 |
| Константин Васильевич Харлампович |
Родился 18 июля 1870 года в селе Рогачи Брестского уезда Гродненской губернии (ныне территория Польши) в семье священника Василия Харламповича (1839 - 1890) и его супруги Марии Иосифовны (1844 - 1915), дочери священника Иосифа Тарановича. В семье также было пять братьев: Николай (1866 г.р.), Иосиф (1868 г.р.), Степан (1877 г.р.), Михаил (1879 г.р.), Павел (1884 г.р.) и две сестры: Мария (1873 г.р.) и Евгения (1886 г.р.).
Начальное образование получил в Рогачском народном училище.
В 1884 году окончил Виленское духовное училище, в 1890 году - Литовскую духовную семинарию.
В 1894 году окончил Санкт-Петербургскую духовную академию со степенью кандидата богословия.
22 февраля 1895 года назначен преподавателем латинского языка и гражданской истории Казанской духовной академии [1].
31 декабря 1896 года назначен делопроизводителем Казанского епархиального училищного совета.
26 апреля 1897 года утвержден в чине коллежского секретаря.
10 января 1899 года защитил магистерскую диссертацию, 20 марта был утвержден в научной степени магистра богословия. Тема магистерской диссертации вызвала большой интерес со стороны научного исторического сообщества конца XIX века. В российских периодических изданиях появились отзывы на монографию, вышедшую перед защитой диссертации. Большинство из них носило положительный характер. По словам одного из оппонентов диссертанта профессора П. Ф. Николаевского успех молодого исследователя был определен "обширным исследованием рукописных и печатных источников", что позволило диссертанту "...изложить историю западнорусских школ с особой обстоятельностью и документальной точностью, исправить и основательно дополнить уже существующие о них научные труды".
1 июня 1899 года уволен с должности исполнителя по делам Казанского епархиального училищного совета и в тот же день утвержден в чине коллежского асессора (со старшинством с 22 февраля 1895 года).
9 июня 1899 года венчался с Верой Петровной (1878 г.р.), дочерью священника Казанской епархии Петра Масловского (1843 - 1889). Дети: дочь Елена (род. 4 апреля 1900) и два сына: Дмитрий (род. 29 июня 1903) и Борис (род. 30 сентября 1905).
14 мая 1900 года, после публикации серии работ, раскрывающих специфику православного образования на украинских и белорусских землях Речи Посполитой, зачислен на должность приват-доцента по кафедре церковной истории историко-филологического факультета при Императорском Казанском университете.
27 июля 1907 года присвоен чин статского советника.
С 25 августа 1909 года - исполняющий обязанности экстраординарного профессора [2].
Одной из научных проблем, интересовавших историка в Казанской период его жизни, становится тема православной миссии в Поволжье, Сибири и Казанском крае. Помимо "миссионерской проблематики" публикует статьи по истории Казанской епархии и Казанской духовной семинарии.
Несмотря на многочисленные публикации, появление которых связано с интересом историка к региональной истории, он никогда не переставал работать над главной научной проблемой всей его жизни - влиянием традиций западной культуры и просвещения на церковную и духовную жизнь России.
В конце 1913 года завершил работу над исследованием. Ее результатом стала монография «Малороссийское влияние на великорусскую церковную жизнь», которая легла в основу докторской диссертации историка.
Исследование охватывает период с XVI до середины XVIII века. По его мнению, говорить о каком-либо западном церковно-культурном влиянии на русскую народность ранее XVI века, нет никаких оснований, так как до этого времени "оба эти народа были заняты государственным строительством и отстаиванием свой политической независимости от взаимных посягательств на нее Польши-Литвы и Москвы". Соприкосновение малороссийской церковной культуры с великорусской народностью, по словам исследователя, привело к культурному сближению Москвы с Малороссией и Грецией и подготовило почву к никоновской богослужебной реформе. Вместе с этим, ученый считал, что украинское церковно-культурное воздействие на русское общество в первой половине XVII в. подготовило сознание двух братских народов к возможности присоединения восточной Украины к российскому государству, которое и произошло в 1654 году.
1/2 января 1914 года утвержден в научной степени доктора церковной истории.
23 августа 1914 года удостоен звания ординарного профессора Казанского университета.
29 декабря 1916 года избран членом-корреспондентом Санкт-Петербургской академии наук (отделение русского языка и литературы).
В сентябре 1918 года при отступлении из Казани белогвардейцев с ними ушла и значительная часть преподавателей Казанского университета. В отличие от них остался в Казани.
