшегося с рисунками и замерами для строительства (план капеллы выявлен в ходе раскопок: октагональная, без амбулатория, с 3 протяженными нишами - деталь, явно отвечавшая оригиналу). К погребальным относится и копия Гроба Господня в Камбре, Франция (1036-1064).

К храмам, основанным паломниками, принадлежит ц. в Нёви-Сен-Сепюлькр (деп. Эндр, Франция, сер. XI в., перестройка XII в.), сооруженная на пути к Сантьяго-де-Компостела. Храм был круглым в плане, с 11 колоннами и амбулаторием, с галереей и 3-нефным залом с юго-востока, имел копию Кувуклии (уничтожена в 1806) и др. реликвии. Построенные возвратившимися паломниками церкви, храмы по образу и подобию Гроба Господня становились центрами притяжения для тех, кто не были в Иерусалиме: церковь паломника Петра Амьенского в Юи (Бельгия, ок. 1100); церкви в Камбре и Пьяченце были специально задуманы для тех, кто не могли пойти в Иерусалим. Посетившие Сан-Сеполькро в Милане (1036, переосвящен в 1099) получали 1/3 индульгенции за паломничество в Иерусалим; в 1085 г. индульгенция за паломничество в Санто-Сепулькро (Палера, Каталония) приравнивалась к иерусалимской.

С успехом 1-го крестового похода (1096-1099) и укреплением связей с Востоком в XII в. количество копий Гроба Господня умножилось: военно-монашеские ордены, появившиеся после похода, также строили круглые в плане церкви, демонстрируя свой вклад в защиту св. мест. К ним относится храм в Кембридже (ок. 1130), построенный орденом августинцев (церковь с амбулаторием и галереей на 8 опорах). Множество круглых церквей, близких по стилю, возведены рыцарями-храмовниками и госпитальерами по всей Европе: церковь мон-ря Тампль в Париже (1118), ц. Темпл (Сент-Мэри) на Флит-стрит в Лондоне (1160-1185), аббатство Томар (1160); остатки храмов тамплиеров открыты в Аслакби (графство Линкольншир), Темпл-Бруэр (графство Линкольншир), Гаруэй (графство Херефорд-энд-Вустер), Дувр (графство Кент).

Самая сохранная и цельная по замыслу средневек. имитация Гроба Господня - комплекс Санто-Стефано в Болонье (IX в., многократно перестраивалась) с октагональной капеллой Сан-Сеполькро (XI в.; внутренняя колоннада с 12 опорами и галереей над амбулаторием, с поставленной в центре копией Кувуклии). Она содержит погребальное сооружение - кенотаф, символизирующий Гроб Господень, и гробницу для мощей св. Петрония, еп. Болоньи (430-450); считается, что он основал «Иерусалим» в Болонье после паломничества в Св. землю. Восточнее Сан-Сеполькро расположен открытый двор с портиками, куда выходит неск. капелл (Капелла делла Кроче включала «копии» горы Голгофы и Животворящего Креста, причем расстояние между Голгофой и Гробом Господним соответствует реальному). В др. местах Болоньи находились имитации Елеонской (Масличной) горы, храма Вознесения Иосафатовой долины, Акелдамы, Силоамской купели. Вместе они воспроизводили в Болонье священную топографию Иерусалима - урбанистического идеала средневековья.

Мн. черты Гроба Господня содержит баптистерий в Пизе (1152, перестроен в XIII и XIV вв.): 12 внутренних опор, амбулаторий с галереей 2-го уровня, коническую кровлю. Место Кувуклии заняла купель, подчеркнув традиц. связь: Крещение - смерть - Воскресение Иисуса Христа. Подобно болонскому Сан-Сеполькро, баптистерий помогал ассоциировать Пизу с Иерусалимом (в круг ассоциаций было включено и Кампосанто - кафедральное кладбище, подсыпанное привезенной из Иерусалима землей, с тем чтобы горожане могли покоиться в земле Св. Града).

Среди др. многочисленных копий Гроба Господня: Ерюзалемкерк (Брюгге), крипта часовни на Ла-Уг-Би (о-в Джерси, Нормандские о-ва), эдикулы в Айхштетте (Бавария, ок. 1160), в Аугсбурге (Бавария; включает единственную сохранившуюся копию средневек. купола), в Гёрлице (освящена в 1504), в мон-ре Сан-Вивальдо, называемом также Тосканским Иерусалимом и расположенном в коммуне Монтайоне в пров. Флоренция (архит. Фра Томмазо да Фиренце), и мн. др.

Еще один вид воспроизведений Гроба Господня - монументальные дарохранительницы, напоминающие по форме раку или киворий, по функции отличались от условных «пасхальных гробниц». Хотя нек-рые архитектурные копии и использовали в католич. пасхальном богослужении (Гроб Господень в соборах Аквилеи и Страсбурга; в Айхштетте; в Экстернштайне в земле Сев. Рейн-Вестфалия), их главной функцией оставалась не литургическая, а историко-топографическая и дидактическая. Известно более 20 3-мерных Гробов Господних V-XII вв.: в ц. Сен-Поль-Серж в Нарбоне, в ц. Сан-Петронио в Болонье (V в.), в соборе в Констанце (Морицкапелле, ок. 960); в бывш. монастырской церкви в Денкендорфе (XI в.), в мон-ре Бусдорф в Падерборне (ок. 1036), в Нёви-Сен-Сепюлькр (ок. 1045), в соборе Св. Креста в Дальбю под Лундом (Швеция, 1060), в церкви капуцинов в Айхштетте (ок. 1166) и др. Эти имитации Гроба Господня ставили обычно в криптах, капеллах, иногда в церковном зале или вне церкви, под открытым небом (вблизи них часто хоронили почитаемых церковных деятелей).

