Представление о Москве как о Третьем Риме сложилось среди русских людей XVI в. на почве политических и религиозных воззрений в связи с явлениями общеевропейской истории. Основная его мысль — преемство наследования московскими государями христианско-православной империи от византийских императоров, в свою очередь наследовавших ее от римских.
Ход развития этой идеи можно представить в следующем виде. Величие древнего Рима, мощный рост и обширные размеры его территорий, вместившей почти все известные тогдашнему миру страны и народы, высокая степень культуры и успехи романизации породили в современниках убеждение в совершенстве и незыблемости созданного порядка (Рим — вечный город, urbs aeteraa).
Христианство, восприняв от языческого Рима идею единой вечной империи, дало ей дальнейшее развитие: кроме задач политических, новая христианская империя как отражение царства небесного на земле поставила себе задачи религиозные; вместо одного государя явились два — светский и духовный. Тот и другой связаны органически неразрывными узами; они не исключают, но взаимно дополняют один другого, будучи оба двумя половинами одного неделимого целого. Так в обновленной форме Священной Римской империи возродилась в средние века идея древнего мира; языческий orbis terrarura превратился в tota christianitas. По вопросу о том, кому принадлежит право быть носителем светской и духовной власти, возникло разногласие: в Зап. Европе признавали таковыми римского (немецкого) императора и папу; на греческом Востоке — византийского императора и патриарха (точнее: собор духовных лиц).
Названия Западной и Восточной империи — лишь обозначение реальных фактов, но не идейных, ибо и та, и другая империя считала только себя единой, всемирной, исключая возможность существования другой. Отсюда политический и церковный раскол, противопоставление православного Востока латинскому Западу. Императоры византийские видели в Карле Великом бунтовщика, дерзкого узурпатора; ни за Отгонами, ни за Гогенштауфенами они не признавали прав на императорскую корону; германо-романский мир платил им той же монетой; параллельно этому, представители церквей слали проклятия один другому. Обе стороны были искренно убеждены в собственной справедливости и в этом смысле воспитывали людей своего круга.
Таким образом, католические народы восприняли мысль, что «Священная Римская Империя Германской нации» с папой и императором во главе есть настоящая законная представительница истинного царствия на земле; народы православные, наоборот, видели в византийском императоре своего верховного главу, а в патриархе константинопольском, совместно с другими,— истинного представителя вселенской церкви.
Под углом этих последних воззрений воспитывалась и Россия. До XV в. она считала себя покорной дщерью константинопольского патриарха, а в византийском императоре видела верховного блюстителя общественной правды. Константинополь был в глазах русских вторым Римом. Новый Рим — нормальное обозначение Константинополя в византийской официальной лексике.
Со второй половины XV в. во взглядах русского общества произошла значительная перемена. Флорентийская уния (1439) пошатнула в самом корне авторитет греческой церкви; обаяние Византии как хранительницы заветов православия исчезло, а с ним и право на политическое главенство. Последующее падение Константинополя (1453), понятое как Божия кара за отпадение от веры, еще более укрепило новый взгляд.
Но если «Второй Рим» погиб, подобно первому, то с ним еще не погибло православное царство, потому что оно никогда не может погибнуть. Из того, что сосуд разбит, еще не следует, что иссякло и его содержание: истина, хранимая в сосуде, бессмертна. Бог мог попустить неверных покорить греков, но Он никогда не допустит стереть с лица земли истинную веру и дать над ней торжествовать латинянам или измаильтянам. Правая вера — вечная, неумирающая; иссякнет она ~ тогда и миру конец. Но мир пока еще существует, и потому разбитый сосуд должен быть заменен новым, чтобы воплотить вечную истину и снова дать ей внешние формы существования. Таким новым сосудом, Третьим Римом и является Москва.
