Свящ. Феодор Беляев. Фото с сайта Комиссии по канонизации подвижников благочестия Череповецкой епархии |
Память 21 октября и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской
Родился 12 ноября 1867 года в селе Везгум Белозерского уезда Новгородской губернии (ныне Вологодская область) в семье священника Евгения Ивановича и Агнии Глебовны Беляевых. Родной брат священнослужителей Виктора, Александра, Владимира и Павла.
В 1883 году окончил Белозерское духовное училище, в 1889 году - Олонецкую духовную семинарию по второму разряду.
Женился на Ларисе Михайловне Ферапонтовой. В семье было четыре сына и три дочери.
Был рукоположен в сан священника. Служил в Ломенской церкви Белозерского уезда.
В 1894 году утвержден в должности помощника благочинного по третьему округу Белозерского уезда.
В 1895 году перемещен к Вознесенской Кемосельской церкви Кирилловского уезда.
Благочинный восьмого округа Кирилловского уезда. В 1916 году – и.д. благочинного пятого округа.
С 21 мая 1919 года служил в Троицком храме села Улома Череповецкого уезда.
В 1919 году был арестован Череповецкой ЧК, но вскоре освобожден.
В марте 1922 года прихожанам Троицкой церкви в селе Улома стало известно, что власти собираются прислать комиссию для изъятия церковного имущества. Прихожане храма, в основном женщины, решили создать свою комиссию по защите храма. На воскресенье, 26 марта, было назначено собрание членов совета общины, которое должно было переизбрать председателя совета и решить хозяйственные вопросы, связанные с приближающимся праздником Пасхи. Однако женщины решили провести свое собрание, где главным вопросом был грядущий приезд комиссии по изъятию церковных ценностей. Чтобы не ставить под угрозу совет общины, его членам было велено удалиться, священник, который был в то время председателем совета, также не был приглашен, он служил в это время заказной молебен в передней части церкви. Собравшиеся сразу выбрали председателя собрания - образованную, энергичную и глубоко верующую женщину Ольгу Васильевну Левину. Первым и единственным вопросом, обсуждавшимся на собрании, был вопрос об изъятии ценностей. Были внесены предложения, что если придут отбирать ценности, то звонить в колокола, чтобы всей волостью встать на защиту храма, а если будут отбирать силой, то оказать физическое сопротивление. После обсуждения решили избрать комиссию по защите ценностей и во время изъятия послать по деревням нарочных для оповещения. На собрании присутствовали женщины из многих деревень, и от лица прихожан почти двадцати деревень были составлены приговоры, что жители их не согласны отдавать церковные вещи.
После собрания Ольга Васильевна с женщинами пошли к о. Феодору и сообщили, что ими создан женский приходской совет, цель которого поддерживать чистоту в храме, наблюдать за порядком и охранять церковные ценности. Отец Феодор одобрил создание совета и инициативу верующих, которые, по его мнению, и должны были держаться своего самостоятельного решения, исходя из того, насколько дорог им храм, насколько велика в них православная вера.
28 марта среди жителей волости прошел слух, что в Улому приехала комиссия из Череповца, которая вскоре намерена приступить к изъятию ценностей из храма. В одной из деревень ударили в набат, в некоторых деревнях появились нарочные, которые стали призывать крестьян идти в Улому защищать храм. Вскоре перед зданием Уломского волостного исполкома собралась толпа в две тысячи человек, в основном женщин, которые стали требовать комиссию и кричать, что они ни в коем случае церковных ценностей не отдадут. Это было около трех часов дня.
Между тем о. Феодор в этот день в семь часов утра уехал из села за дровами; вернувшись домой, он поехал отпевать младенца в соседнюю деревню, а оттуда - в другую деревню крестить ребенка и освободился далеко за полдень. Проезжая по селу, он увидел, что перед исполкомом собралась огромная толпа. Дома супруга сказала, что там обсуждают всех работников исполкома.
Через некоторое время к священнику прибежал нарочный из исполкома и велел, чтобы о. Феодор срочно шел с ним. В исполкоме от о. Феодора потребовали, чтобы он немедленно вышел к народу, успокоил его и объяснил, что бессмысленно окружать исполком, поскольку изъятие ценностей сейчас проводиться не будет; они попросили священника убедить собравшуюся толпу согласиться с необходимостью изъятия ценностей из церкви. Отец Феодор отказался, сказав, что если он даже и выйдет, то ничего из этого не получится, так как верующие сочтут, что священник так говорит, потому что запуган, и не послушаются его.
Тогда к толпе вышел представитель власти. Некоторое время его слушали, а потом стали прерывать криками. Собравшиеся заявили, что никаким речам представителей власти не верят, и пусть лучше выйдет к ним батюшка и все объяснит.
Оратор вернулся в волостной исполком и предложил о. Феодору выйти к толпе и сказать, что сейчас изъятия ценностей не будет; к моменту изъятия должен прибыть специальный уполномоченный из Череповца, о чем верующие будут своевременно извещены. Священник отказался. Рассерженные сотрудники исполкома стали спрашивать у священника, говорил ли он в храме проповеди о необходимости пожертвований, о том, чтобы отдать без пользы лежащие в церкви ценности, поскольку миллионы людей голодают, а десятки тысяч умирают от голода - ведь с призывом к пожертвованиям обратились высшие служители христианской религии, знает ли об этом священник. Тот ответил: "газет я не читаю и никаких воззваний не знаю".