19 ноября 1918 года за сотрудничество с самарским правительством был арестован. Чрезвычайной комиссией Восточного фронта был приговорен к условному расстрелу. 17 декабря 1918 освобожден из-под стражи благодаря ходатайству нового директора Северо-Восточного археологического и этнографического института М. В. Бречкевича и секретаря А. М. Миронова к председателю Чрезвычайной комиссии Восточного фронта М. И. Лацису.
30 мая 1919 года на заседании исторически-филологического отдела УАН единогласно избран членом Украинской академии наук.
7 июня 1919 года на совместном собрании УАН единогласно избран действительным академиком Украинской академии наук на кафедру истории украинской церкви и всемирной церковной истории.
Украинская академия наук поручила Харламповичу продолжить работу над темой, и для ее завершения предложила переехать в Киев. Однако историк не спешил с переездом, поскольку Украина в это время находилась в сложной военно-политической ситуации. На принятие решения о переезде в Киев негативно влияло и отсутствие материальных возможностей у семьи, которая к этому времени состояла из пяти человек - самого ученого, его жены Веры Петровны и трех взрослых детей, учившихся в Казанском университете. В письме к секретарю Украинской Академии наук академику А. Ю. Крымскому от 3 сентября 1920 года Харлампович писал: "Хотя я лично считаю, что теперь уже окончательно судьба его (Киева) определилась, но осторожные люди говорят, что и доныне положение не является достаточно постоянным. Приходится еще ожидать, тем более что Киев переживает трудности и продовольственные, и топливные. Да еще и не легкая дорога из Казани. Вот причины, через которые я все еще не отважился переехать в Украину" . В то же время историк не отказывался от работы в Украинской Академии наук. При всяком удобном случае историк выполнял задания УАН и сотрудничал с академическими изданиями.
В сентябре 1919 года назначен членом Казанского губернского подотдела по делам музеев и охраны памятников, подчинявшегося Казанскому отделу главного комитета по делам музеев и охране памятников искусства, старины и природы при Народном комиссариате просвещения РСФСР.
В 1919 году в Казанском университете был упразднен историко-филологический факультет и на его базе создали факультет общественных наук. Решение о штате педагогов нового факультета состоялось 18 августа 1921 года. Харлампович не был включен в список преподавателей.
В течение 1921-1922 годов, перебиваясь мизерными заработками, преподавал математику в Казанской военной школе и латинский язык в фармацевтическом техникуме.
В феврале 1922 год назначен на должность заместителя председателя Казанского губернского подотдела по делам музеев и охраны памятников.
В апреле 1922 года был избран председателем Общества археологии, истории и этнографии.
В июле 1922 года занял должность председателя Казанского отдела главного комитета по делам музеев и охране памятников искусства, старины и природы при Народном комиссариате просвещения РСФСР (Музейная комиссия Татнаркомпроса).
В период кампании по изъятию церковных ценностей большой интерес для властей представляли казанские музеи, в которых хранилось немало церковной утвари, имевшей значительную материальную ценность.
В этот период основной деятельностью Музейной комиссии была оценка культурно-исторической значимости всех изымаемых предметов церковного обихода. Если, по мнению Музейной комиссии, тот или иной экспроприируемый предмет церковного назначения представлял значимость, то он переходил в распоряжение комиссии, которая на свое усмотрение либо передавала этот предмет в музей как памятник старины, либо оставляла его на хранение в православном храме.
Возглавив Казанский подотдел, ученый приложил максимум усилий, чтобы сохранить музейные фонды в целости (насколько это было возможно). Ученый пытался установить связь с Москвой, в частности, с заведующей музейным отделом Народного комиссариата просвещения РСФСР Н. И. Троцкой (Седовой), возглавлявшей до 1928 года центральный орган по охране памятников.
Действуя как председатель Музейной комиссии, Харлампович неоднократно спасал от уничтожения православные святыни и церковную утварь. По свидетельству следователя ОГПУ Шуклина, к ученому часто обращались священнослужители с просьбой "такое-то имущество спасти от ликвидации, такие-то ценности от изъятия или, признав некоторые ценности памятниками старины, оставить их в храмах на хранение; Харлампович как истинный христианин оказывал «всевозможное содействие". Так, историк ходатайствовал перед Главным комитетом по делам музеев и охране памятников искусства, старины и природы при Народном комиссариате просвещения РСФСР о выделении денежных средств на реставрацию старинных икон Успенской и Троицкой церквей Свияжского женского монастыря [3].