Освобождение от татарского ига, объединение разрозненных мелких уделов в большое Московское государство; брак вел. кн. Ивана III на Софии Палеолог, племяннице (и как бы наследнице) последнего византийского императора; успехи на Востоке (завоевание царств Казанского и Астраханского) — все это оправдывало в глазах современников представление о праве Москвы на такую роль.
На этой почве сложился обычай коронования московских государей, принятие царского титула и византийского герба, учреждение патриаршества, возникновение трех легенд:
- о бармах и царском венце, полученных Владимиром Мономахом от византийского императора Константина Мономаха (официальная ссылка — в 1547);
- о происхождении Рюрика от Прусса, брата римского кесаря Августа;
- о белом клобуке:, клобук этот как символ церковной независимости император Константин Великий вручил римскому папе Сильвестру, а преемники последнего в сознании своего недостоинства передали его константинопольскому патриарху; от него он перешел к новгородским владыкам, а потом к московским митрополитам.
"Два̀ óубо ри̑ма падо́ша, а тре́тїи стои́тъ, а четве́ртому не бы́ти" (рус.: "Два Рима пали, третий стоит, а четвёртому не бывать") - литературное выражение мысль эта нашла у старца псковского Елеазарова монастыря Филофея в посланиях к великому князю Василию III, дьяку Мисюрю Мунехину и Ивану Грозному [1].
Новое положение вызывало новые обязательства. Самодержавно-царская, автокефально-православная Русь должна хранить правую веру и бороться с ее врагами. В этом направлении одно время ее поддерживал и сам латинский Запад: римские папы старались поднять московских государей против турок, пропагандируя мысль, что русские цари — законные наследники Византии; в том же духе действовала и Венеция.
Теория Третьего Рима до конца XVII в., а именно до войн с Турцией, не выходила из сферы отвлеченных вопросов; но и позже она никогда не получала характера определенной политической программы, хотя некоторое отражение ее и слышится: более слабое — в правительственных заявлениях во время освободительных войн России с Турцией на Балканском п-ове, более сильное — в воззрениях славянофилов.
Источники
- Христианство: Энциклопедический словарь: в 3 т.: Большая Российская Энциклопедия, 1995.
Литература
- Яковлев, Сказания о Цареграде, СПб., 1868;
- Терневский, Изучение византийской истории и ее тенденциозное приложение к древней Руси, Киев, 1874-76;
- Прозоровский, О регалиях, приписываемых Владимиру Мономаху, «Труды 3-го археологам, съезда», т. 2., его же в «Записках отд. рус. и слав, археологии Рус. археологии, об-ва», т. 3;
- Жмакин , Один из лит. памятников 16 в., ЖМНП, 1882, № 6;
- Иконников, Опыт исследования о культурном значении Византии в русской истории, Киев, 1869;
- Успенский, Как возник и развился в России восточный вопрос, СПб., 1887;
- Каптерев, Характер отношений России к православному Востоку в 16 и 17 столетиях, М., 1885;
- Дьяконов, Власть московских государей, СПб., 1889;
- Pierling, la Russfe et 1'Orient, Р., 1891; рус. пер., СПб., 1892;
- Жданов, Русский былевой эпос, СПб., 1895;
- Шахматов, Путешествие М.Г. Мисюря Мунехина на Восток, ИОРЯС, 1899, т. 4, кн. 1;
- Голубинский, История русской церкви, М., 1900, т. 2, первая половина, стр. 458468;
- Малинин, Старец Елеазарова монастыря Филофей и его послания, Киев, 1891 (новейшее и самое полное исследование вопроса; ср. его же статью о Филофее в «Трудах КДА», 1888, № 5). Послания Филофея см. в ПС, 1861, т. 2; 1863, т. 3; в упомянутой статье Жмакина и в книге Малинина.
[1] Нередко в Интернете можно встретить безо всяких комментариев искажённый русский перевод: "Первые два Рима погибли, третий не погибнет, а четвертому не бывать". Однако оригинальный текст не содержит утверждения о том, что третий Рим не падёт. (Примечание пользователя д. Александр Васильев).