 |
| Протоиерей Сергий Лебедев. Москва.Тюрьма НКВД. 1938 год (fond.ru) |
Память 9 марта, в Соборах новомучеников и исповедников Церкви Русской, Бутовских новомучеников, новомучеников Московского Богородице-Смоленского Новодевичьего монастыря (мест., в обители) и Московских святых
Родился 16 июля 1875 года в Москве. Из духовной семьи, его отец служил диаконом в Свято-Екатерининской церкви на Большой Ордынке. Семья Лебедевых, жившая издавна в Замоскворечье, с семидесятых годов XIX в. поддерживала тесные дружеские отношения с диаконом Феодором Соловьевым, служившим в церкви Святителя Николая в Толмачах - будущим затворником Смоленско-Зосимовой пустыни старцем Алексием. Уже в те годы будущий Зосимовский подвижник с особой любовью и вниманием относился к Сергию Лебедеву - впоследствии старец нередко говорил, что Господь ведет их сходным путем...
В 1896 г. окончил Московскую духовную семинарию и в том же году начал преподавательскую деятельность, которую не оставлял и после рукоположения в священный сан. С 1896 г. он преподавал Закон Божий в московской Мироновской церковно-приходской школе [1] и в Перервинском Духовном училище, где состоял в должности надзирателя. Будущий батюшка неустанно совершенствовал свой дар учительства...
Священник Новодевичьего монастыря
В марте 1898 г. он подал прошение на имя викария Московской митрополии епископа Дмитровского Нестора (Метаниева) о рукоположении в священный сан, в том же году был рукоположен во иерея.
С 1900 года начал служить в соборном храме Смоленской иконы Божией Матери Московского Новодевичьего монастыря. Там прослужил он около 27 лет. Помимо монастырского богослужения молодому батюшке пришлось окормлять и расположенные вблизи монастыря клиники медицинского факультета Московского Университета: причащать, напутсдтвовать умирающих, утешать нуждающихся в духовной поддержке болящих. Пере ним сразу раскрылся многообразный мир духовных нужд, скорбей и болезней - мир, так резко контрастирующий со строгим и целенаправленным подвигом во иночестве благоскорбящих насельниц Новодевичьего монастыря.
Прихожане ценили в молодом батюшке дар слова, видели его глубокую и искреннюю молитвенность, и вскоре отец Сергий, несмотря на молодость, приобрел широкий круг постоянных духовных чад - ими нередко становились выздоровевшие больные, персонал клиник, студенты и преподаватели университета. Духовничество в столь молодом возрасте требовало непрестанной подготовки: отец Сергий много читал (у него была хорошая библиотека), но главное, сам обращался за духовными советами.
Ведя многообразную душепопечительскую деятельность, не оставлял отец Сергий и преподавания: в его архиве сохранилось собственноручно им составленное "Обозрение предметов, преподаваемых по Закону Божию в одноклассной церковной школе Московского Новодевичьего монастыря. Младшее отделение". С 1900 г. он стал также законоучителем воскресной школы Хамовнического попечительского училища, через два года (с 1902 г.) - помощником заведующего церковноприходской монастырской школы, а с 1910 г. - еще и законоучителем в Ксенинском детском приюте. Был почетным членом Совета детских приютов.
Весной 1904 г. отец Сергий вместе с женой и трехлетним сыном Борей был в гостях у своих родителей; собирались пить чай. Внимание мальчика привлек огромный семейный самовар, вот-вот готовый закипеть. Неловко повернувшись, Боря задел кран, и его обдала струя кипятка. Со страшными ожогами мальчика отвезли в клинику; лечение шло тяжело, и мать неусыпно находилась при нем... Горячие молитвы родителей и искусство врачей заставили смерть отступить. Когда мальчику стало лучше, врачи разрешили забрать его домой. Но отца Сергия ждало еще более тяжкое испытание: на той же карете скорой помощи, которая привезла домой Борю, увезли в больницу матушку Нину, где она через сутки скончалась от запущенного почечного заболевания. Ухаживая за Борей, она простудилась, но скрывала от всех свое недомогание. Умирала она в полном сознании, благодарила мужа за любовь и счастье, горевала о сиротке-сыне, о будущей трудной участи отца Сергия.
Так в возрасте 26 лет отец Сергий овдовел. Беда как бы оглушила его; он продолжал служить, трудился, не покладая рук - но трудно было бороться с горем, он приходил на могилу жены (похоронили ее на монастырском кладбище) и горько плакал...
