КОНСТАНТИН VII БАГРЯНОРОДНЫЙ

Христос, благословляющий Константина Багрянородного. Резьба по слоновой кости. Ок. 945 года (ГМИИ)

Родился в 905 году, предположительно 17/18 мая [1] или 2/3 сентября [2], и был первенцем имп. Льва VI Мудрого и его четвертой жены, Зои Карвонопсины (Карвонопсиды, букв. "Черноокой"). В предыдущих трех браках у императора не было сыновей, что ставило под угрозу продолжение Македонской династии. Рождение Константина омрачалось тем, что его мать, хотя и проживала во дворце, с церковно-канонической т. зр. не считалась законной супругой императора. Тем самым Константин, хотя и родился в Багряной палате Большого дворца (в Порфире), формально оказывался незаконнорожденным. По-видимому, именно для того, чтобы подчеркнуть его права на престол, за Константином закрепилось прозвание "Багрянородный": так называли только тех детей, которые рождались уже у царствующих императоров. Неопределенность статуса Константина грозила резко осложнить политическое будущее не только его самого, но и всей империи. Ввиду исключительности ситуации патриарх Николай I Мистик согласился признать Константина законным сыном Льва VI и полноправным наследником, но категорически потребовал от императора расстаться с Зоей. Это условие было выполнено, и 6 января 906 года младенец был торжественно крещен патриархом в соборе Св. Софии. Восприемниками выступали брат и соправитель Льва Александр и высшие сановники. Вскоре, однако, Лев не только вернул Зою во дворец, но и сочетался с ней церковным браком (церемонию без разрешения патриарха совершил придворный пресв. Фома). Патриарх Николай Мистик немедленно наказал клирика, а императора отлучил от Церкви. Лев VI предложил рассмотреть сложившуюся ситуацию на Соборе с участием представителей всех патриархатов. Ни на Рождество, ни на Богоявление 907 года император не был допущен патриархом в Св. Софию. Отношения между ними накалились. После того как очередная попытка убедить Николая Мистика пойти на уступки потерпела неудачу, Лев VI обвинил его в связях с полководцем Андроником Дукой, поднявшим в это время мятеж на Востоке, и добился отречения патриарха от сана (февраль 907). Новым патриархом стал духовный наставник императора синкелл Евфимий II. Собор с участием представителей папы Сергия III принял императора в церковное общение после его покаяния (в память об этом событии была создана мозаика в нартексе Св. Софии). Тем не менее конфликт вокруг четвертого брака Льва VI вызвал затяжной внутрицерковный раскол, продолжавшийся до "Объединительного Собора" 920 года.

15 мая 908 года [3] Константин VII был коронован как соправитель Льва VI и его брата Александра. Через четыре года Лев умер, и дядя Константина стал автократором. Имп. Александр не имел детей, но надеялся обзавестись ими, вступив в новый брак. Племянника он не любил, открыто выражая намерение отстранить его от престола и сделать евнухом, но за ребенка всякий раз вступались сановники [4]. Правление Александра оказалось недолгим: 6 июня 913 года император скоропостижно скончался (ходили слухи, что он переусердствовал со снадобьями). Перед смертью он передал власть малолетнему Константину VII, назначив его опекунами патриарха Николая Мистика (вновь стал патриархом в мае 912), магистров Стефана и Иоанна Эладу, ректора Иоанна, мон. Евфимия и своих фаворитов, Василицу и Гаврилопула. К ним вскоре присоединилась и имп. Зоя.

Смена правления произошла в момент резкого обострения внешнеполитической ситуации. Покойный император успел рассориться с опасным соседом, Симеоном Болгарским, и в Константинополе со дня на день ждали вторжения болгар. Еще во время предсмертной болезни Александра патриарх Николай тайно пригласил в столицу популярного в армии и народе полководца, доместика схол Константина Дуку. Но когда тот 9 июня спешно явился в Константинополь с небольшим отрядом, выяснилось, что регентский совет (куда вошел и Николай) не намерен уступать ему власть. Попытка Дуки захватить дворец силой не увенчалась успехом: он был оттеснен стражей и погиб. Его многочисленные сторонники подверглись жестоким казням и другим репрессиям.

После подавления мятежа Дуки во главе правительства встали патриарх Николай и магистры Стефан и Иоанн Элада. В августе к Константинополю, не встречая серьезного сопротивления, подошли войска Симеона. Но взять город болгары не смогли, и они начали переговоры. Патриарх устроил встречу юного императора с сыновьями болгарского правителя (обговаривались планы обручения Константина VII с их сестрой) и символически венчал на трон Симеона во время личной встречи (913). Византийцы пытались иронизировать над деталями коронации болгарского правителя [5]. Однако для болгар это событие было важнейшей политической победой. Отныне Симеон считал себя равным по статусу "василевсу ромеев" и принял титул "цесарь и самодержец всех болгар и греков".

Уступки регентов вызвали недовольство. Властолюбивая Зоя отстранила от правления патриарха Николая и разорвала соглашение с болгарами о династическом союзе. Готовя контрнаступление в Болгарии, правительство заключило мир с арабами. Но объединенная имперская армия во главе с Львом Фокой была разгромлена Симеоном сначала при Анхиале (20 августа 917), а затем во Фракии (917/918).