С кон. XIII в. в функциях и формах Гроба Господня наметились изменения. С 1318 г. в число обязательных, общих для католич. Церкви праздников вошел Corpus Christi. В композицию Гроба Господня начали включать скульптуры Иисуса Христа, жен-мироносиц и ангела, составляя сцены «Распятие» и «Положение во гроб». В то же время их использовали для хранения Св. Даров. Так, фигура Христа в скульптурной композиции собора в Страсбурге имела в груди углубление для Св. Даров. Этот обычай достиг наивысшей популярности в XV в. в Нидерландах и Германии (особенно в Вестфалии). Размеры дарохранительниц отличались разнообразием: от монстранцев и реликвариев, помещавшихся на престоле и переносимых в процессиях, до неподвижных кивориев-табернаклей, доходивших до уровня церковного потолка (ц. Санкт-Фелицитас в Людингхаузене, ц. апостолов Петра и Павла в Ремагене, Лоренцкирхе в Нюрнберге). Такая дарохранительница могла крепиться к стене или стоять свободно, а также соединяться с главным алтарем.

С XIV в. монументальные дарохранительницы почти всегда помещались в храмах к северу от главного алтаря и были украшены символической или сюжетной резьбой (не всегда на темы Воскресения: на дарохранительнице церкви в Синт-Мартенс-Ленник под Брюсселем, кон. XIII в., изображена Голгофа; в Лоренцкирхе в Нюрнберге, кон. XIV в.,- «Положение во гроб» и образы святых; встречается композиция «Христос во гробе»). Известна группа Гробов Господних, кон. XIII - 1-я пол. XIV в., из Вост. Англии, где дарохранительницы в виде ниши, окруженной резьбой с композициями на сюжет Воскресения Христова, встроены в сев. часть барьера санктуария у главного алтаря и сакристии и все имеют в непосредственной близости погребение основателя, часто - известного клирика, занимавшего важный пост в королевском совете (собор Линкольна, церкви Сент-Андру в Хекингтоне (графство Линкольншир, ок. 1330) и Всех святых в Хоутон-Риджис). В XIV-XV вв. в завещаниях просили похоронить себя там, «где тело Христово по обычаю помещают на Святую пятницу». В ц. св. Георгия (Фледборо, графство Ноттингемшир) Гроб Господень (ниша в стене, украшенная композицией «Жены-мироносицы с ангелом») иногда называется «св. Георгий» в связи с чудом превращения Даров в кровоточивый палец.

В XV в. монументальные дарохранительницы оказывали обратное влияние на архитектурные копии Гроба Господня: они выросли в размерах, их стали украшать резьбой или расписывать на сюжет Воскресения Христова (ц. Сент-Мэри-Редклифф в Бристоле) и декорировать на Пасху драгоценными тканями.

Образ Гроба Господня в православном богослужении

Образ Гроба Господня присутствует в каждом правосл. храме; символическим изображением Гроба Господня толкователи правосл. литургии называют св. престол (напр., блж. Симеон Солунский пишет: «Прообразует... священная трапеза Божий престол, и Воскресение Христово, и честной Гроб» [15]; «Страшная трапеза, что посреди святилища, являет Гроб Христов и таинство Страстей» [16]). Весь храм прообразует Гроб Господень в начале пасхальной утрени 1-го дня Пасхи, когда крестный ход, подобно женам-мироносицам, приходит к закрытым зап. дверям церкви, где и начинается пасхальная служба. Еще один символ Гроба Господня - стол, на который полагается плащаница во время богослужений последних дней Страстной седмицы (см. Великая суббота) и который прямо называется гробом в некоторых литургических источниках, в частности в рус. соборных Чиновниках XVI-XVII вв., начиная с чина архиепископа Новгорода и Пскова 40-х гг. XVI в. [17]. В Чиновниках Софийского собора 1-й трети XVII в. этот стол описан как имеющий постоянное место в храме (что распространено и в последующей практике Русской Церкви) и используемый и вне контекста страстных служб, на что указывают соответствующие предписания о службах в Неделю сырную, в 1-ю субботу Великого поста и при заупокойных поминовениях [18].

Почитание Гроба Господня на Руси

Искусство Руси в ходе усвоения православной традиции выработало собственные художественно-символические формы иконографии Гроба Господня. С XI в. источники рассказывают о паломничествах ко Гробу Господню и обретении его реликвий (в 1062 паломничество совершил прп. Варлаам, игум. Киево-Печерский). В 1106-1107 гг., вскоре после освобождения Иерусалима крестоносцами, Гробу Господню поклонился игум. Даниил, получивший частицу скалы Гроба Господня. Под 1134/35 г. сообщается о приносе в Новгород «доски оконечной Гроба Господня» неким Дионисием [19]. В 1211 г. вернувшийся из паломничества в Константинополь Добрыня Ядрейкович (впосл. Новгородский архиеп. Антоний) «привезе съ собою Гробъ Господень» (очевидно, меру Гроба Господня). В XII-XIV вв. на Русь попадали кроме частиц Гроба Господня и др. реликвии, а также его изображения, значки-пряжки и т. д. (нашивной рельеф из свинцово-оловянного сплава с изображением жен-мироносиц у Гроба Господня и надписью: «Sepulchrum Domini» - из паломнического «клада», найденного в 50-х гг. XX в. на Шепетовском городище (на окраине с. Городище Шепетовского р-на Хмельницкой обл. Украины)).

