Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15

КОЛЧИЦКИЙ НИКОЛАЙ ФЕДОРОВИЧ

Статья из энциклопедии "Древо": drevo-info.ru

Протопресвитер профессор Николай Колчицкий, 1953 г. Фотоархив Церковно-археологического кабинета Московской духовной академии
Протопресвитер профессор Николай Колчицкий, 1953 г. Фотоархив Церковно-археологического кабинета Московской духовной академии
Николай Фёдорович Колчицкий (1890 - 1961), протопресвитер, настоятель Московского Богоявленского патриаршего собора в Елохове

Родился 17 апреля 1890 года в селе Лоска Черниговской губернии в семье священника.

В 1911 году окончил Черниговскую духовную семинарию и поступил в Московскую духовную академию.

14 сентября 1914 года был рукоположен в сан диакона, а 20 сентября того же года - в сан священника.

По окончании Академии в 1915 году со степенью кандидата богословия, был направлен на пастырское служение в город Харьков с преподаванием Закона Божия в местных средних учебных заведениях. Служил в Харьковском Благовещенском соборе.

Во время гражданской войны находился на Северном Кавказе, в Ессентуках, на территории занятой Добровольческой армией, потом в 1920 году вернулся в Харьков.

В 1922 году был возведён в сан протоиерея.

В 1923 году находился в заключении 2 месяца без всякого следствия, после чего он был вынужден покинуть Харьков.

В том же году он переехал в Москву и был зачислен в штат храма Богоявления в Елохове, а 27 декабря 1924 года патриарх Тихон назначил его настоятелем этого храма, где отец Николай и прослужил до своей кончины.

Совершал богослужения истово и благоговейно, строго по уставу, почти всегда обращался к молящимся со словом поучения. Помимо проповедей за литургией, имел обыкновение за субботней всенощной вести поучительные беседы. Он говорил простым, доступным для всех языком.

14 апреля 1931 года был арестован в Москве по обвинению в "систематической антисоветской агитации". Проходил по групповому делу "Следственное дело Алексинского Ф.Н. и др. Москва. 1931г.". На следствии заявил: "считаю себя лояльным человеком по отношению к советской власти и никакой агитацией не занимался". 25 апреля был освобожден из-под стражи, "так как в процессе следствия предъявленное обвинение не подтвердилось".

С середины 1930-х годов, после разрушения Московского Богоявленского Дорогомиловского собора, приходская Богоявленская церковь в Елохове стала кафедральным собором.

1 апреля 1941 года назначен управляющим делами Московской Патриархии.

Влияние отца Николая на церковную жизнь 1940-50-х гг. было исключительно велико. Тягостное бремя контактов Патриархии с Советом по делам Русской Православной Церкви в значительной мере лежало на нём.

С началом Великой отечественной войны отец Николай с церковного амвона неустанно призывал верующих способствовать делу спасения Родины.

Во время эвакуации в Ульяновск отец Николай безотлучно находился с местоблюстителем патриаршего престола митрополитом Сергием (Страгородским), ставшим в 1943 году патриархом. По кончине патриарха Сергия, отец Николай принимает самое деятельное участие в подготовке созыва Поместного Собора Русской Православной Церкви и в работе самого Собора. После Собора и до своей кончины он является ближайшим сотрудником патриарха Московского и всея Руси Алексия I (Симанского).

В 1945 году возведён в сан протопресвитера.

При деятельном участии отца Николая происходили все важные события в жизни Русской Православной Церкви: подготовки международных конференций и совещаний, встречи с представителями Православных Церквей и других исповеданий.

Отец Николай был активным членом Советского комитета мира. По вопросам церковной жизни в стране встречался неоднократно с высшими представителями советской власти, в том числе и в 1945 году со Сталиным.

Отец Николай неоднократно отстаивал интересы Церкви перед властями. Известен случай, когда он заявил члену Совета по делам Православной Церкви, что если власти не примут никаких мер по снижению налогов, то придётся информировать иностранцев о бедственном положении Церкви в СССР.