В ситуации, когда положение империи ухудшилось, в окружении юного Константина VII созрел заговор в пользу одного из военачальников, друнгария флота (адмирала) Романа Лакапина. Заручившись формальной поддержкой императора, он помог Константину VII отстранить от власти Зою, а затем, под предлогом защиты императора от поднявшего мятеж Льва Фоки, захватил Большой дворец. 4 мая 919 года Роман породнился с правящей династией, выдав замуж за 14-летнего Константина VII свою дочь Елену, и получил сан василеопатора. Одним из первых его деяний стало примирение церковного раскола между сторонниками патриархов Николая и Евфимия (июль 920).

Осенью 920 года Роман Лакапин получил сан кесаря, а в декабре был коронован зятем в качестве императора-соправителя. Возвышение выскочки вызвало целую серию заговоров и мятежей, но Роман не только сумел удержаться у власти, но и приобщил к ней трех своих сыновей - Христофора (921), Стефана и Константина (924); его четвертый сын, болезненный Феофилакт, в 933 году был, несмотря на неполные 20 лет, поставлен патриархом Константинопольским (разрешение на поставление доставили посланцы папы Римского Иоанна XI, которому самому было всего 23 года). В 922 году Роман I был объявлен автократором, оттеснив Константина на второе место.

Так в Византии на полвека утвердилась новая форма правления, когда юных отпрысков Македонской династии опекали прорывавшиеся к власти опытные военачальники, которые не довольствовались положением регентов, но получали полноценный императорский сан. Это позволяло, с одной стороны, сохранять преемство легитимности, а с другой - обеспечивать высокий уровень компетентности военного и государственного управления. Однако "природные" наследники оказывались в этой ситуации под постоянной угрозой устранения.

Война с Болгарией продолжалась вплоть до 924 года. Основным поводом для враждебных действий "царь болгар и греков" Симеон объявил защиту законного имп. Константина VII от "узурпатора" Романа Лакапина [6]. После личной встречи с Романом Симеон согласился на перемирие, хотя и не отказался от своих притязаний на империю. В 927 году юный сын и наследник Симеона Петр добился от византийского правительства не только признания своего царского титула, но и согласия на династический союз: женой Петра стала внучка Романа I Мария. Во время свадебных торжеств по требованию болгар отец Марии, император Христофор, был поставлен на второе место в иерархии императоров, оттеснив Константина на третье [7].

Долгое время Константин VII находился в тени своего деятельного тестя. Отстраненный от реальной власти он предавался историческим изысканиям и литературным трудам. Бразды правления Константин VII взял в свои руки лишь на 40-м году жизни. Незадолго до этого, 16 декабря 944 года, Роман I Лакапин был смещен с престола своими сыновьями Стефаном и Константином (их старший брат, Христофор, к тому времени уже умер) и отправлен в монастырь. Однако "триумвират" Стефана и двух Константинов продержался недолго. Багрянородный сын Льва VI пользовался гораздо большей популярностью, чем сыновья безродного выскочки. Уже 20 декабря 944 года Константин VII был провозглашен автократором, а еще спустя месяц, 27 января 945 года, в ходе очередного дворцового переворота сыновья Лакапина были арестованы по обвинению в покушении на Константина VII и отправлены в ссылку.

Уже через месяц после начала самостоятельного правления Константин VII короновал в качестве соправителя своего юного сына Романа II, закрепив тем самым династическое преемство. Полномочия парадинастевона (неофициального главы правительства) при этом получил молодой евнух Василий, незаконнорожденный сын (νόθος) Романа Лакапина от наложницы-"скифянки". Он оставался самым влиятельным лицом в государстве до кончины Константина VII, а впоследствии - и при его внуках (до 985).

Достигнув высшей власти, Константин VII получил возможность на практике воплотить политические идеи, выработанные им за время продолжительных ученых занятий. Он объявил курс на коренной пересмотр политической линии своего тестя, которого называл человеком "простоватым" и обвинял в недопустимых идеологических уступках.

В попытках восстановить авторитет империи военным путем Константин VII не достиг крупных успехов, хотя и не знал таких катастрофических поражений, как его предшественники. Самой крупной неудачей его самостоятельного правления был провал экспедиции Константина Гонгилы, пытавшейся в очередной раз освободить остров Крит от захвативших его арабских пиратов (949). На основных фронтах сражений с мусульманами - в Южной Италии и Сирии - продолжалась позиционная война. Успехи талантливых имперских полководцев Варды Фоки и его сына Никифора были нивелированы активностью амбициозного халебского правителя, хамданида Сайфа ад-Даулы, который с 943 года был главным противником Византии на востоке.

Более удачно Константин VII действовал в дипломатической сфере. Приоритетным направлением его политики стали отношения с мусульманским Востоком. Пользуясь углублявшимся кризисом Аббасидского халифата, Константин VII установил стратегический союз с полуавтономным египетским правителем из династии Ихшидидов Мухаммадом ибн Тугджем (946), а также поддерживал оживленные контакты с соперниками Аббасидов - омейядским халифом Кордовы Абдаррахманом III, африкан. Фатимидами и даже Зайдитскими имаматами в Йемене и Табаристане. Об амбициозных планах расширения влияния империи в распадавшемся Багдадском халифате свидетельствует упоминание в "Книге церемоний" Константина VII послов из Египта, Персии или Хорасана, "подчиняющихся царству ромеев и присылающих пакт" [8].