Появились на Руси и меры Гроба Господня: они хранились в Софийском соборе Новгорода («...мера Господня Гробу в долину тесма щолкава сколь велик и долог Гроб Господень») и в Московском Кремле. Меру доставил в Москву Трифон Коробейников еще в кон. XVI в. В 1600-х гг. ее зафиксировали составители описи Успенского собора [20]. На нее ориентировались при сооружении «Гроба Господня» Успенского собора в 1620-1621 гг.; ее упоминает Василий Гагара в 1634 г. как стоящую «в Москве в соборе»; в описи келейной казны патриарха Филарета названо «13 мер». Престол Софийского собора в Новгороде предположительно с нач. XIII в. был устроен в меру длины погребальной скамьи Иисуса Христа.

Восприятие Русью традиции почитания Гроба Господня фиксирует посвящение престолов женам-мироносицам сначала в Новгороде (до XVI в.), затем в Москве.

О знакомстве Руси с реликвиями Гроба Господня свидетельствуют многочисленные каменные иконки с рельефными изображениями на сюжет «Жены-мироносицы у гроба Господня». Значительную часть композиции занимали многоглавый храм Воскресения Христова, воспринимавшийся как символ и знак Гроба Господня, а также погребальная скамья. Изображения нередко сопровождались надписью: «Гроб Господень», позднее это название утвердилось за каменными иконками, определив т. о. особый иконографический тип, неизвестный в иконописи и целиком принадлежащий к области малой пластики. Древнерус. изображения Гроба Господня, уменьшенные «подобия» 3-мерных копий святыни, следующие романско-визант. иконографии, являются самобытной ветвью общей христ. иконографии Св. земли. Иконографическое тождество с первообразом достигалось копированием облика храма Гроба Господня с воспроизведений (в камне, кости, металле или книжной миниатюре), принесенных из Палестины. Подлинность изображения подтверждалась точным повторением узнаваемой детали, перенесенной с подлинного оформления XII-XIII вв. (трансенны с 3 отверстиями), выбором материала (камень), способного передать трехмерность и цельность копируемого объекта. Соблюдение этих условий наделяло местный камень свойствами подлинного камня Гроба Господня, отождествляло с ним.

Благодаря каменным иконкам с изображением Гроба Господня в искусство Др. Руси проникли развитые композиции на евангельские сюжеты и темы истории Палестины эпохи крестовых походов. Отголоски иконографии, сложившейся в Латинской империи на основе синтеза вост. и зап. христ. искусства, в неизменном виде долгое время сохранялись в рус. памятниках. Образки изготовляли с XIII по XVI в. (не только в камне, но и в литье); в XIX в. к их традиции обратились старообрядцы.

С развитием в XVI в. взгляда на Москву как на последнее правосл. царство почитание святынь Палестины обрело гос. масштаб и пошло по традиц. для Зап. Европы направлению. Уподобляя свое царство Св. земле, а столицу новому Иерусалиму, московские цари стремились к переносу на Русь топографии св. мест. Соответствующим образом выстраивалось чинопоследование церковных служб, появлялись новые формы торжественных процессий, изменились литургические предметы, выполнявшие функцию реликвариев и/или реликвий. Так, появился новый вид переработки форм «иерусалимов» («сионов») - известных с XI-XII вв. священных сосудов для евхаристического хлеба (Малый (XI в.) и Большой (XII в.) сионы из Софийского собора в Новгороде, Грановитая палата Новгородского кремля). Заказ и вложение подобного сосуда в храм князем символизировали заботу светской власти о Церкви и сопоставлялись с возведением храма Гроба Господня имп. Константином. Новые образцы выносных «иерусалимов» создавались в кон. XV в. в Москве (Большой и Малый сионы из Успенского собора Московского Кремля, 1486, ГММК). С XVI в. на Руси появились традиц. для христ. Востока плащаницы, а также прямые аналоги зап. «пасхальным гробницам».

Не позднее сер. XVI в. на Руси установилась традиция уподобления архитектурных форм храмов форме шатра храма Гроба Господня. Так построены центричные царские храмы Москвы, напр. ц. Вознесения Господня в Коломенском и собор Покрова Пресв. Богородицы на Рву, игравший главную роль в представлении событий Евангелия, прежде всего Входа Господня в Иерусалим в Вербное воскресенье. Рядом с Покровским собором на Красной пл. было поставлено Лобное место, т. е. Голгофа; вероятно, предполагалось развить замысел, включив в него храм Святая Святых, который окончательно уподобил бы Кремль Иерусалиму.

Замысел создания подобия Гроба Господня, который должен был стать реликвией кремлевского собора, строившегося по образцу храма Гроба Господня в Иерусалиме, принадлежит Борису Годунову и относится к 1600 г. Из разноречивых сведений современников достоверно можно судить только о том, что подразумевалось возведение храма в меру подлинного в Иерусалиме.

О намерении Бориса Годунова сообщает летописный источник - «Пискаревский летописец», а также целый ряд современников - архиеп. Арсений Элассонский, дьяк Иван Тимофеев, патриарх Иов, Мартын Стадницкий, Исаак Масса. Сопоставление их сообщений позволяет установить, что замысел включал создание Гроба Господня в меру «лавицы», на к-рую было возложено тело Спасителя («Пискаревский летописец»; дьяк Иван Тимофеев), и литых изображений ангелов («Пискаревский летописец»), Спасителя, Пресв. Богородицы, архангелов, 12 апостолов, Иосифа Аримафейского и Никодима (архиеп. Арсений, патриарх Иов, Исаак Масса, Мартын Стадницкий). Описание в источниках изготовленных для этого храма, литых из золота изображений, часть к-рых, несомненно, представляла круглую скульптуру, значительно усложняет реконструкцию его облика и литургического использования. О масштабе всей композиции можно судить по размерам фигур, зафиксированных Мартыном Стадницким, к-рый видел изображения апостолов высотой 3 локтя (от 137 до 141 см).