В небольшой домик близ Новодевичьего монастыря, где жил отец Сергий, перебрались сестры Екатерина и Прасковья, а позднее и мать, Мария Павловна, взяв на себя заботы о воспитании трехлетнего Бори. Как позднее вспоминал сам отец Сергий, в горе его по-матерински поддерживала и монахиня Евникия, 80-летняя насельница Новодевичьего монастыря.
Только глубокая вера и верность избранному пути, а также поддержка духовного отца, старца Алексия Зосимовского, помогли отцу Сергию справиться с постигшим его горем. После смерти жены он поехал в Зосимову пустынь, чтобы узнать, как жить дальше - по существовавшей в дореволюционные времена практике духовниками женских обителей были, как правило, женатые священники, и у отца Сергия возникла мысль просить священноначалие о переводе его из Новодевичьего монастыря в другое место. Отец Алексий принял его с особой сердечностью, ибо и сам в молодости овдовел и остался с малолетним сыном на руках. Старец сказал: "Оставайся в монастыре, лучше быть среди голубиц, чем среди волков".
Зосимовский старец относился к отцу Сергию как к родному сыну. Когда отца Сергия особенно одолевала тоска, он отправлялся к иеромонаху Алексию. Однажды, когда отец Алексий находился в Троице-Сергиевой Лавре, туда приехал и отец Сергий. После долгой беседы старец оставил отца Сергия вместе с собой на ночь молиться в Троицком соборе Троице-Сергиевой Лавры. После ночной молитвы, уже перед рассветом, перед чтением полунощницы, отец Алексий приоткрыл раку и дал отцу Сергию приложиться к мощам преподобного Сергия. Приложившись к преподобному, отец Сергий со слезами на глазах отошел и долго стоял, сосредоточенный. Старец спросил его: "Сережа, что ты чувствовал, когда прикладывался к мощам?" - "Мне показалось, что я опустил лицо в цветущий куст роз... и радость пришла в душу". - "Счастлив ты, ведь не многим дано пережить такое". Отец Сергий вспоминал, что именно в этот момент по молитвам старца полностью отошла от него тоска...
С этого момента начался для священника Сергия Лебедева новый период духовной жизни. Мать, овдовевшая вслед за сыном и переехавшая к нему, просила при ее жизни не принимать монашества. Но жизнь отца Сергия стала подлинным монашеством в миру: келейная молитва, чтение святых отцов, проповедь, душепопечительство, богослужение, законоучительство плотно заполняли его; после недолгого сна молитва продолжалась и ночью.
Та особая сердечность, с которой встречал каждого, ищущего духовного утешения, Зосимовский старец, видимо передалась и его духовному сыну: к отцу Сергию в Новодевичий тянулись все новые люди. "Молодой вдовый батюшка, всеми уважаемый за религиозность и чистоту жизни", как отмечалось в воспоминаниях современников, находил слово утешения и вразумления для каждого, кто приходил к нему за советом и поддержкой.
Шли годы; все расширялся круг духовных чад отца Сергия. Студенты, преподаватели и профессора клиник Московского университета, ученые, артисты... Сын отца Сергия Борис был музыкантом-любителем, писал музыку для спектаклей студии Вахтангова и Московского художественного театра - так в число тех, кто искал духовных наставлений отца Сергия, попали режиссеры и актеры Московского Художественного театра - К.С. Станиславский, В.И. Немирович-Данченко, М.П. Лилина и другие.
Глубокое знание богослужебного устава, благоговейность и молитвенность служения отца Сергия были отмечены священноначалием, и ему было поручено обучать вновь рукоположенных священников, которых направляли на стажировку в Новодевичий монастырь. Учил он служению и архипастырей. В частности, владыка Филипп (Гумилевский) обучался им: они сослужили в надвратной церкви Новодевичьего монастыря, и именно о. Сергию покойный владыка был обязан благолепностью и глубокой содержательностью своего служения.
В предреволюционные годы, когда яд неверия отравлял души людей и многим казалось, что лишь путем коренных социальных преобразований жизнь на земле можно сделать свободной и счастливой, отец Сергий постоянно напоминал своей пастве о едином на потребу:
26 сентября 1920 г. священник Сергий Лебедев был возведен в сан протоиерея.
Первый арест и заключение
В марте-апреле 1922 г. был арестован по "делу об изъятии церковных ценностей", по т.н. второму этапу Московского процесса об изъятии церковных ценностей. После окончания следствия в ноябре-декабре 1922 г. дело было передано суду Московского Ревтрибунала под председательством Н. Крыленко.
