ИВАСАВА АРСЕНИЙ ХЭЙКИТИ

Ивасава Арсений Хэйкити (アルセニイ岩澤丙吉) (1863-1943), кандидат богословия, управляющий делами Японской Православной Церкви, профессор Токийской духовной семинарии и Японской армейской академии, руссист

Родился в деревне Хонтатино (ныне в черте города Идзу) на полуострове Идзу, Япония, 7 августа 1863 года [1]. Его отец обратился в Православие когда Хэйкити был подростком. Юный Хэйкити пешком отправился в Токио, где поступил в школу русского языка открытую здесь архимандритом Николаем (Касаткиным), просветителем Японии, который и крестил его с именем Арсений в 1876 году. В следующем году Арсений поступил в Токийскую духовную семинарию, где стал одним из лучших студентов. Вместе с Симеоном Мии он редактировал церковную газету – «Церковный Вестник» («Кёокай хооти»).

По выпуске из семинарии в марте 1883 года епископ Николай благословил Симеона и Арсения продолжить изучение богословия в России, куда они отправились вместе. После года подготовительных занятий в 6 классе Московской духовной семинарии, в 1884 году Арсений поступил в Санкт-Петербургскую духовную академию. Он выпустился из нее в мае 1888 года со степенью кандидата богословия, после чего возвратился в Токио в октябре.

Профессор Токийской духовной семинарии

По прибытии Арсения на родину, святитель Николай назначил его профессором в Токийскую духовную семинарию. Ивасава стал преподавателем догматики, философии и русского. Здесь он помогал отцу Сергию Глебову в составлении грамматики русского языка для японских студентов. Между 1889 и 1913 годом – ежемесячно произносил проповеди. С 1889 по 1893 год – член редакторского коммитета главного церковного журнала «Православные Новости» («Сэйкёо Симпоо»), а с 1893 года – постоянный автор для нового японского православного богословского журнала, «Синкай», для которого он продолжал писать под русскоязычным псевдонимом «Мирянин» вплоть до его закрытия. Преподавательская деятельность Арсения Ивасавы в семинарии продолжалась до 1916 года [2].

В военном ведомстве

В то же время, уже с 1902 года он начал подрабатывать в армейских школах как преподаватель русского для пополнения достатка. Во время Русско-Японской Войны святитель Николай, сетуя на то что государственная служба переманивает у Миссии служителей, указывал что в 1904 году Ивасава служил напаловину семинарии, наполовину военному ведомству [3]. Вдобавок в эти годы он состоял членом Общества утешения русских военно-пленных, организованном японскими православными верующими. В 1908 году Ивасава – переводчик для коммиссии по определению русско-японской границы на Сахалине.

Таким образом, когда разрушительная смута в России поставила молодую Японскую Церковь на грань выживания и большинство ее служителей оказались вынужденными искать зароботка работой в миру, Арсений смог найти себе место на государственной службе благодаря предыдущему опыту. 24 августа 1918 года он поступает в военное ведомство и становится профессором русского в Армейской академии. Ввиду чрезвычайной важности русского в годы массовой японской интервенции в Русской Гражданской Войне и нехватки специалистов, Арсения быстро повышали по должности. Он стал координатором японской военной системы русскоязычного образования, в 1919-1920 годах объехал важнейшие города Японии с инспекциями подготавливаемых переводчиков. Как и для ряда других служителей Японской Церкви в эти годы, можно полагать что для Арсения Ивасава японский патриотизм, анти-большевизм и привязанность к прежней России соединились воедино. За свою службу в эти годы Ивасава получает продвижение по службе и государственные награды, зачисляется в почётное придворное ведомство.

На протяжении 1920-х и 1930-х, оставаясь профессором Армейской академии, Ивасава заслужил уважение в академической среде благодаря составленному им словарю русского языка и другим трудам, в то время как его чины росли с выслугой лет. Однако, со временем Арсений удалился от публичной жизни, все больше времени проводя в уединении у себя дома, за чтением книг.

В жизни Японской Церкви

В конце 1930-х нарастающий милитаризм и национализм в Японии привели к усугблению противо-московских настроений в японской пастве. По указке специальной полиции иностранцы вытеснялись с постов глав всех христианских деноминаций в Японии, а государство издало новый закон о религиозных организациях требовавший от них срочной перерегистрации на новых основах. В этих условиях Арсений Ивасава выступил как лучший кандидат для временного управления Церковью – его почтенный возраст и глубокое образование вселяли уважение, долгая и верная служба в военном ведомстве делала его приемлемым для взявших власть военных кругов, причастность к царской России и непререкаемый японский патриотизм исключали подозрения в про-советском настроении Церкви. На Соборе Японской Церкви в Токио 13-17 июля было принято решение об отстранении правящего митрополита Сергия (Тихомирова) от управления Церковью, а Арсений Ивасава был избран её главой. Однако он совсем не желал этой должности и наотрез отказался принимать священство – решение которое, по его словам, он твёрдо принял ещё в годы обучения в академии [4]. В результате он остался мирянином, 4 сентября 1940 года митрополит Сергий передал ему временное управление делами Церкви и в соответствии с действовавшим законодательством Ивасава стал «официальным представителем» Церкви в глазах властей. При этом Арсений неоднократно заявлял что стремится уйти с нежеланной должности как можно скорее, а вопрос об избрании епископа из японцев не мог долго оставаться нерешённым, так как с уходом владыки Сергия Церковь осталась без архиерея.