Описания литой, видимо, круглой скульптуры сопоставимы с зап. подобиями Гроба Господня, содержащими изображения сцен «Depositio» (Положение во гроб) и «Visitatio» (Посещение гроба). Литые изображения тела Спасителя, Пресв. Богородицы, святых Никодима и Иосифа Аримафейского, о к-рых сообщает Арсений Элассонский, соответствуют сюжету «Положение во гроб». «Пискаревский летописец» относит ко Гробу Господню изображения ангелов, которые он находит в описании сцены посещения Гроба Господня женами-мироносицами в Евангелии от Иоанна. Т. о., возможно, разные источники сообщают о 2 произведениях, предназначенных для Святая Святых: о передаче сцены посещения Гроба Господня, сокращенной здесь до изображения 2 ангелов, и о монументальной композиции «Положение во гроб», подобной известным в западноевроп. традиции того времени. Во всех случаях речь может идти о преломлении европ. традиции пластической иллюстрации евангельских событий, происходивших у Гроба Господня.

Неосуществленный замысел мог стать импульсом для создания копии вселенской святыни в Успенском соборе Московского Кремля, поскольку до 10-х гг. XVII в. в нем, возможно, не было образа Гроба Господня, подобного тому, который существовал в новгородском Софийском соборе. Видимо, уже в кон. XVI в. здесь полагали для поклонения молящимся меру Гроба Господня, привезенную Трифоном Коробейниковым. Между 1611 и 1620/21 гг. на ее месте появился Гроб Господень [21]. Может быть, он был сделан по мере Гроба Господня. Во всяком случае тот Гроб Господень, над к-рым в 1624 г. возвели сень (мастер Димитрий Сверчков), был мерным подобием иерусалимской святыни. Об этом свидетельствовал Василий Гагара, побывавший в 1634 г. в Иерусалиме и сравнивший Гроба Господня с его подобием в Успенском соборе:

В 1624 г. был создан «гробный» ансамбль, типологически сопоставимый с зап. копиями Гроба Господня в виде каменных кивориев с саркофагом внутри и бывший местом совершения служб Великих пятницы и субботы. На кивории была сделана надпись:

Гроб Господень в Успенском соборе не только стал богослужебным предметом, но и приобрел значение самостоятельной реликвии, которой было отведено особое место в сакральном пространстве храма. Роспись кивория была посвящена Страстям Господним. Связь поклонения Страстям Христовым и поклонения его Гробу существует в разных редакциях чина погребения XVI-XVII вв., согласно которым у Гроба Господня поставлялись образы Страстей Господних. Вынос плащаницы и положение ее на Гроб Господень стали в XVII в. кульминацией в воспоминании Страстей Господних. Перемещение Гроба Господня в центр богослужебного пространства происходило на вечерне Великой пятницы, вскоре по окончании чина омовения св. мощей, творимого в воспоминание Страстей. При этом образом Гробом Господним являлся не киворий, а предмет, имевший форму саркофага. Киворий не был местом совершения страстных богослужений. Гроб Господень выносился из него - тем самым киворий превращался в реликварий, которому не присваивалось значение Кувуклии, он был лишь хранилищем Гроба Господня. В этом принципиальное отличие кивория и Гроба Господня московского Успенского собора от европ. подобий, имевших форму Кувуклия, заключавшего в себе гробную пещеру.

В описаниях храмовых интерьеров нач. XVIII в. можно встретить композиции, подобные композиции Гроба Господня в Успенском соборе. Это Гроб Господень в виде саркофага, осененный киворием на 4 столбах:

В создании подобий Гроба Господня эта линия, идущая от московского Успенского собора, оказалась главной и в целом сохранилась до наст. времени. В то же время параллельно сложились др. типологические группы образов Гроба Господня, более тесно соприкасавшиеся с западноевроп. традицией. Первая связана с копированием Гроба Господня на уровне повторения не только размеров гробного ложа, но и пещеры Гроба Господня с разной долей конкретизации первообраза. Такова, напр., Кувуклия Воскресенского собора в Новом Иерусалиме патриарха Никона, точно повторяющая Кувуклию в Иерусалиме. Несмотря на новизну замысла для рус. храмостроения, это сооружение вписывается в обширный ряд копий иерусалимской Кувуклии, распространенных в Зап. Европе, в т. ч. и в XVII в. (напр., в Глогувеке, 1634). Как и эти копии, Кувуклия патриарха Никона повторяет пространственную структуру иерусалимской святыни, состоящую из камеры перед пещерой, где находится часовня Ангела, и пещеры Гроба Господня. Кроме того, в Нов. Иерусалиме были полностью повторены и наиболее узнаваемые элементы фасадного декора - глухая аркада, разделяющая ее стены, и киворий на тонких колонках, поставленный над пещерой Гроба Господня.

Замысел патриарха Никона был фрагментарно повторен царем Феодором Алексеевичем при перестройке теремных храмов Московского Кремля. Здесь в узком коридоре, образовавшемся между храмами Нерукотворного образа Спасителя (его придела во имя св. Иоанна Белоградского) и св. Евдокии (впосл. Воскресения словущего), было воспроизведено пространство пещеры Гроба Господня: сделан алебастровый свод, раскрашенный под мрамор; над Гробом Господним в виде «лавицы», или саркофага, висели 60 алебастровых херувимов [24].