В начале января 1923 года Обществом археологии, истории и этнографии был выработан проект организации двухгодичных археологических курсов и археологической экспедиции для исследования городищ Билярска, Сувара и могильника близ Свияжска. Стараниями Харламповича летом того же года были совершены две археологические поездки: в Булгары и Елабугу.
В июле 1923 года Общество археологии, истории и этнографии составило план своих исследовательских работ на ближайшие пять лет. В области этнографии данный план включал изучение русского населения в пригородных селах Казани. В области истории намечалась публикация писцовых книг Казанского края. В 1924 году планировалось подготовить к изданию переписную книгу города Казани 1651 г. Одновременно с этим предполагалось начать исследование вопроса казанской торговли с середины XVI в. до новейшего времени, становления фабрично-заводской промышленности.
В 1923 - начале 1924 года, впервые за послереволюционный период, библиотечные фонды Общества археологии, истории и этнографии пополнились за счет обмена изданиями. Научный обмен литературой возобновился благодаря тому, что с 1919 года вновь стали выходить "Известия Общества археологии, истории и этнографии".
В мае 1924 года Харлампович был снят с должности председателя Музейной комиссии. Спустя месяц Татарский отдел Объединенного Государственного Политического Управления при Совете Народных Комиссаров СССР затребовал все протоколы заседаний Музейной комиссии. В них сотрудники ОГПУ надеялись найти все, что могло бы скомпрометировать историка.
20 сентября 1924 года в ОГПУ было возбуждено официальное следственное дело против К. В. Харламповича и шести ученых, входивших в состав Совета Общества, - И. И. Сатрапинского, С. П. Шестакова, В. Ф. Смолина, С. И. Порфирьева, Н. В. Никольского и И. М. Покровского. В этот же день был арестован и помещен в ОГПУ, а в его доме был проведен обыск.
Вести данное дело было поручено помощнику уполномоченного Секретно-оперативного отделения Татарского отдела ОГПУ Шуклину. Поводом для возбуждения следственного дела против К. В. Харламповича послужили "поступающие сведения о группировке черносотенного элемента в Обществе археологии, истории и этнографии, противопоставляющей современным требованиям общественности именуемую ими “чистую науку”, в которой преобладали элементы рутины, отсталых идей" [4].
В ходе следствия был признан виновным по четырем статьям Уголовного кодекса СССР. Обвинение, выдвинутое ОГПУ против историка, состояло из трех пунктов. Его обвиняли в том:
- 1) "что он, состоя председателем Музейной комиссии, всячески пытался препятствовать мероприятиям Соввласти по изъятию некоторых церковных ценностей под видом охраны искусства и старины, а также был заинтересован в сохранении церковного имущества, не имеющего никакой с историко-художественной стороны ценности, каковые деяния предусмотрены ст. 10 и 69 Уголовного кодекса",
- 2) "что он, Харлампович, состоя председателем Общества археологии, истории и этнографии и пользуясь печатным органом “Известия” указанного Общества, посвящал большую часть издания религиозным вопросам, распространяя эти официальные издания не только среди населения, но и за границей, каковое деяние предусмотрено ст. 72 Уголовного кодекса",
- 3) "что поместил в отчете Общества сообщение о расторжении Пленумом ОКРКП(б) договора между Обществом и Комбинатом издательства и печати на печатание изданий Общества с целью вызвать недоверие к власти и дискредитирование ее, давая понять, что последняя преследует науку, тормозя ее, т. е. в деянии, предусмотренном ст. 73-й Уголовного кодекса" [4]. Все эти обвинения были построены на показаниях единственного свидетеля. Им оказался казанский ученый, историк, член Общества археологии, истории и этнографии М. Г. Худяков. Из показаний Худякова:
В вину К. В. Харламповичу было поставлено и сотрудничество с газетой «Новое казанское слово», печатном органе правительство Комуча. В качестве наказания Шуклиным было предложено приговорить К. В. Харламповича к трехлетней ссылке [4]. За смягчение наказания историку хлопотали народный комиссар просвещения А. В. Луначарский, Российская и Украинская академии наук.
Все было безрезультатно. В сопроводительном письме, отправленном Шуклиным 25 ноября 1924 г. вместе с делом историка на рассмотрение Особого совещания при ОГПУ говорилось:
19 января 1925 года особым совещанием при ОГПУ приговорен к трем годам ссылки в «Киркрай» (современный Казахстан с тогдашней столицей в Оренбурге).
31 января этого же года был переведен в пересыльную тюрьму, где состояние его здоровья резко ухудшилось. 2 февраля из-за болезни его перевели в тюремную больницу. Вероятней всего, по этой же причине за две недели до отправки в ссылку его выпустили из заключения. Благодаря хлопотам жены Веры Петровны от ОГПУ удалось добиться разрешения следовать в ссылку не по этапу.