В эти дни митрополит Анастасий (Грибановский), глава Русской Православной Церкви Зарубежом, направил ему письмо, в котором утверждал невозможность существования Церкви без епископа и предлогил избрать японца для хиротонии Дальневосточными архиереями Зарубежной Церкви. Вопрос об избрании нового предстоятеля разделил японскую павству, но более влиятельная группа выдвинула кандидатуру старейшего японского протоиерея, Иоанна Оно, который был хиротонисан во епископа Токийского архиереями Русской Зарубежной Церкви 6 апреля 1941 года в Харбине под именем Николай. На Внеочередном Соборе Японской Церкви 18 июня 1941 года, проходившем под наблюдением японских властей, епископ Николай был признан японским предстоятелем, несмотря на недовольство немалой доли верующих.

Для Арсения Ивасавы утверждение епископа Николая означало освобождение от должности временного управляющего и «официального представителя» Церкви. После открытия при Токийском Воскресенском соборе осенью 1942 года русской школы, Арсений сделался её директором [5]. В этом году он также написал ряд статей для церковного издания «Сэйкёо Дзихоо» о первых годах Токийской духовной семинарии.

Арсений был в добром здравии вплоть до последних месяцев жизни. По слухам, ходившим в те годы в Харбине, в это время он способствовал разъяснению Православного учения японским властям для освобождения православных Маньчжурии от требований поклоняться языческой синтоистской богине Аматерасу [6].

Внезапное кровоизлияние в мозг приковало его к постели 3 августа, а 23 октября 1943 года, в возрасте 80 лет, Арсений Ивасава скончался. Учитывая лишения военного времени, его похороны состоялись торжественно. Службу 25 октября в Токийском Воскресенском соборе возглавил епископ Николай в сослужении семи пресвитеров, с речью к собравшимся обратились представители Консистории Церкви, сообщества семинаристов и русской школы, а панихиды почившему отслужили как в церквях Японии так и в Харбине [7].

Использованные материалы

по-русски

• Накамура, К., Накамура, Ё., Ясуи, Р., Наганава, М., состав., Дневники святого Николая Японского, Саппоро: Изд-во Хоккайдского Университета, 1994, 419.
• Ковальчук-Коваль, Игорь Константинович, Свидание с памятью (Воспоминания). Документы по истории движения инакомыслящих, Вып. №5, М., Информационно-экспертная группа «Панорама», 1996, 176.
по-английски
• Van Remortel, M. and Chang, Peter, eds., Saint Nikolai Kasatkin and the Orthodox Mission in Japan: A Collection of Writings by an International Group of Scholars about St. Nikolai, his Disciples, and the Mission, Point Reyes Station, California: Divine Ascent Press, Monastery of St. John of Shanghai and San Francisco, 2003, 160-161.
по-японски
• 「正教時報」 (Сэйкёо Дзихоо (Православный Вестник)), октябрь 1941, фронтиспис; ноябрь 1943, 14-15; февраль 1944, 14.
• 日本正教会総務局編纂「公会議事録」(Консистория Японской Православной Церкви, ред., Коокай гидзироку (Протокол Собора)), 1940, 73.

[1]  Т.е. 3 год эры Бункюу, 8 месяца, 7 дня. Дата согласно резюме в октябрьском выпуске «Сэйкёо Дзихоо» 1941 года. У ван Ремортеля указан 1859 год рождения. См. Сэйкёо Дзихоо, октябрь 1941, фронтиспис; Van Remortel, M. and Chang, Peter, eds., Saint Nikolai Kasatkin and the Orthodox Mission in Japan: A Collection of Writings by an International Group of Scholars about St. Nikolai, his Disciples, and the Mission, Point Reyes Station, California: Divine Ascent Press, Monastery of St. John of Shanghai and San Francisco, 2003, 160.

[2]  Дата согласно резюме в октябрьском выпуске «Сэйкёо Дзихоо» 1941 года и некрологу в ноябрьском выпуске «Сэйкёо Дзихоо» 1943 года. См. Сэйкёо Дзихоо, октябрь 1941, фронтиспис; ноябрь 1943, 14. У ван Ремортеля, стр. 160, со ссылкой на Наганава, «Кэн-Ро сингакусэй...», 64, указан 1920 год.

[3]  Запись за 23 марта/5 апреля 1904, Накамура, К., Накамура, Ё., Ясуи, Р., Наганава, М., состав., Дневники святого Николая Японского, Саппоро: Изд-во Хоккайдского Университета, 1994, 419.

[4]  Консистория Японской Православной Церкви, ред., Коокай гидзироку (Протокол Собора), 1940, 73.

[5]  Сэйкёо Дзихоо, ноябрь 1943, 14.

[6]  Ковальчук-Коваль, Игорь Константинович, Свидание с памятью (Воспоминания). Документы по истории движения инакомыслящих, Вып. №5, М., Информационно-экспертная группа «Панорама», 1996, 176.

[7]  Сэйкёо Дзихоо, ноябрь 1943, 14-15; февраль 1944, 14.