Андрей Иванович Дросси (1867 - не ранее 1935), бывший постоянный секретарь Иерусалимского патриаршего подворья в Москве.
Родился в июле 1867 в Старобельске Донецкой губернии. Выходец из греческой семьи.
Окончил Московский университет, до революции служил чиновником в Управлении Московско-Курской и Нижегородской железных дорог.
Со студенческого возраста состоял постоянным секретарем Иерусалимского патриаршего подворья в Москве, одновременно исполнял эту же роль в подворьях Константинопольского, Александрийского и Антиохийского Патриархов. "Эта связь с русскими и заграничными церковниками поддерживалась Дросси и после революции..." [1]
После 1918 года продолжал службу в лесном отделе Центросоюза в Москве.
28 сентября 1919 года на его квартире, после предъявления ордера на арест сыновей, была оставлена засада. 2 октября был арестован и заключён в Бутырскую тюрьму как заложник за сыновей. Сыновья, бывшие офицеры императорской армии, во время Первой мировой войны были в плену, в мае 1918 вернулись в Россию, вступили в Красную армию, во время кратковременного отпуска уехали за продовольствием в Самарскую область и не вернулись.
7 июня 1920 года приговорён к заключению в концлагерь до конца гражданской войны и переведён в Ивановский лагерь. По ходатайству юридического отдела Московского Политического Красного Креста освобождён и продолжил службу в Центросоюзе.
Являлся гражданином СССР. У него были жена и сын.
В ночь с 18 на 19 февраля 1930 года был арестован в Москве за "попытку написать Константинопольскому Патриарху о положении Церкви и религии в СССР". На момент ареста был пенсионером, инвалидом труда.
Из материалов дела:
Характеризуя свои политические убеждения, заявил: "Я считаю, что в советских условиях церковь находится в состоянии гонения".
Считает он неприемлемой для себя также диктатуру пролетариата, и отмену частной собственности. Сохранив свои связи с церковниками, находящимися за рубежом Советского Союза, Дросси все время поддерживал с ними связь, в частности с неким Сарьяни, лицом близким к Константинопольскому Патриарху, одно время бывшим сотрудником греческой дипломатической миссии в Москве. Свидетель имярек заявил, что "Дросси через Сарьяни информировал заграницу по церковно-политическим вопросам". Тот же свидетель показал, что Дросси "по просьбе Патриарха
Тихона писал заграницу о положении Церкви в СССР, о гонении и притеснении ее со стороны соввласти, и говорил, что отправлял эти письма через посольства".
"У умершего Патриарха Тихона я был много раз, приходил к нему беседовать на церковные темы", - показал Дросси.
"
Я решил отправить через английское посольство письма заграницу на имя Константинопольского Патриарха о травле Патриарха Тихона обновленцами, обвинявшими его в контрреволюции; положение Патриарха было стесненное. <...> Тихон мое письмо прослушал, согласился с ним, равно как и с передачей его в английское посольство".
Самого английского посла Ходжсона Дросси удалось увидеть, по его словам, один раз перед свиданием с ним, Дросси был принимаем английским консулом, которого информировал в кратких словах о положении Православной Церкви в СССР. Ходжсон, по словам Дросси, приняв письмо о Тихоне, заявил: "надо помочь Патриарху Тихону". Информация заграницы о политике соввласти по отношению к Церкви и о положении последней носила систематический характер.
Дросси заявлял уже упомянутому свидетелю: "что он возмущается гонениями на церковь, и что о всех безобразиях расскажет Сарьяни". Не раз также Дросси сообщал ему, что он "был в греческом посольстве по своим церковным делам".
В курсе церковных дел Дросси был через священников, которых у него было много было среди знакомых... Дросси признал, что конспиративные беседы с церковниками им действительно велись на тему "о гонении на церковь: о натиске безбожия и т.д."
Признавая свое частое посещение греческого консульства, Дросси заявил, что "разговаривая в посольстве или в консульстве о гонении на веру в СССР, об арестах священников и т.д. я не думал, что сообщаю что-либо новое".
С некоторого времени, когда заграницей началась усиленная травля Советского Союза под флагом гонения религии в нем, Дросси решил отправить заграницу на имя Константинопольского Патриарха документ посвященный вопросу "
гонения веры". Этим документом он хотел заставить
Фотия, вновь избранного Константинопольского Патриарха, "
обратиться к другим патриархам" и "
действовать совместно с ними путем морального воздействия на правительство".
Составленный им документ озаглавлен, как "горячая мольба группы православных чад многострадальной русской церкви". Документ этот, обнаруженный при обыске, написан весь рукой Дросси.
"То, что происходит сейчас в нашей несчастной стране равносильно гонению на Святую Церковь в первые века христианства. Религия официально объявлена опиумом для народа, вера - религиозным дурманом. Церковные таинства и обряды - суеверными предрассудками, а православные пастыри - врагами народа. Сотнями томятся они в тюрьмах и местах отдаленнейших ссылок без всякой вины и преступления единственно только за то, что они - пастыри церкви, призывающие народ к вере в Бога, молитве, покаянию и сеющие в сердцах народа слово Божие... Сотнями, а может быть тысячами исчисляются загубленные жизни пастырей и архипастырей, замученных в пытках, расстрелянных, закопанных в землю и умерших в диких местах севера, и кровь их неумолчно вопиет к нему".
Так характеризует церковную политику соввласти Дросси. Для перевода на греческий язык этого документа и для запроса мнения о нем от авторитетных черносотенных церковников он был отправлен Дросси в посылке с печеньем в Житомир, к греку
Фотопулосу. При переписке Дросси с ним документ назывался условно "
печеньем". Фотопулос поручение Дросси выполнил, документ перевел, показал его епископам
Леонтию (Матусевичу) и
Аверкию (Кедрову), и сообщил Дросси о том, что "
печенье понравилось, но что оно ядовито и от него можно умереть". Фотопулос заявил, что он "
отчетливо представлял, что этот документ предназначен для заграницы, был из советских газет осведомлен в курсе антисоветской шумихи заграницей по поводу о существующих, якобы гонениях на религию в СССР". При обыске Фотопулоса и был изъят подлинник документа. Дросси заявил, что намеревался отправить его заграницу через греческое посольство.
4 апреля этого же года был приговорён к высшей мере наказания с заменой на 10 лет ИТЛ и отправлен в Севлон (Усть-Сысольск), в 1933 году переведен в Белбалтлаг (Кемь).
22 февраля 1933 года освобождён досрочно как инвалид с ограничением проживания и прикреплением во Владимире на оставшийся срок.
В июле 1933 года находился во Владимире, позднее - во Владимирской области.
На январь 1934 года находился в Орле. В 1934 году было отклонено ходатайство о свободном проживании.
5 февраля 1935 года вновь арестован и приговорен к 5 годам новой ссылки.
Дальнейшая судьба неизвестна.
1 марта 1989 года Прокуратурой СССР был реабилитирован по 1930 году репрессий.
Документы, литература
- ГАРФ. Ф. Р-8419. Оп. 1. Д. 306. С. 18-19; Ф. Р-8409. Оп. 1. Д. 1250. С. 29-34.
- ЦА ФСБ РФ. Д.Р-33647.
- «Жертвы политического террора в СССР». Компакт-диск. М., «Звенья», изд. 3-е, 2004.
Использованные материалы
- Биографическая справка на сайте Заклейменные властью:
- БД ПСТГУ "Новомученики и исповедники Русской Православной Церкви XX века":
[1] Из обвинительного заключения 1930 года.