Еще одна группа образов Гроба Господня сложилась под влиянием скульптурных композиций, иллюстрирующих евангельские события, происходившие у Гроба Господня. Те же европ. источники, определившие в кон. XVI в. художественный замысел Гроба Господня. для Святая Святых Бориса Годунова, вызвали появление в рус. храмах композиций «Положение во гроб». Они включали собственно саркофаг с резным изображением тела Спасителя и стоящие у гроба фигуры Богородицы, Иоанна Богослова, Марии Магдалины, Иосифа Аримафейского и Никодима. Так, в католич. храмах сцены «Depositio», включенные в образ Гроба Господня, были интерпретированы в храмовой деревянной скульптуре в России.

Русские паломники у Гроба Господня

1-е письменное свидетельство о рус. паломничестве в Иерусалим, совершенном игум. Варлаамом, относится к 1062 г. Ок. 1106-1107 гг. Св. землю посетили игум. Даниил и 8 его спутников из Киева и Новгорода (Изяслав Иванович, Городислав Михайлович, двое Кашкичей и др.) [25]. Накануне Пасхи Христовой, в Великую пятницу, игум. Даниил посетил кор. Балдуина и испросил разрешение зажечь лампаду («кандило») на Гробе Господнем «от всей Русской земли». Эконом и ключарь ц. Воскресения Христова, державший и «ключ гробный», получил распоряжение этому не препятствовать, и игум. Даниил, купив большое стеклянное «кандило» и «масла честного», возжег его на Гроб Господень от имени «всея Руси». Лампада сама зажглась в тот момент, когда «...внезапно засиял яркий свет в Святом Гробе, исходило из Гроба сияние яркое». По существовавшей в XII в. традиции поминать у Гроба Господня имена живых и усопших родных и знакомых игум. Даниил заказал 50 литургий «...за здравствующих русских князей и всех христиан» и 40 литургий за умерших.

Последовал этому примеру и диак. Троице-Сергиева монастыря Зосима, путешествовавший в 1419-1422 гг. по Востоку. Прибыв в Иерусалим в воскресный день, диак. Зосима и его спутники «...били челом Живодавнему Гробу Господа нашего Иисуса Христа многажды», причем Зосима «у Гроба Божьего поминал... всех Русской земли князей и бояр и всех православных христиан». За 6 драхм он «...купил 2 пергамента больших... и написал на них все имена и положил у Гроба Божьего», дав «золотую дукатицу патриаршему попу Варфоломею, который живет у Гроба Божьего» и велев «поминать в каждое воскресенье и в праздники» [26].

Прп. Евфросиния Полоцкая совершила паломничество в Иерусалим, где была похоронена в обители прп. Феодосия Великого (1173).

С XVI в. особое значение приобрел обмен святынями между правителями России и греч. духовенством, состоявшим при Гробе Господнем. Из России ко Гробу Господню присылали иконы и церковную утварь, оказывали прямую денежную помощь золотом и мехами. Впосл. рус. паломники видели в храме Гроба Господня иконы в серебряных ризах, вложенные царем Михаилом Феодоровичем (1613-1645); свящ. Иоанн Лукьянов, посетив в 1710-1711 гг. Иерусалим, отметил здесь «...иконное письмо все московское: царское подаяние наших Государей, а письмо верховных мастеров» [27].

Начиная с Константинопольского трактата 1700 г. все мирные договоры России с Турцией включали пункт о свободном доступе рус. паломников в Св. землю. С XVIII в. к патриархам Иерусалимскому и Антиохийскому стали поступать не только царские пожертвования, но и значительные средства, собираемые правосл. народом России. Пожертвования 1-й четв. XVIII в. подробно перечислил иером. Саровской пуст. Мелетий, прибывший в Иерусалим на 6-й неделе Великого поста и указавший, что в будние дни эти драгоценные подарки хранились в ризнице и видеть их можно было только по великим праздникам [28]. Иером. Мелетий был одним из последних рус. паломников, видевших церковную утварь из России, которая хранилась в ризнице храма Гроба Господня до опустошительного пожара 1808 г. Среди лампад, которые украшали храм Воскресения Христова, были «кандила от земли Русской», вложенные во исполнение традиции, идущей от игум. Даниила (в т. ч. 3 золотые лампады, присланные от имп. Елизаветы Петровны (1741-1761)); «...в алтаре на горнем месте пред иконами привесили 3 большие серебряные кандила, присланные из России от их царских величеств Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича со славянской и греческой подписью». Слав. Евангелие «чрезвычайной величины» было прислано от патриарха Адриана в 1694 г. У преддверия Гроба Господня «...при остенках по обеим сторонам стояли изнесенные из алтаря буднешния хоругви числом 12, между коими видел я,- пишет иером. Мелетий,- и российские хорошего письма».

Иером. Мелетий перечислил ряд икон «хорошего письма», имевших российское происхождение: в алтаре храма Гроба Господня, на горнем месте,- икона Божией Матери письма Василия Уланова (1703); присланная от имп. Петра I др. икона с изображением «Распятия, с Вознесением вверху»; икона, стоявшая на престоле, отличалась сложной композицией («...в средине написан образ Знамения Богородицы, окрест же в отделениях изображены различные Ее Соборы со множеством Ангелов и человеков, и расписан во всех местах стих: «Достойно есть...»»); над жертвенником был помещен образ Спасителя. Иконы «российского письма, какое было во дни Московских Патриархов» были и вне алтаря.