На Кавказе, в Южной Италии и на западе Балканского полуострова Константин VII продолжал традиционную политику, опиравшуюся на исторические связи этих регионов с империей. Многочисленные местные династы рассматривались, как правило, в качестве "подчиненных" императора, хотя возможности Константинополя для реальной военной и политической активности в этих регионах были весьма скромными.

Отношения с Болгарией, в первой половине правления Константина VII бывшей опаснейшим соперником Византии, после кончины Симеона вошли в мирное русло. Стабильному миру способствовали уступки, сделанные Романом I Петру Болгарскому, - признание его "василевсом болгар" и женитьба на внучке императора. Константин VII неодобрительно относился к этому династическому браку (с которым, помимо всего прочего, было связано и его личное унижение), считая его совершенно недопустимым и ничем не оправдываемым нарушением имперского статуса [9]. Из дипломатических формуляров известно, что Константин VII поначалу не признавал за Петром царского титула, продолжая титуловать его "архонтом" и называя "духовным сыном". Но позднее он все же использовал в переписке с Петром титул "василевс болгар" [10]. Была признана и автономия Болгарской Церкви: в составленной при Константине VII церемониальной табели о рангах (т. н. Клиторологий Филофея) архиепископ Болгарский следует сразу за синкеллами патриархов [11].

Особое место в политике Константине VII занимала Русь. Незадолго до свержения, в 944 году, Роман I заключил мирный договор с вел. кн. Игорем ([12]; заключен от имени Романа, Константина и Стефана). Вскоре Игорь был убит, и у власти на Руси оказалась его вдова Ольга, регентша при малолетнем сыне Святославе. Константин VII, на собственном опыте знавший о специфике женского правления, по всей вероятности рассчитывал воспользоваться ослаблением Русского государства. Возможно, именно поэтому княгиня Ольга решилась на редкий в средневековой политической практике и весьма рискованный шаг: лично отправилась за границу для переговоров. Официальный визит женщины, стоявшей во главе государства, был экстраординарным явлением с точки зрения придворного этикета, и благодаря этому в составленной под редакцией Константина VII кн. "О церемониях..." сохранилось подробнейшее описание двух приемов, оказанных княгине Ольге в Константинополе - в среду 9 сентября и в воскресенье 18 октября [13]. Сочетание числа месяца и дня недели теоретически допускает две даты - 946 и 957 годы; позиции исследователей по этому вопросу разделились [14]. Судя по тональности упоминаний о "росах" вообще и их правительнице в частности в сочинениях Константина VII, Ольге удалось отстоять интересы Руси и сохранить ее международный авторитет. Помимо этого русская княгиня приняла в Константинополе крещение по греческому обряду, получив имя Елена. Согласно традиции, ее восприемником должен был выступать сам император, что нашло специфическое отражение в летописной легенде о "хитрости" русской княгини: император якобы соблазнился ее красотой и собирался на ней жениться, но Ольга, крестившись, оказалась его крестной дочерью, что сделало брак невозможным [15]. Константин VII не счел нужным упоминать о крещении русской правительницы, хотя о событии известно из хроники Иоанна Скилицы [16]. Славянские и латинские источники дополняют сведения о посольстве Ольги: согласно Повести временных лет, она не была удовлетворена результатами визита в Константинополь и высокомерно отказалась предоставить Константину VII военную помощь, а согласно Продолжателю хроники Регинона Прюмского, в 959 году обратилась к германскому императору Оттону I с просьбой прислать на Русь епископов и священников [17].

Скилица упоминает о венгерском векторе "государственного миссионерства" при Константине VII. Кочевники-протовенгры, в племенном союзе которых существенную роль играли тюркские элементы (откуда и греческое название венгров X века - Τοῦρκοι), после проникновения в Придунавье более полувека совершали регулярные грабительские рейды по всем европейским странам, не исключая и западных провинций Византии. Но к середине X века венгерские вожди все чаще стали искать возможности для политической институализации среди соседних государств. Около 952 года венгерские князья Булчу и Дьюла приняли крещение в Константинополе, получив от императора не только богатые дары, но и титулы. Император привез с собой и мон. Иерофея, которого рукоположили во епископа венгров. Это определило первоначальную греко-византийскую ориентацию венгерского христианства, лишь позднее переориентировавшегося на латинский Рим [18].

Во внутренней политике Константин VII также провозглашал определенный разрыв с политикой своего предшественника: в частности, намеревался облегчить налоги. Однако на практике законодательные меры Константина VII являлись продолжением политики Романа I. Так, новелла 947 года по сути повторяла знаменитые новеллы Романа Лакапина о защите мелких землевладельцев [19]. В социальной политике Константин VII пытался совмещать "демократическую" линию Романа, ориентированную на поддержку бедных слоев населения и сдерживание растущих аппетитов т. н. динатов (богатых и влиятельных землевладельцев), с ориентацией его отца на аристократизацию государственной, прежде всего армейской, элиты. Именно в правление Константина VII в Византии быстрыми темпами зарождается родовая аристократия, о чем свидетельствует появление отсутствовавших ранее устойчивых фамильных прозвищ.

