 |
| Иеромонах Петр (Мамонтов) |
Петр (Мамонтов) (
1880 -
1937),
иеромонах,
преподобномученик
Память 19 ноября, в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской и в Соборе Бутовских новомучеников
В миру Мамонтов Павел Иванович, родился 7 июня 1880 года в селе Дединово Зарайского уезда Рязанской губернии в крестьянской семье. Родители его жили в достатке, имели большой дом с надворными постройками, две коровы, лошадь, фруктовый сад. Он окончил церковноприходскую школу и в возрасте тринадцати лет переехал в Москву и поступил работать в магазин.
Уже в юные годы почувствовал призвание к иноческой жизни и ушел в Спасо-Преображенский Гуслицкий монастырь, но прожил в нем всего лишь один год. Ему предстояло быть мобилизованным на действительную военную службу, и поэтому, оставив монастырь, он в ожидании призыва поступил работать муфленщиком на фарфоровый завод в Дулеве.
В 1902 году был призван на военную службу, но прослужил только один месяц как ополченец и вернулся на завод. Проработав на заводе полгода, Павел Иванович уже окончательно определился и решил вступить на монашеский путь.
Спасо-Преображенский Гуслицкий монастырь, насельником которого стал Павел Мамонтов, был основан в середине XIX столетия в местности, населенной старообрядцами. По мысли основателей монастыря, православные иноки высоким примером своей жизни, строгостью и ревностью в следовании церковному уставу должны были способствовать уврачеванию язв, нанесенных церковным расколом, и привлечению раскольников в лоно православия.
13 октября 1908 года он был определен в число братии монастыря, 29 июня 1912 года пострижен в мантию с именем Петр, а 18 апреля 1914 года рукоположен во иеродиакона.
В Гуслицком монастыре иеродиакон Петр пребывал до его закрытия в 1929 году. В 1919-1921 годах он был мобилизован в тыловое ополчение и служил в московском ветеринарном гарнизонном лазарете.
В 1930 году был направлен служить в церковь великомученика Никиты в селе Бывалино Павлово-Посадского района Московской области.
15 августа 1933 года был рукоположен во иеромонаха к тому же Никитскому храму.
Отец Петр был из монахов-простецов. С юности, следуя влечению верующего сердца, он пожелал служить Единому Богу и знать только «единое на потребу», житие иметь равноангельское. Не изведав книжной премудрости, не был он учителен, не имел особых административных талантов, но был благонадежный монах, верный раб Божий.
В Бывалино отец Петр жил на квартире и своего хозяйства не мог иметь. Между тем, от него требовали уплаты то одного, то другого налога, обрекая его на крайнюю нищету и вынуждая оставить священнослужение. Но он, испытывая всевозможные стеснения, только укреплялся в своем уповании на Бога и к этому же звал свою паству. В том, что повсеместно разоряют храмы, снимают колокола, закрывают приходы, арестовывают и ссылают священнослужителей, он видел признаки приближения последних времен, времени пришествия Антихриста. Отец Петр верил в то, что никакие гонения не могут отлучить православных от любви Божией и что, если даже и закроют храмы, христиане в домах своих будут молиться Богу.
 |
| Прмчч. игумен Иоасаф (Крымзин) и иеромонах Петр (Мамонтов) |
27 сентября
1937 года, в праздник
Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня, отец Петр обратился к прихожанам Никитской церкви с просьбой пожертвовать, кто сколько может, на содержание священноначалия. Прихожане откликнулись на призыв пастыря, и был произведен денежный сбор, что впоследствии при аресте было вменено отцу Петру в вину.
В начале ноября 1937 года были допрошены лжесвидетели, и на основе их «показаний» отец Петр был обвинен в том, что "систематически ведет антисоветскую агитацию, направленную на подрыв мероприятий, проводимых партией и правительством".
18 ноября отец Петр был арестован и заключен в тюрьму города Ногинска; в тот же день был арестован игумен Иоасаф (Крымзин), бывший насельник Гуслицкого монастыря, служивший вторым священником в Никитском приходе.
22 ноября он был допрошен сержантами госбезопасности Литовым и Рамочкиным.
- Подвергались ли Вы репрессиям советской властью?
- Нет, за исключением лишения избирательных прав как бывший монах, впоследствии как священник.
- Следствие располагает материалами, что вы систематически занимались антисоветской агитацией, направленной против мероприятий, проводимых партией и правительством. Признаете себя в этом виновным?
- Нет, никогда никакой антисоветской агитацией не занимался и виновным себя не признаю.