В посл. четв. XVIII - нач. XIX в. рус. паломники пользовались особыми привилегиями, оговоренными в дипломатических русско-тур. соглашениях. Со всех паломников, посещавших храм Воскресения Христова, турками взималась плата, от которой освобождались богомольцы из России.

Из рус. путешественников последними видели храм Гроба Господня до пожара 1808 г. братья Вешняковы, посетившие его 5 февр. 1805 г. [29]. К их запискам было приложено изображение храма Гроба Господня [30].

Греч. монахи, состоявшие при Гробе Господнем, часто пользовались услугами рус. паломников для благоукрашения святыни. Так, братья Вешняковы откликнулись на просьбу, когда греч. насельники

В нач. XIX в. в Иерусалиме уже постоянно проживало небольшое число рус. богомольцев, причем часть их подвизалась у Гроба Господня Вешняковы упоминали 3 монахов и 3 послушников из России, отмечая, что рус. иноки оказывали помощь паломникам:

В Иерусалимскую Патриархию постоянно поступали денежные пожертвования из России, особенно после пожара 1808 г. В 1814 г. по ходатайству Иерусалимского патриарха Поликарпа было создано Иерусалимское подворье в Таганроге, в 1818 г.- в Москве, при храме ап. Филиппа. В 1817 г. по повелению имп. Александра I Иерусалимской Патриархии было пожертвовано из рус. казны 2,5 тыс. р. на покрытие долгов, накопившихся со времени ремонта храма Гроба Господня в 1810 г. Не менее важна была для Сионской Матери Церквей дипломатическая и нравственная поддержка правосл. России, преемницы Византийской империи.

О возросшем влиянии России в Св. земле свидетельствуют заметки Кира Бронникова, побывавшего у Гроба Господня в 1821 г., во время пасхального богослужения. Он сообщал и о пожертвованиях, щедро посылавшихся из России:

До нач. XIX в. число рус. паломников в Св. земле было сравнительно невелико, хотя они приезжали ежегодно; их количество увеличивалось после заключения очередного мирного договора между Россией и Турцией. После войны 1812 г. число паломников возросло до 50 чел. в год. С началом войны за независимость Греции (1821-1829) рус. богомольцам стало вновь трудно ездить на поклонение ко Гробу Господню, но по заключении Адрианопольского мира (1829) количество рус. паломников опять стало увеличиваться.

В эти годы некоторые рус. христиане, как и ранее, оставались на постоянное жительство при Святогробском братстве. О представителях рус. колонии в Иерусалиме писал А. Н. Муравьёв в своей кн. «Путешествие по святым местам в 1830 г.» [32], А. С. Норов в 1835 г., во время 1-го путешествия в Иерусалим к св. гробу, отмечал, что за богослужением у Гроба Господня в пасхальную ночь «Евангелие было читано на языках греческом и русском».

В 1848 г. в Палестине побывал Н. В. Гоголь, к-рый рассматривал это путешествие как «важнейшее из событий своей жизни» [33]. П. А. Вяземский совершил поездку в Иерусалим в 1849-1850 гг., здесь он поклонился Гробу Господню, после чего, как он пишет, «...православный гробовой монах дал нам по цветку из вазы, стоящей на Гробе, окропил нас священной розовой водою, употребляемой везде на Востоке» [34].

Крымская война (1853-1856) привела к ослаблению влияния России на Ближ. Востоке; согласно Парижскому мирному договору (1856), Россия, в частности, утратила право покровительствовать христианам в Турции, а следов., и в Палестине. Тем не менее это не уменьшило потока рус. богомольцев ко Гробу Господню, и в 1860 г. в церковной печати отмечалось, что с 1857 г. число рус. паломников быстро увеличивается и в 1858 г. достигло 400 чел., в 1859 г.- 600, в 1860 г.- более 800 чел. русских, посетивших Иерусалим начиная от Воздвижения до Пасхи.

В сер. XIX в. активизация инославных миссионеров побудила Патриарха Кирилла II, вступившего на Иерусалимскую кафедру в 1845 г., перенести резиденцию из Константинополя в Иерусалим, а также предпринять определенные шаги по защите интересов Святогробского братства [35]. Храм Гроба Господня был объектом притязаний инославных миссий в Палестине:

Норов, 2-й раз прибывший в Иерусалим в 1861 г. и встречавшийся с патриархом Кириллом, в записях отметил, что «...патриарх был тяжко озабочен делом о возобновлении купола храма Гроба Господня, пробудившим притязания латинцев» [37]. Интересы России и европ. держав, особенно Франции, в данном случае совпали; обе стороны договорились о восстановлении купола, которое продолжалось с 1865 по 1868 г.

В 1847 г. была учреждена Русская духовная миссия в Иерусалиме, которой следовало, в частности, «...всемерно заботиться о проявлении русского богослужения в Иерусалиме с тем торжественным благолепием, которое принадлежит Российской Церкви, дабы возвысить значение оной на Востоке», а также «...вменялось в обязанность по возможности чаще участвовать в служении у главных Иерусалимских святилищ и ежедневно служить у себя, как бы в обители» [38].

В 70-х гг. XIX в. св. места в Иерусалиме ежегодно посещало более 4 тыс. рус. паломников. В 1882 г. в России было учреждено Палестинское православное общество, ставившее целью покровительствовать рус. паломникам в Св. земле. В 1885 г. была отменена необходимость получения тур. паспорта для рус. паломников, что существенно облегчало их приезд в Св. землю.