9 июня 1944 года был включён в состав преподавателей возрождающихся Московских духовных школ на общем собрании Советов Богословского института и пастырских курсов. Предметом его преподавания была Литургика на пастырских курсах. Кроме того, отец Николай во­шёл в состав Учёного совета Богословского института в звании доцента. Уроки литургики он вёл три года с 1944 по 1947 год. В конце 1946/1947 учебного года он подал в Совет Московской духовной академии прошение о предоставлении ему чтения лекций по Пастырскому богословию в академии. Но Совет не удовлетворил эту просьбу.

12 декабря 1947 он был освобождён от обязанностей преподавателя Московской духовной семинарии по собственной просьбе.

7 февраля 1956 года назначен председателем Учебного Комитета при Священном Синоде Русской Православной Церкви [1].

В 1960 году освобождён от должности председателя Учебного Комитета при Священном Синоде РПЦ и должности управляющего делами Московской Патриархии [2].

Скончался 11 января 1961 года. Был похоронен под Москвой на Патриаршем подворье в Переделкине.

Оценки

Личность о.Николая, как и всякая неординарная личность, вызывала и вызывает до сих пор неоднозначные оценки современников и историков: от крайне негативных, как Левитина и Шаврова, до крайне восторженных, как у о. Владислава Цыпина.

Противники же церковной политики 1930-х - 1960-х гг. изображают его "злого гения" патриархов Сергия (Страгородского) и Алексия (Симанского).

Характеризуя личность о.Николая в доносе уполномоченному по делам религии тайный, а позже явный ренегат А. Осипов, профессор Ленинградской духовной академии, писал:

"С Патриархом (Алексием I) ладит управделами Патриархии протопресвитер Николай Колчицкий. Это очень умный и осторожный дипломат, крепко преданный интересам Церкви, на Патриарха имеет осторожное, но сильное влияние...".

Своеобразное впечатление произвел о.Николай на своих давних знакомых по Ессентукам, в прошлом его духовных чад, когда они встретили его четверть века спустя в первый послевоенный год в Лондоне, куда он приезжал вместе с митрополитом Николаем (Ярушевичем). По воспоминаниям Н.Зернова,

в 1920 г. о.Николай "весь горел верою, жар обжигал тех, кто приближался к нему. Теперь - потухший вулкан. Как и тогда, это был исключительный человек, волевой, умный, но отныне закрытый непроницаемой броней. Не единым словом не обмолвился о том, что пережил, нас мало расспрашивал, говорил о делах миссии, религиозном подъеме народных масс в России, интересовался положением Церкви на Западе".

Митр. Питирим (Нечаев) вспоминал об о. Николае [3]:

Личностью он был сложной и незаурядной, отзывы о нем самые разные. У него был очень тяжелый характер и, кроме того, по должности он был под строгим контролем НКВД. Но при этом он прикрывал многих бездомных священников, вернувшихся из лагерей и ссылок, пристраивал их и еще умудрялся платить им деньги...

Во всем же, что касается церковного служения, он был не просто безупречен, но мог служить примером. Священники, служившие с ним, говорили, что человек он страшный, но что перед престолом он совершенно переплавляется. У него был прекрасный голос, служил он истово, подолгу, вечером — так часов до двенадцати.

В те времена говорили, что в Москве два Николая: Колчицкий и Крутицкий. Между ними было что-то вроде соперничества. В отличие от митрополита Николая (Ярушевича), бюрократом Колчицкий был плохим, бумажная работа была ему скучна. В то же время он говорил: «Когда "Дедушка" умер, пришел к нему Карпов и все бумаги забрал. А у меня ничего и нет, я все уже сдал». И показывал пустой ящик.