Константин Багрянородный скончался 9 ноября 959 года в Константинополе. Ему наследовал родной сын, Роман II.

Сочинения

Константин VII - центральная фигура византийского энциклопедизма X века, под его именем издано множество произведений, однако их атрибуция остается предметом научной полемики. Уже в византийской историографической традиции Константину VII было ошибочно приписано авторство нескольких трудов, которые не могли ему принадлежать. Так, Иоанн Зонара (XII в.), восхваляя риторическое искусство и стилистическое мастерство Константина VII, в т. ч. упоминал и о его умении работать с разными стихотворными метрами и о том, что Константин VII составил поэтическую эпитафию своей супруге Елене [20], однако это невозможно, поскольку она пережила его [21]. Основная сложность связана с тем, что большая часть сочинений спорного авторства создавалась по инициативе Константина VII и в его окружении, однако мера личного участия императора не может быть установлена с какой-либо точностью. Согласно наиболее радикальной гипотезе, высказанной И. И. Шевченко, уровень владения Константином VII литературным греческим языком высокого стиля был не очень высок, о чем можно судить по немногим произведениям, которые атрибутируют ему с абсолютной точностью; к ним относятся восемь посланий к Феодору, митр. Кизическому [22]. В посланиях император неоднократно сетовал на свою малограмотность, однако в какой мере эти утверждения отражают действительное положение дел, а в какой - являются типичным для византийского эпистолярного этикета топосом самоуничижения, судить сложно [23]. В ряде случаев, прежде всего когда речь идет о масштабных энциклопедических проектах, Константину VII принадлежит вступление к сочинению, а основная часть создана анонимным автором или коллективом авторов под его руководством. Ценным свидетельством о методе работы Константина VII является его ремарка в одном из посланий к Феодору о том, что император "выбрал его, чтобы тот составил для него некую речь" [24]. Шевченко считает, что все сочинения, приписываемые Константину VII, кроме посланий, в той или иной мере подвергались профессиональной редактуре [25].

Наиболее известные сочинения, приписываемые императору Константину или созданные при его участии:

• Об управлении империей (лат. De administrando imperio)
• О фемах (лат. De thematibus; греч. Περ τῶν θεμάτων)
• Жизнеописание имп. Василия I Македонянина
• Эксцерпты (лат. Excerpta; греч. ᾿Εκλογαί)
• Геопоники (лат. Geoponica; греч. Περ γεωργίας ἐκλογαί)
• О военных походах
• О церемониях византийского двора (лат. De cerimoniis aulae Byzantinae)

Под именем Константина Багрянородного дошел также ряд малых сочинений светской и церковной тематики.

