Алексий Иванович Красновский (1886 - 1938), священник, священномученик
Память 29 июля, в Соборе Московских святых и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской
Родился в 1886 году в селе Рождествено Московского уезда Московской губернии в семье псаломщика.
Образование получил в церковноприходской школе.
Был рукоположен во диакона, а после революции - во священника. Служил в одном из храмов в Орехово-Зуевском районе.
В 1931 году был арестован и приговорен к двум годам заключения за то, что не выполнил сельскохозяйственного задания и не отдал требуемых от него властями семян овощей и яровых. Священник, однако, обжаловал приговор через суд, и задание, как невыполнимое, было отменено; через полгода он был освобожден и вернулся к служению в храме.
В 1934 году был назначен служить в храм в селе Новинском Наро-Фоминского района. В 1936 году храм в селе был закрыт, и отца Алексия перевели в храм в селе Мауринском того же района, где он прослужил до своего ареста во время гонений 1937 года.
23 сентября 1937 года для дачи свидетельских показаний об отце Алексии был вызван секретный сотрудник НКВД протоиерей Сергий Павлов, который показал, что
29 сентября 1937 года секретный сотрудник НКВД псаломщик Иван Протасов [1] дал показания об отце Алексии, что будто ему
1 октября был допрошен брат Ивана Протасова, Александр Протасов, до революции служивший псаломщиком, а после революции оставивший служение в церкви; он подписал все лжесвидетельства, которые ему были продиктованы следователем.
Вечером 1 октября отцу Алексию принесли на дом повестку, чтобы он срочно явился в Наро-Фоминский райисполком; здесь и состоялся допрос, занявший не более пяти минут. Спросив биографические данные священника, следователь заявил:
После допроса отца Алексия отправили в Таганскую тюрьму в Москву. 10 октября священник еще раз был допрошен. На этот раз допрос занял еще меньше времени.
11 октября 1937 года тройка НКВД приговорила священника к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере. Отец Алексий потребовал очной ставки со лжесвидетелями, заявив, что все обвинения, выдвинутые против него, бездоказательны. Священнику в очной ставке было отказано, и он был отправлен в Бамлаг, куда прибыл 20 ноября 1937 года. В дороге он был безжалостно ограблен бандитами, и, прибыв на станцию Тахтамыгда, где в 46-й колонне 1‑го отделения ему предстояло отбывать срок заключения, попросил родных прислать ему некоторые теплые вещи, но только чтобы они были не новые. В лагере отец Алексий был освидетельствован медицинской комиссией, которая признала его по состоянию здоровья нетрудоспособным.
10 января 1938 года он писал супруге Анне Николаевне:
3 марта 1938 года против отца Алексия и некоторых других заключенных Бамлага было затеяно новое дело. Священника обвинили в том, что он не хочет, хотя и может, работать, организует сектантские сборища, открыто выражает антисоветские настроения. В качестве свидетельств были собраны агентурные донесения секретных сотрудников НКВД, а затем допрошены лжесвидетели, которые показали,
21 марта начальником 2-го отделения 3-го отдела Бамлага НКВД вместо обвинительного заключения была составлена справка, в которой было написано, что
31 марта 1938 года тройка НКВД приговорила всех обвиняемых к расстрелу, среди других и отца Алексия. Причем никто из приговоренных не был допрошен и им долго не объявлялся приговор.
Священник Алексий Красновский был расстрелян 11 августа 1938 года и погребен в общей безвестной могиле.
Использованные материалы
- Игумен Дамаскин (Орловский). «Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века Московской епархии. Дополнительный том 4» Тверь, 2006 год, стр. 150-154
[1] Иван Протасов оговорил многих людей. Иногда его агентурные донесения были настолько далеки от действительности, что даже неправый советский суд не мог их принять. В 1936-1937 годах он сообщал, например, о некоем рабочем и, когда того арестовали, был вызван в качестве свидетеля в суд, подтвердить показания, которые содержались в его агентурных материалах. Суд, однако, оправдал рабочего и вынес определение: привлечь Протасова к ответственности за ложные показания. Однако к уголовной ответственности он за лжесвидетельства привлечен не был. Во время Великой Отечественной войны Протасов через начальника Наро-Фоминского НКВД, с которым он был связан как секретный сотрудник, стал получать отсрочки от призыва в действующую армию, за услуги давая тому взятки деньгами и продуктами. Но в 1944 году за уклонение от службы он все же был арестован и приговорен к пяти годам заключения. После освобождения в 1949 году, он застрелился из ружья во время охоты.