У него был сильнейший диабет. Бывало, Патриарх участливо спрашивал его: «Ну, как самочувствие? Как сахар?» Он на это отвечал: «С сахаром мне нельзя, я все больше с вареньем». Тогда не очень знали, что это за болезнь. Выглядел он иногда ужасно: под глазами у него были желто-зеленые круги... Бывало, вечером из Патриархии после приема, тяжелого дня приезжает он на Елоховку, в Патриарший собор. Входит в алтарь. У него желто-зеленый цвет лица, тяжелая одышка… Посмотрев по сторонам, говорит с раздражением: «Зина! Не тот ковер постелила!… Маня! Не туда подсвечник поставила!» — Все прячутся по углам. Он подходит к престолу, грузно опускается на одно колено, потом на оба, проходит в свой уголочек за шкафом, в котором ему и повернуться негде (а никаких других помещений у Церкви тогда не было), снимает с себя рясу, — дальше мы уже не знаем, потому что видим только рукав рясы и больше ничего; выходит оттуда в белом подряснике, тяжело дышит, идет на свое настоятельское место, из шкапчика вынимает один пузырек, потом — другой, что-то глотает (мы еще стоим по углам — на всякий случай), потом начинает читать молитвы. Кстати, его однокурсники по Академии вспоминали, что вечернюю студенческую молитву так как он не читал никто. И вот постепенно, минута за минутой, мы видим, как меняется цвет его лица, как его замечания становятся мягкими. И когда он выходит и своим великолепным голосом возглашает: «Слава Святей Единосущней и Животворящей Троице…» — это уже совершенно другой человек. После этого он уже мог служить три с половиной или четыре часа, потом еще минут 45 говорил проповедь и уезжал из собора около полуночи, чтобы успеть выпить чашку чая перед завтрашней литургией.

Колчицкий... был тяжел в отношениях с людьми, и если кого не любил — то действительно не любил. Но жить давал. Так, например, когда архимандрит Сергий (Савельев), — эдакий московский Савонарола-обличитель, — стал клеймить его прямо с амвона в проповедях, и ему об этом доложили, он только пожал плечами: «Что же сделать?» Сергия переводили из храма в храм — он служил в храме Покрова на Лыщиковой горе, потом в храме Преображения в Богородском, потом, наконец, в храме Покрова в Медведкове, — но никаких более радикальных мер Колчицкий не допускал.

Я был одним из последних, кто посетил Колчицкого незадолго до кончины... Я ездил к Колчицкому на дачу советоваться по всем вопросам. Он был парализован, но наступила некоторая ремиссия и, когда я приехал к нему перед Преображением, он мне с грустью говорил: «Впереди праздник, я приеду. Кадить я смогу левой рукой (правая у него не действовала), но, вот держать свечу в правой руке я не смогу…»

Награды

  • наперсный крест (1921)
  • наперсный крест с украшениями (1923)
  • митра (1927)
  • право совершать Божественную литургию до "Отче наш" при открытых царских вратах (1935)
  • звание кафедрального протоиерея (1938)
  • право ношения второго креста при богослужении (1941)
  • патриарший наперсный крест (1957)

Имел ордена ряда Православных Церквей, государственные ордена и медали.

Литература

  • Архивы:
    • ЦА ФСБ РФ. Д.Р-1086.
    • ЛЛ.242-247,253-254.
  • Цыпин Владислав, прот. История Русской Церкви, 1917-1997. Том 9. М., 1997. Стр.264,265,293,300,310,321,326,328,331,332,340,341,353,354,382,384,385,405.
  • Хабарин А. Протопресвитер Николай Феодорович Колчицкий (некролог)// ЖМП, 1962. N2. Стр. 24-28.
  • Левитин-Краснов А., Шавров В. Очерки истории русской церковной смуты/ Предисл., примеч. И.В.Соловьева: В 3 т. [2-е изд.] - М.: Крутицкое патриаршее подворье, 1996. - (Материалы по Истории Церкви: Кн.10). Стр. 655.

Использованные материалы


[1]  "Определения Священного Синода РПЦ 1928-2008 гг..", - http://www.srcc.msu.su/bib_roc/bib/Titles59.htm#19564

[2]  Диваков В., протопр., Воспоминания "О протопресвитере Николае Колчицком", сайт храма вмч. Димитрия Солунского в п. Восточный г. Москвы, 09.10.2017, http://dimitri.moseparh.ru/2017/10/09/o-protopresvitere-niko...om/

[3]  Митр. Питирим (Нечаев). Воспоминания. Протопресвитер Николай Колчицкий - http://www.pravoslavie.ru/put/051201102316.htm

Редакция текста от: 22.11.2017 18:24:30

"КОЛЧИЦКИЙ НИКОЛАЙ ФЕДОРОВИЧ" еще можно поискать:

полнотекстовый поиск в Древе: Яндекс - Google
в других энциклопедиях: Яндекс - Википедия - Mail.ru -
в поисковых системах: Искомое.ru - Яндекс - Google