- Следствию известно, что Вы неодобрительно отзывались в области налоговой политики и контрреволюционно клеветали на проводимые мероприятия советской властью. Признаете себя в этом виновным?
- Нет я никогда ничего не говорил и виновным себя не признаю.
- Следствию известно, что вы высказывали антисоветское недовольство по адресу советской власти в области гонения не религию... опошляли руководство советской власти. Признаете себя в этом виновным?
- Нет, я этого не говорил и всю виновность свою отрицаю.
- Вы следствию даете ложные показания, следствие требует от Вас правдивых показаний по существу дела.
- Ни в чем в этом я не признаю себя виновным и показываю следствию сущую правду. «...»
- Дайте подробные показания (о том), чем Вы занимались с начала Вашей самостоятельной жизни по день Вашего ареста.
- Моя трудовая жизнь началась с тринадцатилетнего возраста; в
1893 году я поступил работать мальчиком в магазин в городе Москве и там проработал до (...) года. В этом же году я ушел в Гуслицкий монастырь, где пробыл один год; так как мне предстоял призыв, я ушел из монастыря работать на завод в Дулево Московской области, где и работал до призыва в качестве муфленщика. В
1902 году был призван на действительную военную службу, но прослужил только один месяц как ополченец. После этого, проработав на заводе с полгода, ушел обратно в монастырь, в котором с
1902 года по
1930 год оставался на службе, в течение этого времени из монастыря никуда не уходил. В
1930 году наш монастырь распался, я поступил на службу в Павлово-Посадский район, в церковь Никиты мученика, в качестве диакона и в этом сане прослужил до
1933 года. Но, когда священник Троицкий из этой церкви ушел, я заступил в сан священника... и служил по день моего ареста.
- Подвергались ли Вы репрессии органами НКВД; если да, то поясните за что?
- Нет, я репрессии органом НКВД никогда не подвергался.
- А кто у Вас есть из родственников репрессированных органами НКВД.
- Из числа моих родственников репрессированных органами НКВД нет, и притом же я с родственниками никакой связи не имею с
1923 год и в настоящее время не знаю, где они находятся.
- Следствие располагает материалом о том, что Вы систематически ведете контрреволюционную агитацию среди верующих и колхозников, прикрываясь религией; по этому вопросу требуем от Вас подробных и откровенных показаний
- Нет, я никакой контрреволюционной агитацией не занимался и по этому вопросу показать ничего не могу.
- Скажите, а что Вы говорили 27 сентября
1937 года среди верующих в церкви во время службы религиозного праздника так называемого Воздвиженья?
- Нет, я во время службы в церкви среди верующих никогда ничего не говорил.
- Скажите Мамонтов, а что Вы говорили членам церковного совета по отношению
Священного Писания?
- По отношению Священного Писания я никогда ни с кем не говорил.
- А что Вы говорили по отношению Вашей тяжелой жизни?
- Нет, я никогда о своей жизни ни с кем не говорил.
- Следствию известно о том, что Вы систематически ведете контрреволюционную агитацию, высказываете свои недовольства по отношению к существующему строю и распространяете провокационные слухи, что советская власть делает гонение на религию. Признаете Вы это?
- Нет, я это не признаю, никогда и нигде ничего такого я не высказывал.
- Вам поставлен ряд вопросов о Вашей контрреволюционной деятельности, но Вы все еще продолжаете отрицать еще раз требует от Вас откровенных и правдивых показаний.
- Нет, я никакой контрреволюционной деятельностью не занимался и остаюсь при ранее данных мною показаний, более показать ничего не могу...
В тот же день, 22 ноября, начальник Павлово-Посадского района отделения УНКВД младший лейтенант госбезопасности Пелькен в обвинительном заключении по следственному делу священника Мамонтова написал, что последний,
будучи исключительно настроенным против существующего советского строя, вел систематическую антисоветскую агитацию среди верующих и колхозников против проводимых мероприятий партией и правительством, направленную на подрыв колхозного строительства, распространял провокационные слухи, что советская власть делает гонение на религию и т.д.
25 ноября тройка НКВД по Московской области по ст. 58-10 УК РСФСР приговорила отца Петра к расстрелу за "контрреволюционную агитацию".
Игумен Иоасаф (Крымзин) и иеромонах Петр были расстреляны 2 декабря 1937 года и погребены в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.
Они оба были причислены к лику новомучеников и исповедников Российских на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года.
Использованные материалы
- БД ПСТГУ "Новомученики и исповедники Русской Православной Церкви XX века"
- Составитель игумен Дамаскин (Орловский). "Жития новомучеников и исповедников Российских XX века Московской епархии. Ноябрь" Тверь, 2003 год, стр. 161-163