В обвинительном заключении 32 клириков, проходивших по этому делу, о отце Сергии сказано:
13 декабря 1922 г. протоиерей Сергий Лебедев был осужден Московским Ревтребуналом по статье обвинения 68 УК РСФСР и приговорен к 1,5 годам заключения и поражению в правах сроком на один год.
Отец Сергий находился в заключении в Сретенском арестантском доме в Москве до 11 июля 1923 г. Срок заключения благодаря двум амнистиям сократился втрое, и отец Сергий был освобожден условно досрочно.
Освобождение
После закрытия Новодевичьего монастыря отец Сергий служил в московской Троицкой церкви в Зубове.
19 сентября (2 октября н.ст.) 1928 г. отошел ко Господу старец Алексий Зосимовский; 21 сентября протоиерей Сергий Лебедев принимал участие в отпевании своего духовного отца. С о. Александром Зверевым (тоже духовное чадо старца Алексия) его соединяла нежная дружба. Не раз, заходя в Звонарский переулок, о. Сергий, прощаясь с провожавшей его матушкой Марией Алексеевной, говаривал: "Люблю я твоего Сашуху, люблю".
Второй арест. Ссылка
14 апреля 1931 года был арестован по обвинению в "контрреволюционной деятельности". Произошло это в пасхальные дни, в связи с публикацией его фотографии в газете "Нью-Йорк Таймс". На фотографии был запечатлен момент, когда отец Сергий шел по двору Новодевичьего монастыря и благословлял прихожан. Под фотографией была подпись: "Знаменитый отец Сергий Лебедев, один из священников, честно выполняющих свой долг..."
Сам отец Сергий не был извещен ни о факте съемки, ни о публикации в зарубежной газете. Несмотря на это он был обвинен в преступных связях с Америкой.
На следствии он показывал: "В каноническом общении состою с митрополитом Сергием. Никакой антисоветской агитацией не занимался и собраний нелегальных не устраивал. В 1929 г. мой портрет появился с какой-то статьей в иностранной газете. Я совершенно никакого участия в этом не принимал и факта не знал, когда меня засняли".
30 апреля 1931 г. Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ был осужден по обвинению в "активной антисоветской деятельности, выражающейся в организации нелегальных "сестричеств" и "братств", оказании помощи ссыльному духовенству". По статье 58-10 УК РСФСР был приговорен к 3 годам ссылки через ПП ОГПУ в Севкрай, в район Котласа. Проходил по групповому делу "Алексинского Ф.Н. и др. Москва. 1931г."
С 14 апреля по 9 мая 1931 г. отец Сергий находился в заключении в Бутырской тюрьме в Москве, а затем был этапом направлен на место ссылки.
Сначала отец Сергий был сослан в Великий Устюг. Проживал он на квартире. Вот как описывала жизнь отца Сергия в Великом Устюге приезжавшая к нему в ссылку сестра Екатерина Павловна: "Сережа чувствует себя вполне исправно, ни на что не жалуется, настроение у него мирное и хорошее, и вид у него такой же, как был в Москве... Сережа говорит, что дорога (от места его поселения до города) такая же, как та, по которой ездили когда-то в Зосимову пустынь. Город зимой тоже очень красив и хорош".
Но Велико-Устюжский период ссылки продолжался недолго: совершенно внезапно ссыльных священников пешим этапом переводят в район Котласа, в село Кичменгский Городок. В письмах за февраль - март 1932 г. отец Сергий называет эту переброску "знаменитой прогулкой при полном воздержании от пищи и отдыха", или "18 суток голодовки".
Отец Сергий, а также ссыльный священник Алексий, с которым они жили вместе, должны были ежемесячно (каждое 10-е число) ходить на отметку в районное отделение ГПУ - туда и обратно десять верст. В любую погоду: буран, разлив, снежные заносы... Жили они в 1932 г. в деревне Макарово (там отца Сергия посетил сын Борис; сохранился сделанный его рукой карандашный портрет отца), а в 1933 г. - в деревне Сорокино. Хозяева попадались разные: то это были престарелые монахини и в доме чистота, то "хозяева без амбиций" и грязь, мыши, блохи, клопы, тараканы донимали - но со ссыльными батюшками хозяева "всем, чем можно, делятся из своего скудного запаса"; но бывало, что попадались хозяева, у которых пьянки, шум да крик.