1 марта 1925 года выехал из Казани. Спустя три дня прибыл в Оренбург, где 24 марта снова был арестован.
10 июня 1925 года, после повторного рассмотрения ОГПУ дела, было принято решение оставить прежний приговор в силе и сослать ученого в Актюбинск, а затем в город Тургай, где он и провел три года своей ссылки.
После окончания срока ссылки в 1928 года вернулся в Казань. Особым совещанием при ОГПУ ученому было запрещено проживание в этом городе. Историк решает переселиться в Киев. Однако на переезд в этот город ему не дают разрешение [5].
В марте 1928 года переехал в Нежин.
9 марта 1928 года исключен из числа действительных членов Украинской академии наук, что лишило его возможности получить должность на кафедре истории Нежинского института народного просвещения.
1 мая 1928 года был избран на должность постоянного руководителя секции научно-педагогической комиссии Украинской академии наук.
5 января 1929 года овдовел.
За три года пребывания в Нежине написал около 30 рецензий для научного журнала "Украина". Параллельно с этим принимал участие в создании "Биографического словаря деятелей Украины", который разрабатывала Украинская академия наук. В Нежине начал работу над новым крупным исследованием, связанным с жизнью и деятельностью нежинской греческой колонии. Материал для своей работы ученый нашел в местном архиве. Результатом этой работы стали "Очерки по истории греческой колонии в Нежине (XVII-XVIII вв.)" [6].
6 апреля 1930 года получил официальное разрешение на свободное проживание в любом городе СССР.
Ученый сразу начал подготовку своего переезда, однако это дело растянулось на целый год.
В сентябре 1931 года переехал в Киев, где прожил до конца своей жизни. В Киеве у ученого не было ни постоянной работы, ни квартиры. Он жил за счет средств, получаемых на временных работах.
Реабилитирован 4 февраля 2003 года прокуратурой Республики Татарстан.
Награды
Церковные:
- орден св. Станислава III степени (6 мая 1899)
- орден св. Станислава II степени (6 мая 1907)
- орден св. Владимира IV степени (1 января 1914)
Светские:
- Карповская премия от "Общества истории и древностей российских" Московского университета
- Уваровская премия от Академии наук
Сочинения
- Следы латинства и унии в православном населении западного края // Церковный Вестник. 1892. № 18, .с. 45-50 (под псевдонимом "Западнорус");
- "Западнорусские, по преимуществу, православные школы XVI и начала XVII века" (кандидатская диссертация, 1894);
- Западнорусские православные школы XVI и начала XVII в., отношение их к инославным, религиозное обучение в них и заслуги их в деле защиты православной веры и церкви" (магистерская диссертация, 1898);
- Острожская православная школа. Историко-критический очерк. - Киев: Тип. Ими. Ун-та св. Владимира Н. Т. Корчак-Новицкого, 1897. - 57 с.
- К истории западнорусского просвещения. Виленская братская школа в первые полвека своего существования // Литовские Епархиальные Ведомости. - 1897. - № 16-17. - С. 142-147; № 19. - С. 165-167; № 20. - С. 175-178.
- К вопросу о просвещении на Руси в домонгольский период. - Львов: Галиц.-рус. матица, 1902. - 24 с.
- Борьба школьных влияний в допетровской Руси // Киевская старина. - 1902. - Т. LXXVIII. - С. 1-76, 358-394.
- Борьба школьных влияний в допетровской Руси // Киевская старина. - 1902. - Т. LXXIX. - С. 34-61.
- Иосиф Курцевич, архиепископ Суздальский, бывший Владимирский Брестский (1621-1642) / К. В. Харлампович. - Почаев, 1900. - 39 с.
- Известие И. Гмелина о Казани и казанских инородцах / К. В. Харлампович. - Казань, 1904. - 26 с.
- О миссионерских переводах на инородческие языки. Письма архимандрита Владимира, начальника Алтайской миссии, к Иркутскому архиепископу Вениамину // Православный собеседник. - 1904. - июль-август. - С. 229-253.
- Архимандрит Макарий (Глухарев), основатель Алтайской миссии и его пребывание в Казани в 1840 г. // Православный собеседник. - 1904. - Ч. I. - С. 205-230.
- Архимандрит Макарий (Глухарев) и тобольские декабристы // Русский архив. - 1904. - Ч. I. - С. 235-243.
- Н. И. Ильминский и Алтайская миссия. - Казань, 1905. - 77 с.