В это время толпа вплотную придвинулась к зданию, и некоторые женщины стали уже проходить внутрь. Священнику в категорической форме было приказано, чтобы он вышел к народу. Отец Феодор ничего не ответил, он прошел в другую комнату, где собралось в это время человек двадцать женщин, и, обращаясь к ним, сказал: "Вот сейчас говорят, что вы не знаете, что есть голодные, и ничего не жертвуете; что ж, надо жертвовать". В ответ женщины стали кричать, что они все время жертвуют и почти все отдали. Священник на это сказал: "Вот сейчас здесь говорят, что не все из церкви возьмут, а только лишнее". Сказав это, он повернулся и ушел домой. Толпа стояла, не расходясь, наводя страх на волостные власти; был вызван отряд милиции, который рассеял толпу.
В тот же день председатель Уломского волостного совета составил рапорт:
При сем прилагаю список руководителей этого поистине безобразного и контрреволюционного дела, которых прошу привлечь к самой строгой ответственности через Ревтрибунал.
Никаких материалов больше прилагать не нахожу нужным, и дело это нужно выполнить быстро без юридической законности и разбора, как этого требует наш голодный брат Поволжья.
На следующий день, 29 марта, власти арестовали священника Феодора Беляева, Ольгу Васильевну Левину, членов церковного совета Алексея Терентьевича Парсакова, Трофима Ефимовича Николаева, Василия Васильевича Матвеева, Ивана Ивановича Лукичева, Ивана Петровича Уткина и его сына Петра; все арестованные были заключены в Череповецкую тюрьму. Таким образом власти, несмотря на предусмотрительную осторожность женщин, арестовали священника, церковный совет и председателя женского совета защиты храма. Начались допросы. На вопросы следователя священник ответил:
После допроса о. Феодор счел нужным обозначить свою позицию, касавшуюся предметов, имеющих богослужебное значение, и написал:
Через некоторое время снова состоялся допрос; о. Феодор на вопрос о происшедших в Уломе событиях ответил:
Ольга Левина, будучи допрошена следователем, сказала:
17 мая 1922 года в Череповце состоялось заседание Губернского Революционного трибунала, на котором разбиралось дело восьми обвиняемых. Отце Феодор был приговорен к заключению в исправдом на четыре года. В отношении остальных обвиняемых приговор гласил:
После освобождения о. Феодор вернулся служить в то же село, но в 1931 году снова был арестован за невыполнение произвольно назначенной нормы хлебозаготовок и приговорен к пяти годам ссылки.
Вернувшись из ссылки в 1933 году, о. Феодор поступил служить в Макарьевский храм села Макарово Егонского сельсовета Весьегонского района Тверской области.
Отец Феодор, уже не имея ничего своего, ни дома, ни имущества, жил в церковной сторожке вместе со сторожем, глубоко верующим православным человеком. Семья - четыре дочери и три сына, были самостоятельны и жили кто где устроился, супруга Лариса Михайловна - в Весьегонске.
Отец Феодор всю свою жизнь ревновал только о храме и службе и ничего не боялся; когда не стало хватать средств на содержание храма и на дрова, потому что власти обложили приход налогами, он сам пошел собирать деньги среди прихожан. Сельсовет донес об этой деятельности священника в соответствующее учреждение.
17 марта 1937 года сельсовет закрыл храм. Отец Феодор в тот же день стал добиваться открытия храма, объясняя членам двадцатки и верующим, что храм закрыт незаконно. Он написал жалобу во ВЦИК и сам собрал под ней подписи верующих. А пока храм был закрыт, он ходил по домам прихожан - служил молебны и совершал требы.
Через месяц сельсовет объявил, что на территории деревень, прилежащих к Егонскому сельсовету, началась эпидемия сыпного тифа, и священнику было запрещено ходить по домам. Это была явная ложь, и о. Феодор продолжал ходить по селам и деревням, неся людям слово Божие и благодатные таинства. Увидев, что этими средствами урезонить его не удастся, власти наладили против него следствие, но оно опять кончилось ничем.
Бывало, когда о. Феодор приходил в сельсовет платить налоги, председатель принимался его убеждать, что Бога нет и религия это обман, пытался уговорить его оставить все церковное и священническую службу. Но о. Феодор был тверд и всегда так отвечал: "Веры я никогда не оставлю и умру на службе священником".
8 октября 1937 года о. Феодор был арестован и заключен в тюрьму в Весьегонске. Тогда ему было уже семьдесят лет. При аресте взяли последнее, что у него оставалось, - девятнадцать книг духовного содержания и портрет Иоанна Кронштадтского; святой праведный Иоанн не раз проезжал теми местами, где служил о. Феодор.
12 и 13 октября состоялись допросы "свидетелей" - колхозного бригадира и колхозников. Один свидетель показал:
Другая свидетельница показала:
15 октября следователь допросил о. Феодора:
На этом допрос был закончен; в тот же день было составлено обвинительное заключение и отправлено на рассмотрение тройки при УНКВД по Калининской обл. 1 ноября Тройка постановила о. Феодора расстрелять.
Расстрелян 3 ноября 1937 года.
16 мая 1989 года был реабилитирован прокуратурой Тверской обл. по 1937 году репрессий.
Причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
Награды
- набедренник (5.02.1885)
- скуфья (31.03.1903)
- камилавка от Св.Синода (16.06.1908)
- наперсный крест от Св.Синода (2.04.1915)
- серебряная медаль в память 25-летия церковных школ.
Использованные материалы
- Игумен Дамаскин (Орловский). «Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Жизнеописания и материалы к ним. Книга 3» Тверь. 2001. С. 300-307
- БД ПСТГУ "Новомученики и исповедники Русской Православной Церкви XX века"
- Беляевы: 3-е поколение, сайт "Род Белоликовых":