Литература

• Theoph. Cont.;
• Sym. Log. Chron.;
• Scyl. Hist;
• Const. Porphyr. De adm. imp. (рус. пер.: Константин Багрянородный. Об управлении империей / Текст, пер., коммент. под ред. Г. Г. Литаврина, А. П. Новосельцева. М., 19912);
• Die Byzantiner und ihre Nachbarn: Die "De administrando imperio" genannte Lehrschrift des Kaisers Konstantinos Porphyrogennetos für seinen Sohn Romanos / Übers., eingeleitet und erklärt von K. Belke und P. Soustal. W., 1995;
• Const. Porphyr. Dе cerimoniis aulae Byzantinae libri duo / Rec. I. I. Reiskii. Vol. 1-2. Bonnae, 1829-1830;
• Constantin VII Porphyrogénète. Le livre des cérémonies / Ed. A. Vogt. P., 1967. T. 1 (Livre I. Chap. 1-46 (37)); T. 2 (Livre I. Chap. 46(37)-92(83));
• Constantine Porphyrogennetos. The Book of Ceremonies: With the Greek Ed. of the CSHB / Introd., transl. and comment. A. Moffatt, M. Tall. Canberra, 2012. 2 vol. (рус. частичный пер.: Константин Багрянородный. "О церемониях". Кн. 2. Гл. 15 / Пер. и коммент.: Н. Е. Новиков // Κανίσκιον: Юбил. сб. в честь 60-летия проф. И. С. Чичурова. М., 2006. С. 318-362);
• Const. Porphyr. De them. (рус. пер.: Сочинения Константина Багрянородного "О фемах" (De thematibus) и "О народах" (De administrando imperio) / Предисл.: Г. Ласкин. М., 1899);
• Σακελλίων ᾿Ι. Κωνσταντίνου Ζ´ Πορφυρογεννήτου ἐπιστολὴ πρὸς Γρηγόριον τὸν τῆς θεολογίας ἐπώνυμον // ΔΙΕΕ. 1885. Τ. 2. Σ. 261-265;
Dobschütz E., von. Christusbilder: Untersuch. zur christl. Legende. Lpz., 1899. S. 39-85*;
• The "Narratio de imagine Edessena" attributed to Constantine Porphyrogenitus // Guscin M. The Image of Edessa. Leiden; Boston, 2009. P. 7-69;
• Geoponica / Ed. H. Beckh. Lpz., 1895 (рус. пер.: Геопоники: Византийская сельскохозяйственная энциклопедия X в. / Пер.: Е. Э. Липшиц. М.;
• Л., 1960);
• Excerpta historica iussu imp. Constantini Porphyrogeniti confecta. B., 1903. Vol. 1. Pars 1: Excerpta de legationibus romanorum ad gentes; Pars 2: Excerpta de legationibus gentium ad Romanos / Ed. C. de Boor; 1906-1910. Vol. 2. Pars 1-2: Excerpta de virtutibus et vitiis / Ed. T. Büttner-Wobst, A. G. Roos; 1905. Vol. 3: Excerpta de insidiis / Ed. C. de Boor.; 1906. Vol. 4: Excerpta de sententiis / Ed. U. P. Boissevain;
• Vári R. Zum historischen Exzerptenwerke des Konstantinos Porphyrogennetos // BZ. 1908. Bd. 17. S. 75-85;
• Batareikh E. Discours inédit sur les Chaînes de S. Pierre attribué à S. Jean Chrysostome // Χρυσοστομικά: Studi e ricerche intorno a S. Giovanni Crisostomo. R., 1908. P. 973-1005;
• Δυοβουνιώτης Κ. Κωνσταντίνου Πορφυρογεννήτου λόγος ἀνέκδοτος εἰς τὴν ἀνακομιδὴν τοῦ λειψάνου ᾿Ιωάννου τοῦ Χρυσοστόμου // ΕΕΘΣΠΑ. 1924/1926. Τ. 1. Σ. 303-319;
• Darrouzès J. Épistoliers byzantins du Xe siècle. P., 1960. P. 317-341. (ArchOC;
• 6);
• Un discours inédit de Constantine VII Porphyrogénète / Éd. et comment.: H. Ahrweiler // TM. 1967. T. 2. P. 393-404;
• Three Treatises on Imperial Military Expeditions / Introd., ed., transl., comment. J. F. Haldon. W., 1990. (CFHB; 28);
• Flusin B. Le panégyrique de Constantin VII Porphyrogénète pour la translation des reliques de Grégoire le Théologien (BHG 728) // REB. 1999. T. 57. P. 5-97; [Фрагменты сочинений в рус. пер.]: Константин VII Багрянородный / Вступ. ст. и подбор текстов: С. П. Карпов // Антология мировой правовой мысли. Т. 2: Европа, V-XVII вв. М., 1999. С. 224-226; [Фрагменты сочинений в рус. пер.] // Древняя Русь в свете зарубежных источников: Хрестоматия. М., 2010. Т. 2: Визант. источники / Сост.: М. В. Бибиков. С. 139-171;
• Chronographiae quae Theophanis Continuati nomine fertur liber quo vita Basilii imperatoris amplecitur / Ed. I. Ševčenko. B.;
• Boston, 2011. (CFHB; 42);
• BHG, N 727-728, 794, 878d, 1486;
• Gesner J. M. Kleine deutsche Schriften. Gött., 1756;
• Thunmann J. Untersuchungen über die Geschichte der östlichen europäischen Völker. Lpz., 1774;
• Muralt E., de. Essai de chronographie byzantine: Pour servir à l'examen des annales du Bas-Empire et particulièrement des chronographes slavons, de 395 à 1057. St.-Pb., 1855;
• Rambaud A. N. L'Empire grec au dixième siècle: Constantin Porphyrogénète. P., 1870. N. Y., 1963r;
• Каневский Т. Выходы визант. императоров в церковь св. Софии в праздники Рождества Христова и Богоявления // ТКДА. 1872. Авг. С. 780-848;
• Марковин Н. Богомольные выходы рус. царей по сравнению с такими же выходами визант. императоров // Рус. древности. 1872. Т. 2. Янв. Прил. С. 1-73;
• Wäschke W. H. Über das von Reiske vermutete Fragment der Exzerpte Konstantins περ ἀναγορεύσεως. Dessau, 1878;
• idem. Studien zu den Ceremonien des Konstantinos Porphyrogennetos. Zerbst, 1884;
• Gemoll W. Untersuchungen über die Quellen, den Verfasser und die Abfassungszeit der Geoponica. B., 1883;
• De Boor C. Zu den Excerptsammlungen des Konstantin Porphyrogennetos // Hermes. 1884. Bd. 19. S. 123-148;
• idem. Suidas und die Konstantinische Excerptsammlung // BZ. 1912. Bd. 21. S. 381-424; 1914/1919. Bd. 23. S. 1-127;
• Беляев Д. Ф. Βυζαντινά: Очерки, материалы и заметки по визант. древностям. СПб., 1891-1906. Кн. 1-3;
• он же. Новый список древнего устава Константинопольских церквей // ВВ. 1896. Т. 3. С. 427-460;
• он же. Рец. на кн. иером. Иоанна (Рахманова) "Обрядник визант. двора как церк.-археол. источник" // Там же. С. 362-376;