Особое значение для рус. паломников имела служба обретения Св. Огня. Церковный публицист Г. В. Белов, побывавший на этой церемонии в 80-х гг. XIX в., сообщал:

В кон. XIX в. у Гроба Господня совершалось богослужение на церковнослав. языке только по случаю приезда высоких гостей в священном сане. Так, посетивший Гроб Господень в 1900 г. ректор МДА еп. Волоколамский Арсений (Стадницкий) совершил литургию на Гробе Господнем вместе с рус. духовенством; богослужение сопровождалось пением рус. хора, состоявшего из студентов МДА и певчих Русской духовной миссии; проф. Н. Ф. Каптерев читал часы. На повседневных богослужениях рус. паломники тоже могли слышать знакомые возгласы и напевы. По свидетельству Ф. К. Грекова (псевдоним Палеолог),

После революции 1917 г. паломничества рус. богомольцев в Иерусалим прекратились. Только в 1948 г. была возобновлена деятельность Русской духовной миссии в Иерусалиме; у Гроба Господня начали возносить молитвы представители Московского Патриархата, инокини Горненской обители.

В кон. 70-х - нач. 80-х гг. ХХ в. в ЛДА обучались посланцы Святогробского братства; ее выпускники митр. Тимофей (Маргаритис), архим. Михаил (Болиастис) и др. В 1989 г. возобновило деятельность подворье Иерусалимской Православной Церкви в Москве при ц. Воскресения словущего на Арбате.

Литература

• Willis R. The Architectural History of the Church of the Holy Sepulcher at Jerusalem. L., 1849;
• Vogue Ch. Les Églises de la Terre Sainte. P., 1860. Р. 118-232;
• Pierotti E. Jerusalem Explored, being a Description of the Acient and Modern City. L., 1864. 2 vol.;
• Олесницкий А. А. Святая Земля. К., 1875. Т. 1;
• Young K. The Dramatic Assosiations of the Easter Sepulchre. Madison, 1920;
• Dalman G. Das Grab Christi in Deutschland. Lpz., 1922;
• Brooks N. C. The Sepulchre of Christ in Art and Liturgy. Urbana, 1921;
• Krautheimer R. Introd. to an «Iconography of Medieval Architecture» // J. of Warburg and Courteauld Institutes. L., 1942. Vol. 5. P. 1-33 (переизд.: То же // Krautheimer R. Studies in Early Christian, Medieval and Renaissance Art. L., 1969. P. 115-150);
• Dyggve E. Sepulcrum Domini // FS Fr. Gerke. Baden-Baden, 1962. S. 11-20;
• Forsyth W. H. The Entombment of Christ: French Sculpture of the 15th and 16th Cent. Camb. (Mass.), 1970;
• Neri D. Il S. Sepolcro riprodotto in Occidente. Jerusalem, 1971;
• Bresc-Bautier G. Les imitations du Saint-Sepulcre de Jérusalem (IXe-XVe siècles): Archéologie d'une devotion // Revue d`histoire de la spiritualité. P., 1974. Vol. 50. P. 319-342;
• Weitzmann K. Loca Sancta and the Representational Arts of Palestine // DOP. 1974. Vol. 28. P. 31-55;
• Munteanu V. A Romanesque Copy of the Anastasis: The Chapel of St. Jean of Le Liget // Gesta. N. Y., 1977. Vol. 16. P. 27-40;
• Sekules V. The Tomb of Christ at Lincoln and and the Development of the Sacrament Schrine: Easter Sepulchres Reconsidered // Medieval Art and Architecture at Lincoln Cathedral. L. etc., 1986. P. 118-131;
• eadem. The Sculpture and Litugical Furnishing of Hecklington Church and Related Monuments: Diss. L., 1990. P. 69-112;
• Sheigorn P. The Easter Sepulchre in England. Kalamazoo, 1987; Андреев М. Л. Средневек. европ. драма: Происхождение и становление (Х-ХIII вв.). М., 1989;
• Ousterhout R. Loca Sancta and the Architectural Responce to Pilgrimage // Blessings of Pilgrimage. Urbana (Ill.), 1990. P. 108-124;
• Rubin M. Corpus Christi: The Eucharist in Late Medieval Culture. Camb.; N. Y., 1991;
• Akten d. XII Intern. Kongresses für Christl. Archäologie. Bonn, 22-28 Sept. 1991. Münster, 1995. Tl. 1. S. 223-233, 272-290, 377 ff.;
• Biddle М. The Tomb of Christ. Stroud, 1999;
• Boeker H. J. The Bishop's Chapel of Hereford Cathedral and the Question of Archit. Copies in the Middle Ages // Gesta. N. Y., 1998. Vol. 37. P. 44-54;
• Beliaev L. A. Russian Pilgrims Art from the 12th to the 15th Cent.- Archaeol. Elements and Problems of Romanesque Influence // JBAA. 1998. Vol. 151. P. 203-219. pl. XXIV-XXVII;
• Христиане на Востоке: Искусство мелькитов и инославных христиан: Кат. выст. СПб., 1998;
• Schiavi L. C. La chiesa milanese del S. Sepolcrо: Il doc. di fondazione e una nuovа linea di ricerca // Arte medievale. N. S. 2002. Vol. 1. Fasc. 2. Р. 35-54;
• Untermann M. Santo Sepolcro // Enciclopedia dell' Arte Medievale. R., 1999. Vol. 10. P. 350-355 [Bibliogr.];
• Magness J. What Did Jesus' Tomb Look Like // BAR. 2006. N 6. Р. 38-49 [Bibliogr.].
• Масса И., Геркман Э. Сказание Массы и Геркмана о Смутном времени в России. СПб., 1874. С. 84, 154;
• Голубцов А. П. Устав церк. обрядов, совершавшихся в Моск. Успенском соборе ок. 1634 г. // РИБ. 1876. Т. 3. Стб. 1-156;
• он же. Чиновник; он же. Чиновники моск. Успенского собора и выходы патр. Никона. М., 1908. С. 86;
• Тимофеев И. Временник Ивана Тимофеева / Подгот. к печати и коммент.: О. А. Державина. М., 1951. С. 65;
• Пискаревский летописец // ПСРЛ. Т. 34. С. 202; Иностранцы о древней Москве: Москва XV-XVII вв. М., 1991. С. 240.
• Зап. паломника: 1859 г. СПб., 1860;
• Норов А. С. Путешествие по Св. Земле в 1835 г. СПб., 1838;
• он же. Иерусалим и Синай: Зап. 2-го путешествия на Восток. СПб., 1878;
• Лукьянов И., свящ. Путешествие в Св. Землю: 1710-1711 гг. М., 1862;
• Вяземский П. А. Путешествие на Восток: 1849-1850 гг. СПб., 1883;
• Фоменко К. И., прот. Иерусалим и его окрестности. К., 1883;
• Елисеев А. В. С рус. паломниками на Св. Земле. СПб., 1885;
• Анисимов А. В., свящ. Путевые зап. рус. пастыря о Свящ. Востоке. Изюм, 1886;
• Ковальницкий А. С., прот. Из путешествия в Св. Землю. СПб., 1886;
• Кибальчич Т. В. Поездка в Иерусалим. СПб., 1887;
• Белов Г. В. Путешествие холмских паломников ко Гробу Господню. Варшава, 1892;
• Коровицкий А. И., свящ. Дневник паломника. Житомир, 1891;
• Марков Е. Л. Путешествие на Восток. СПб., 1891. [Т. 2]: Путешествие по Св. Земле;
• Недумов А. И. На пути в Иерусалим и в Иерусалиме. Варшава, 1892;
• Греков [Палеолог] Ф. К. Рус. люди в обетованной земле. СПб., 1895;
• Арсений (Стадницкий), митр. В стране свящ. воспоминаний. Серг. П., 1902;
• «Хождение» игум. Даниила // ПЛДР. XII в. М., 1980. С. 25-115.