"Чтобы избежать праздности, письмописание считаю своим рукоделием, занимающим у меня ежедневно известную часть дня и вечера", - писал отец Сергий в письме от 22 марта 1932 г. "С письмами, да ежедневным занятием Словом Божиим и духовно-нравственным чтением совершенно не видишь свободного времени", - читаем в письме от 13 марта 1932 г. Конечно, не только, чтобы избежать праздности, пишет письма из ссылки протоиерей Сергий: без поддержки, совета, утешения не оставляет он своих духовных чад. Получали от него письма и находящиеся в ссылке на Пинеге сестры Новодевичьего монастыря. "Каждый ваш вздох, каждую слезку вашу я живо чувствую на расстоянии и реагирую на все это далеко не безразлично". Не оставляли его и родные: несколько раз приезжала сестра и один раз сын. Своим духовным чадам отец Сергий письма пишет постоянно.
Отец Сергий использует любую возможность, чтобы побывать на богослужении в храме; свои походы на отметку в ГПУ он обязательно совмещает с посещением церкви. Дома же, в деревне, они с отцом Алексием совершают панихиды, служат всенощные. Начало Великого поста 1932 г. тоже справляли они дома: "У нас имелись почти все богослужебные книги под руками, и мы имели полную возможность справить все положенное по уставу церковному у себя дома. И Господь помог все совершить без всякой помехи, в самой мирной обстановке".
Несмотря на все тяготы бытия - "по новому распоряжению меня, как безработного, лишили карточки и хлебного пайка" - у отца Сергия неизменно сохранялось "умиротворенное настроение, без тени тоски и печали". В том же письме от 27 апреля 1932 г. он пишет: "Пасхальную седмицу провел ... в полной преданности Господу и Его воле".
В 1933 г. "День славного Успения встретил и провел в мире, здравии и полном благополучии... Причащался в алтаре святых Таин, предварительно сам исповедывавшись и исповедав кое-кого из своих духовных чад".
"Чтение есть, занятия тоже ежедневно находятся, остается только лишь всей душой благодарить Господа за все Его милости и молить Его за Вас и всех благодетелей своих и твердо верить в Его Промысел, бодрствующий надо мною, когда возможно и передвигающий меня, если это будет нужно и полезно для меня и для Вас", - писал отец Сергий 8 января 1933 г.
Сестра отца Сергия, Екатерина Павловна, приезжавшая в ссылку, пишет матери домой в Москву в январе 1934 г., что "нам всем надо поучиться у него аккуратности и порядку и чистоте...".
Родные и близкие отца Сергия хлопотали о его освобождении. В письме от 4 марта 1932 г. отец Сергий благодарит свою мамочку, как он ее всегда нежно называл, и сестру Пашеньку за визит к митрополиту Сергию (Страгородскому): "Глубоко чту я и Владыку Митрополита Сергия за его крестоносный подвиг возглавления Церкви в наше лютое время. Я совершенно не льщу себя надеждой, что Владыка может помочь мне в моем деле. Это сверх его сил... Он со своей стороны рад бы все сделать для нашего освобождения, но непреодолимые препятствия стоят на пути его добрых намерений".
И все же отец Сергий надеется на послабление своих уз: "Великая милость Божия была бы в том, если бы Бобочке (сыну) удалось бы извлечь меня из Северного края "на минус".
В марте 1932 г. он писал: "Я имел разговор о возможности подачи прошения о досрочном освобождении. Ответ получился отрицательный... Впрочем, опять повторяю, делайте возможное. Воздержитесь от всего, связанного с риском. Господь не оставит меня без Своей помощи и в дальнейшее время несения мною возложенного Им креста изгнанничества, где бы и в каких условиях ни протекало это время. Всей душой верую в Господа, в Его любовь и дивное водительство. Больше, чем когда-либо, моя грешная душа видит следы Его близости за последнее время. Отсюда и проистекают и моя надежда на Него, и полная уверенность и покой за свое будущее".
"Выше Господа не будешь. Надобно всецело покориться и предаться Ему" (письмо от 1 сентября 1933 г.). "Я просил Пашеньку передать Боре, чтобы он навел справки, как правильнее поступить: дожидаться ли амнистии и сокращения, вследствие ее, моего срока и возможности, по этому случаю, полного освобождения до поселения в Москве включительно, или же хлопотать теперь же о досрочном освобождении с полным всякого вероятия прикреплением к какому-нибудь "минусу" опять на три года, без зачета отбытого, что весьма вероятно"...