• Иоанн (Рахманов), иером. Обрядник визант. двора (De cerimoniis aulae byzantinae) как церк.-археол. источник. М., 1895;
• Дмитриевский А. А. Предполагаемые и действительные вновь открытые комментарии к "Обряднику" Константина Порфирогенета // ЧИОНЛ. 1903. Кн. 17. Вып. 2. Отд. 1. С. 69-73;
• он же. Историко-археологические и критические этюды к обряднику в издании Рейске (рукопись) // РНБ ОР. Ф. 253. Д. 141, 142, 155;
• Bury J. B. The Treatise De administrando imperio // BZ. 1906. Bd. 15. S. 517-577;
• idem. The Ceremonial Book of Constantine Porphyrogennetos // EHR. 1907. Vol. 22. N 86. P. 209-227; N 87. P. 417-489;
• Büttner-Wobst Th. Die Anlage der historischen Encyklopädie des Konstantinos Porphyrogennetos // BZ. 1906. Bd. 15. S. 88-120;
• Латышев В. В. К вопросу о лит. деятельности Константина Багрянородного // ВВ. 1916. Т. 22. С. 13-20;
• Täubler E. Zur Beurteilung der constantinischen Exzerpte // BZ. 1925. Bd. 25. S. 33-40;
• Grumel V. Une date historico-liturgique: Τῇ τρίτῃ τῆς Γαλιλαίας // EO. 1937. T. 36. P. 52-64;
• Alexander P. J. Secular Biography in Byzantium // Speculum. 1940. Vol. 15. P. 194-209;
• Dain A. L'encyclopédisme de Constantin Porphyrogénète // Lettres d'Humanité. 1953. Vol. 12. P. 64-81;
• Ostrogorsky G. Sur la date de la composition du Livre des thèmes et sur l'époque de la constitution des premiers thèmes d'Asie Mineure // Byz. 1953 [1954]. T. 23. P. 31-66;
• Beck. Kirche und theol. Literatur. S. 551-552;
• Mango C., Ševčenko I. A New Manuscript of the "De Cerimoniis" // DOP. 1960. Vol. 14. P. 247-249;
• Grierson Ph., Jenkins R. J. H. The Date of Constantine VIÍs Coronation // Byz. 1962. T. 32. P. 131-138;
• Jenkins R. J. H. The Chronological Accuracy of the "Logothete" for the Years A. D. 867-913 // DOP. 1965. Vol. 19. P. 89-112;
• Oikonomides N. Constantin VII Porphyrogénète et les thèmes de Céphalonie et de Longobardie // REB. 1965. T. 23. P. 118-123;
• Sorlin I. Le témoignage de Constantin VII Porphyrogénète sur l'état ethnique et politique de la Russie au début du Xe siècle // Cahiers du monde russe et soviétique. P., 1965. Vol. 6. N 2. P. 147-188;
• Ševčenko I. Poems on the Deaths of Leo VI and Constantine VII in the Madrid Manuscript of Scylitzes // DOP. 1969/1970. Vol. 23/24. P. 185-228;
• он же. (Шевченко И. И.). Перечитывая Константина Багрянородного // ВВ. 1993. Т. 54 (79). С. 6-38;
• Moravcsik Gy. Byzantium and the Magyars. Bdpst., 1970;
• idem. Byzantinoturcica: Die byzantinischen Quellen der Geschichte der Türkvölker. Leiden, 1983. Bd. 1. S. 356-390;
• Lemerle P. Le premier humanisme byzantin: Notes et remarques sur enseignement et culture à Byzance des origines au Xe siècle. P., 1971. P. 268-292;
• Lounghis T. C. Sur la date du De Thematibus de Constantin Porphyrogénète // REB. 1973. T. 31. P. 299-305;
• Pingree D. The Horoscope of Constantine VII Porphyrogenitus // DOP. 1973. Vol. 27. P. 217-231;
• Toynbee A. J. Constantine Porphyrogenitus and his World. L., 1973;
• Rochow J. Bemerkungen zu der Leipziger Handschrift des "Zeremonienbuches" des Konstantinos Porphyrogennetos und zu der Ausgabe von J. J. Reiske // Klio. 1976. Vol. 58. S. 193-197;
• Ripoche J.-P. Constantin VII Porphyrogénète et sa politique hongroise au milieu du Xe siècle // Südost-forschungen. Münch., 1977. Bd. 36. S. 1-12;
• Hunger. Literatur. Bd. 1. S. 360-367;
• Huxley G. L. The Scholarship of Constantine Porphyrogenitus // Proc. of the Royal Irish Academy. Sect. C: Archaeology, Celtic Studies, History, Linguistics, Literature. 1980. Vol. 80. P. 29-40;
• Литаврин Г. Г. О датировке посольства кнг. Ольги в Константинополь // История СССР. 1981. № 5. С. 173-183;
• он же. Путешествие рус. кнг. Ольги в Константинополь: Проблема источников // ВВ. 1981. Т. 42 (67). С. 35-48;
• он же. Древняя Русь, Болгария и Византия в IX-X вв. // История, культура, этнография и фольклор слав. народов: IX Междунар. съезд славистов. М., 1983. С. 62-76;
• он же. К вопросу об обстоятельствах, месте и времени крещения кнг. Ольги // ДГСССР, 1985. М., 1986. С. 49-57;
• он же. Русско-визант. связи в сер. Х в. // ВИ. 1986. № 6. С. 41-52;
• он же. Константин Багрянородный о Болгарии и болгарах // Сб. в чест на акад. Димитър Ангелов / Ред.: В. Велков. София, 1994. С. 30-37;
• он же. Византия, Болгария, Др. Русь (IX - нач. XII в.). СПб., 2000. С. 174-190;
• Лихачева В. Д., Любарский Я. Н. Памятники искусства в "Жизнеописании Василия" Константина Багрянородного // ВВ. 1981. Т. 42(67). С. 171-183;
• Ahrweiler H. Sur la date du De Thematibus de Constantin VII Porphyrogénète // TM. 1981. T. 8. P. 1-5;
• Tartaglia L. Livelli stilistici in Costantino Porfirogenito // JÖB. 1982. Bd. 32. H. 3. S. 197-206;
• Семеновкер Б. А. Энциклопедии Константина Багрянородного: Библиогр. аппарат и проблемы атрибуции // ВВ. 1984. Т. 45(70). С. 242-246;
• Cameron A. The Construction of Court Ritual: The Byzantine Book of Ceremonies // Rituals of Royalty: Power and Ceremonial in Traditional Societies. Camb., 1987. P. 106-136;
• Schreiner P. Die Historikerhandschrift Vaticanus graecus 977: Ein Handexemplar zur Vorbereitung der Konstantinischen Exzerptenwerkes? // JÖB. 1987. Bd. 37. S. 1-29;
• Агрба И. Ш. Константин Багрянородный и нек-рые вопросы истории Абхазского царства (кон. VIII-X в.) // ВМУ: Ист. 1988. № 5. С. 79-85;