Использованные материалы

• Статья Православной энциклопедии "Гроб Господень".
• http://www.pravenc.ru/text/168157.html

[1]  Euseb. Vita Const. III 27-28

[2]  Cyr. Hieros. Catech. XIV 9. 7

[3]  Euseb. Vita Const. III 26

[4]  Hieron. Ep. Paul. 58/3 // PL. 22. Col. 581

[5]  Мишна. Синедрион 7. 1

[6]  Antiq. XIII 6. 6

[7]  Phot. Ep. 1987. Vol. 6, fasc. 1

[8]  Corbo V. La Basilica del S. Sepolcro. Jerusalem, 1969

[9]  N. Y., 1996

[10]  Хождение игум. Даниила. М., 1980р

[11]  Bonifacius Stephanus. Libes de perenni cultu Terrae Sanctae et de fructuosa eius peregrinatione. Venetiis, 1875

[12]  письмо от 1570 и ркп. «Liber de perenni cultu», опубл. в 1573

[13]  Оберглогау, Польша; 1634

[14]  обнаружена в Амстердаме при раскопках в 1977; полевой инв. № EGS1-3; временно хранится в Музее религ. искусства в Утрехте, инв. № RMCCm314

[15]  PG. 155. Col. 292; ср. с Col. 704

[16]  Ibid. Col. 340

[17]  Голубцов. 1899. С. 260

[18]  Там же. С. 86, 160, 166

[19]  Карамзин Н. М. История гос-ва Российского. М., 1990. Т. 2. Примеч. 289

[20]  Описи московского Успенского собора от нач. XVII в. по 1701 г. включительно // РИБ. СПб., 1876. Т. 3. Стб. 312

[21]  Там же. Стб. 414

[22]  Леонид (Кавелин), архим. Иерусалим, Палестина и Афон по рус. паломникам XIV-XVI вв.: Сводные тексты оных с объяснит. примеч., основанными на местных исслед. М., 1871. С. 70

[23]  Опись собора Ивановского мон-ря 1763 г. // ЦГИАМ. Ф. 1179. Оп. 1. Ед. хр. 258. Л. 26 об.- 28 об.

[24]  Соколова. 2001. С. 499-514

[25]  Житье и хожденье Данила Руськыя земли игумена - РНБ. Q. XVII. 88, 1495 г.; РГБ. Рум. № 335, XV-XVI вв.

[26]  Марков. С. 87

[27]  Лукьянов. С. 71

[28]  Мелетий, иером. Путешествие во Иерусалим Саровския общежительныя пуст. иером. Мелетия в 1793 и 1794 гг. М., 18002

[29]  Путевые записки во Св. Град Иерусалим и в окрестности онаго Калужской губ. дворян Вешняковых и медынского купца Новикова в 1804 и 1805 гг. М., 1813

[30]  С. 82

[31]  Бронников К. И. Путешествие к Св. местам, находящимся в Европе, Азии и Африке, совершенное в 1820 и 1821 гг. М., 1824

[32]  СПб., 1832. Ч. 1-2

[33]  Гоголь Н. В. Письма / Под ред. В. И. Шенрока. СПб., 1902. Т. 3. С. 420

[34]  Вяземский. С. 111

[35]  Греков. С. 201-202

[36]  Зап. паломника. С. 150

[37]  Норов. 1878. С. 3

[38]  Елисеев. С. 82

[39]  Греков. С. 187-188