Прошел еще один год ссылки; вместо долгожданной телеграммы об освобождении по амнистии, которой так ждали, родные получили от него письмо:
Освобождение
Долгожданный день все-же наступил; вот как писал об этом своим родным отец Сергий: "в преддверии праздника (9 декабря) иконы Божией Матери, именуемой Нечаянная Радость, я получил неожиданную для себя радость: после категорического отказа в досрочном освобождении на поруки Бори, мне сегодня выдали документ о свободном проживании во всех городах СССР за отбытием полного срока ссылки". Письмо он заканчивал такими словами: "С величайшей радостью могу сказать, что еду к вам по милости и воле Божией. Господь отзывает меня отсюда после полной и всецелой преданности моей в Его волю. Я не дерзал указывать Господу и просить Его о своем освобождении. Он Сам извлекает меня на новый путь моей жизни... Дальнейшее течение своей жизни уже легче будет совершать под этой верной охраной и водительством".
После отбытия наказания о. Сергий не мог занять место на московском приходе. В начале 1934 года стал служить в Петропавловской церкви пос. Малаховка Московской области.
Летом 1934 г. некоторое время был секретарем митрополита Сергия. Владыка "придумал" специально для него эту должность ради материальной поддержки: на руках у отца Сергия были две больные престарелые сестры и старуха-мать.
С 1936 года служит в с. Наташино (недалеко от г. Люберцы) Московской области.
Третий арест, мученическая кончина
Отслужив Богоявление, о. Сергий был арестован в ночь на 21 января 1938 года в своем домике близ Новодевичьего монастыря. Прощаясь с матерью, он поклонился ей в ноги и сказал: "Матушка, в этой жизни мы уже не встретимся".
Обвинен в "участии в контрреволюционной группировке" по групповому делу "Воздвиженского и др. Москва. 1938 г.". Районное управление НКВД не особенно утруждало себя: были арестованы священники всех храмов, стоящих вдоль Московско-Казанской железной дороги; им вменялось в вину, что среди населения Ухтомского района они "проводили контрреволюционную агитацию, проповедовали среди населения веру в Бога, монархический строй, призывали оказывать противодействие политике партии и советской власти, создавая среди населения недовольство и проводя подготовку к приходу новой капиталистической власти", т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 58 - 10 ч. 2 УК РСФСР. Отец Сергий на допросах держался мужественно; ни одного из сфабрикованных следствием обвинений он не признал.
На допросе следователь спросил отца Сергия:
Была устроена очная ставка со священником Знаменской церкви в селе Перово Сергием Сахаровым, согласившимся давать нужные следствию показания, он сказал:
Осужден тройкой УНКВД по Московской области 15 марта 1938 года, приговорен к расстрелу. Принял мученическую кончину 22 марта 1938 г. на Бутовском полигоне, где и захоронен.
Почитание
Причислен к лику святых Новомучеников Российских постановлением Священного Синода 6 октября 2001 года для общецерковного почитания.
В соответствии с ходатайством митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия от 24 марта 2006 года, по благословению патриарха Московского и всея Руси Алексия II, в Московском Новодевичьем монастыре было установлено ежегодное празднование Соборной памяти святых новомучеников Богородице-Смоленского Новодевичьего монастыря в субботу перед Неделей святых жен-мироносиц. В их число вошли священномученик Сергий Лебедев и преподобномученицы Наталия (Ульянова), Ирина (Хвостова), Матрона (Алексеева) и Мария (Цейтлин). 6 мая 2006 года в этой обители был впервые отмечен праздник. К этой дате была написана икона святых мучеников и издана брошюра, с описанием житий святых [2].
Публикации
- Протодиакон Сергий Голубцов. Московское духовенство в преддверии и начале гонений 1917-1922 гг.// М., 1999, с. 170-171.
- Подобедова О.И. "Избавить вас от тяжкого греха..."// Слово. 1995. № 1 - 2.
- Проповеди сщмч. Сергия (Лебедева)
Использованные материалы
- База данных Православного Свято-Тихоновского Богословского Института: новомученики и исповедники Русской Православной Церкви XX века
- Наставники и «исповедники» - мученики. Подобедова О.И.
- Житие сщмч. Сергия (Лебедева).
- Книги и выступления игумена Дамаскина (Орловского). Жизнеописания святых РПЦ ХХ века.
- Ходатайство Митрополита Крутицкого Ювеналия об установлении празднования Соборной памяти новомучеников Новодевичьей обители:
- "Праздник святых новомучеников в Новодевичьей обители", сайт Московской епархии:
[1] Скорее всего в школе при Храме Марона Пустынника (Благовещения) в Старых Панех
[2] Ходатайство мит. Ювеналия: http://www.meparh.ru/docs_view.php?id=1224. "Праздник святых новомучеников в Новодевичьей обители", http://www.meparh.ru/news_view.php?id=2002.