• Luzzi A. Note sulla recensione del Sinassario di Costantinopoli patrocinata da Costantino VII Porfirogenito // RSBN. N. S. 1989. T. 26. P. 139-186;
• idem. L'"ideologia costantiniana" nella liturgia dell'età di Costantino VII Porfirogenito // Ibid. 1991. T. 28. P. 113-124;
• Κωνσταντῖνος Ζ´ ο Πορφυρογέννητος και η εποχή του. Β´ Διεθνής Βυζαντινολογική Συνάντηση (Δελφοί, 22-26 Ιουλίου 1987) / Εκδ. Α. Μαρκόπουλος. Αθήνα, 1989;
• Beaud B. Le savoir et le monarque: Le "Traité sur les nations" de l'empereur byzantin Constantin VII Porphyrogénète // Annales: Économies, sociétés, civilisations. P., 1990. Vol. 45. N 3. P. 551-564;
• Odorico P. La cultura della συλλογή // BZ. 1990. Bd. 83. S. 1-21;
• Kazhdan A. P., Cutler A. Constantine VII Porphyrogennetos // ODB. 1991. P. 502-503;
• Lee D., Shepard J. A Double Life: Placing the Peri Presbeon // Bsl. 1991. Vol. 52. P. 15-39;
• Treadgold W. T. The Army in the Works of Constantine Porphyrogenitus // RSBN. N. S. 1992. T. 29. P. 77-162;
• Koder J. Gemüse in Byzanz: Die Versorgung Konstantinopels mit Frischgemüse im Lichte der Geoponika. W., 1993;
• Макарий. История РЦ. М., 1994п. Кн. 1;
• Pratsch Th. Untersuchungen zu De thematibus Kaiser Konstantins VII. Porphyrogennetos // Varia. Bonn, 1994. Bd. 5. S. 13-145. (Ποικίλα Βυζαντινά; 13);
• Sode C. Untersuchungen zu De administrando imperio Kaiser Konstantins VII Porphyrogennetos // Ibid. S. 147-260;
• Svoronos N. Les novelles des empereurs Macédoniens concernant la terre et les stratiotes / Édition posthume et index établis par P. Gounaridis. Athènes, 1994;
• Αντωνόπουλος Π. Τ. Ο αυτοκράτορας Κωνσταντίνος Ζ´ ο Πορφυρογέννητος και οι Ούγγροι. Αθήνα, 1996;
• Malamut E. Constantin VII et son image de l'Italie // Byzanz und das Abendland im 10. und 11. Jh. / Hrsg. E. Konstantinou. Köln, 1997. S. 269-292;
• Dagron G. L'organisation et déroulement des courses d'après le Livre des Cérémonies: Avec une Note sur l'hippodrome de Constantinople vu par les Arabs par S. Métivier // TM. 2000. Vol. 13. P. 3-200;
• Haldon J. F. Theory and Practice in Tenth-Century Military Administration: Chapters II, 44 and 45 of the Book of Ceremonies // Ibid. P. 201-352;
• Kresten O. "Staatsempfange" im Kaiserpalast von Konstantinopel um die Mitte des 10. Jahrhunderts: Beobachtungen zu Kapitel II, 15 des sogennanten "Zeremonienbuches". W., 2000;
• idem. Sprachiche und inhaltliche Beobachtungen zu Kapitel I 96 des sogennanten "Zeremonienbuches" // BZ. 2000. Bd. 93. S. 474-489;
• idem. Nochmals zu De cerimoniis I 96 // JÖB. 2005. Bd. 55. S. 87-98;
• Martin-Hisard B., Zuckerman C., Malamut É., Martin J.-M. Byzance et ses voisins: Études sur certains passages du Livre des Cérémonies II, 15 et 46-48 // TM. 2000. Vol. 13. P. 353-672;
• Назаренко А. В. Древняя Русь на междунар. путях: Междисциплинарные очерки культурных, торговых, полит. связей IX-XII вв. М., 2001;
• Flusin B. L'empereur hagiographe: Remarques sur le rôle des premiers empereurs macédoniens dans le culte des saints // L'empereur hagiographe: Culte des saints et monarchie byzantine et post-byzantine / Ed. P. Guran, B. Flusin. Bucur., 2001. P. 29-54;
• Featherstone M. J. Preliminary Remarks on the Leipzig Manuscript of De Cerimoniis // BZ. 2002. Bd. 95. S. 457-479;
• idem. Olgás Visit to Constantinople in "De Cerimoniis" // REB. 2003. T. 61. P. 241-251;
• idem. Further Remarks on the "De Cerimoniis" // BZ. 2004. Bd. 97. S. 113-121;
• idem. The Chrysotriklinos as Seen through "De Cerimoniis" // Zwischen Polis, Provinz und Peripherie: Beitr. zur byzant. Geschichte und Kultur / Hrsg. L. M. Hoffmann. Wiesbaden, 2005. S. 845-852;
• idem. The Great Palace as Reflected in the De Cerimoniis // Visualisierungen von Herrschaft / Hrsg. F. A. Bauer. Istanbul, 2006. S. 47-61;
• idem. De Cerimoniis: The Revival of Antiquity in the Great Palace and the "Macedonian Renaissance" // The Byzantine Court: Source of Power and Culture. Istanbul, 2013. P. 139-144;
• Koutava-Delivoria B. La contribution de Constantin Porphyrogénète à la composition des Geoponica // Byz. 2002. T. 72. P. 365-380;
• Бибиков М. В. Byzantinorossica: Свод визант. свидетельств о Руси. М., 2004. С. 46-52, 222-236;
• Featherstone M., Grusková J., Kresten O. Studien zu den Palimpsestfragmenten des sogenannten Zeremonienbuches: 1. Prolegomena // BZ. 2005. Bd. 98. H. 2. S. 423-430;
• Арутюнова-Фиданян В. А. "Закавказское досье" Константина Багрянородного: Информация и информаторы // Визант. очерки. СПб., 2006. С. 5-18;
• Кузенков П. В. Реальная политика или великодержавная идеология?: Византийская дипломатия X в. по данным трактатов Константина Багрянородного // История: дар и долг: Юбил. сб. в честь А. В. Назаренко. М.; СПб., 2010. С. 73-99;
• Каждан А. П. История визант. лит-ры (850-1000 гг.). СПб., 2012. С. 144-157;
• Magdalino P. Knowledge in Authority and Authorised History: The Imperial Intellectual Programme of Leo VI and Constantine VII // Authority in Byzantium / Ed. P. Armstrong. Farnham, 2013. P. 187-209;
• Németh A. The Imperial Systematization of the Past in Constantinople: Constantine VII and His "Historical Excerpts" // Encyclopaedism from Antiquity to the Renaissance / Ed. J. König, G. Woolf. Camb., 2013. P. 232-258.