- Св. Иннокентий Иркутский // Православный собеседник. - 1905. - №11. - С. 512-530.
- Материалы для истории Казанской Духовной Семинарии в XVIII веке //. - Казань, 1903. - 214 с.;
- Первые учителя Казанской Семинарии // Известия Общества, Археологии, Истории и Этнографии. - 1904. - Т. XX;
- PRO DOMO SUA. (По поводу конкурса 1902-1907 годов на кафедру церковной истории в Казанском Университете) / К. В. Харлампович. - Казань, 1908. - 55 с.;
- Первая публичная библиотека в Казани // Известия Общества Археологии, Истории и Этнографии. - 1907. - Т. XXIII. - С. 365-376;
- Об изучении церковных древностей Казанской епархии // Известия Общества Археологии, Истории и Этнографии. - 1909. - Т. XXV. - С. 35-48.
- Историко-археологические очерки церквей города Казани. — Вып. 1: — Казань, 1913. — Кн. 1., 45 с.
- Малороссийское влияние на великорусскую церковную жизнь / К. В. Харлампович. - Казань: Изд. книж. магазина М. А. Голубева, 1914. - 878 с.
- Листування запорозьких козаків із султаном // Записки Історико-філологічного відділу Української академії наук. - Кн. IV. - c. 200-212.
- Як судили гайдамаків в Ніжині 1751 р. // Україна. - К., 1929. - Кн. 33. - c. 38-46.
- Нариси з історії грецької колонії в Ніжені XVII-XVIII ст. // Записки історико-філологічного відділу УАН. -К., 1929. - Кн. 24.
Использованные материалы
- Морозов, А. Справа академіка К. В. Харламповича. Публ. документів, передм. та комент. Олександра Морозова / А. Морозов И Сіверян. літопйс. -2000. - № 1. - С. 71-87:
- Теплова В.А. Константин Васильевич Харлампович (1870-1932): жизнь историка на переломе эпох // Журнал «Долгий XIX век» в истории Беларуси и Восточной Европы, 2021, Вып. 5:
- https://zapadrus.su/zaprus/istbl/2412-konstantin-vasilevich-...tml (электронная версия на сайте «Западная Русь»)
- https://zapadrus.su/zaprus/istbl/2420-prilozhenie-k-state-ko...tml (приложение к статье "Константин Васильевич Харлампович (1870-1932): жизнь историка на переломе эпох")
- Каран Д.Б. Костянтин Харлампович (1870-1932): особистість, науковець, громадський діяч. (кандидатская диссертация). Киев. 2018 (на укр. яз.):
- http://history.org.ua/uk/dissertation/99 (материал использован частично)
- «Профессор Казанской духовной академии П. В. Знаменский как историк российского духовного образования». Доклад ректора Тульской духовной семинарии игумена Евфимия (Моисеева) на пленарном заседании XXIX Рождественских православно-философских чтений «Нижегородские религиозные мыслители в контексте эпохи» (использована фотография)
[1] Российский Государственный исторический архив (РГИА). - Фонд 802. Оп. 10. Д. 475. - О службах окончившего в 1894 г. курс кандидата богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии Константина Харламповича. 1909 г.
[2] ГАЧО, Ф. Р-6214. Оп.1. Д.1. Л. 112 (об.)
[3] Хайрутдинов, Р. "В церквах и монастырях по возможности ничего не оставлять..." (Кампания по изъятию церковных ценностей в Татарстане в 1922 г.) / Р. Хайрутдинов И Гасырлар авазы - Эхо веков. Научно-документальный журнал: https://web.archive.org/web/20120124133152/http://archive.go..._2/ (дата доступа: 12.03.2007).
[4] Сидорова, И. Поступают «сведения о группировке черносотенного элемента в Обществе археологии, истории и этнографии при Казанском университете...» (ОАИЭ в первые годы Советской власти, 1917-1924 гг.) / И. Сидорова И Гасырлар авазы - Эхо веков. Научно-документальный журнал: https://web.archive.org/web/20160314103925/http://archive.go..._1/ (Дата доступа: 23.09.2007).
[5] Кроме Казани и Киева ученому было запрещено проживать в Ленинграде, Харькове, Одессе и Ростове (это города, в которых были университеты).
[6] Первая часть этих очерков была опубликована в "Записках историко-филологического отдела УАН", периодическом издании Украинской Академии наук. Черновики второй, пятой и шестой частей в настоящее время находятся в архиве Украинской Академии наук и личном архиве К. В. Харламповича в городе Нежине. Судьба третьей и четвертой частей исследования ученого неизвестна