Использованные материалы

• С. Ю. Акишин, П. В. Кузенков, Л. В. Луховицкий "Константин VII Багрянородный" // Православная энциклопедия, т. 37, с. 47-56
• https://www.pravenc.ru/text/2057048.html

[1]  Grumel. 1937. P. 63; Kazhdan, Cutler. 1991. P. 502

[2]  Jenkins. 1965. P. 109; см. предполагаемые гороскопы Константина VII: Pingree. 1973

[3]  Grierson, Jenkins. 1962

[4]  Sym. Log. Chron. 134, 4. P. 295-296

[5]  см., напр.: Theoph. Cont. P. 385

[6]  см. письма Романа к Симеону: ΔΙΕΕΕ. 1883. Τ. 1. Σ. 657-666

[7]  Sym. Log. Chron. 136, 49-50. P. 328; Theoph. Cont. VI 23. P. 414

[8]  De cerem. 1829. Vol. 1. P. 686

[9]  Const. Porphyr. De adm. imp. XIII 147-194

[10]  De cerem. 1829. Vol. 1. P. 682, 690

[11]  De cerem. 1830. Vol. 2. P. 727

[12]  RegImp, N 647; ПСРЛ. Т. 1. Стб. 46-53

[13]  Δοχὴ τῆς ῎Ελγας τῆς ῾Ρωσένας - De cerem. II 15. 1829. P. 594-598; рус. пер.: Новиков. 2006. С. 343-346

[14]  за раннюю дату: Gesner. 1756; Thunmann. 1774; Литаврин. 1981а, 1981б, 1983, 1986, 2000; Kresten. 2000; за позднюю: Muralt. 1855; Макарий (Булгаков). 1994; Назаренко. 2001; Featherstone. 2003

[15]  ПСРЛ. Т. 1. 2001. Стб. 60-62; Т. 2. 2001. Стб. 49; Т. 3. М., 2000. С. 113 и т. д.

[16]  Scyl. Hist. P. 240

[17]  Назаренко А. В. Русь и Германия в IX-X вв. // ДГВЕ, 1991. М, 1994. С. 61-80

[18]  см.: Moravcsik. 1970; Ripoche. 1977

[19]  Svoronos. 1994. P. 93-103; ср. 47-92

[20]  Zonara. Epit. hist. XVI 21

[21]  Шевченко. 1993. С. 10

[22]  Darrouzès. 1960

[23]  Lemerle. 1971. P. 269

[24]  Darrouzès. 1960. P. 318

[25]  Шевченко. 1993