05.06.2019 В Прибалтике активно возрождаются языческие культы, сообщает religionnews.
Одно из языческих капищ укрыто в густом эстонском лесу, вдали от ближайшего селения, в котором проживают лишь 32 человека. При входе на капище висит грубая деревянная доска с вырезанной надписью «HIIS», что означает «священная роща» на эстонском. Невдалеке у тропы висит еще одна доска с руническим знаком – посетитель священного места должен стучать в нее, сообщая о своем прибытии – а далее ему открывается зеленая поляна, где с деревьев свисают многочисленные ленточки, в корнях лежат яйца и другие подношения богам и духам. «Все что приносится сюда, следует либо сжечь в обрядовом костре, либо съесть на месте, – поясняет 28-летний Тону Рехела (Tõnu Rehela), член неоязыческой общины Маауск (Maausk). – Наши боги вкушают ароматы пищи из огня, а пьют через священные деревья».
В странах Балтии в последние годы древние верования испытывают расцвет. Так, языческая община Маауск вместе с еще одной крупнейшей языческой общиной Таараистс (Taaraists) утроили число приверженцев за десять лет по данным переписей 2001 и 2011 годов. А в отчете за 2014 год, подготовленном исследователями Тартусского университета, сообщается, что 61% эстонцев считают, что язычество является «истинной верой» их предков.
Ситуация в Латвии и Литве во многом аналогична. Прирост численности язычников «идет, главным образом, за счет молодежи» – с гордостью сообщает Иниджа Тринкуниене (Inija Trinkūnienė), высшая жрица, носящая титул «криве» в литовской языческой общине Ромува (Romuva). «К нам идет все больше и больше людей, желающих провести брачную церемонию либо благословить детей по древним обрядам, причем это не обязательно члены нашей общины, – говорит жрица. – Люди все больше и больше возвращаются к родным корням, пытаясь осмыслить себя и осознавая свою истинную суть». Если по переписи 2001 года, в общину Ромува входило лишь 1200 язычников, то перепись 2011 зарегистрировала уже 5100 человек, по данным регионального новостного портала Delfi.
Хотя верховная жрица Тринкуниене проводит все больше обрядов благословления новорожденных, венчания и отпевания, языческая вера Ромува пока не признана правительством страны. Официальные обсуждения законопроекта о признании этой веры стартовали в марте 2018 года. «Наши брачные обряды и другие таинства все еще не признаются государством, но мы ждем, что парламент вынесет окончательное решение, – говорит верховная жрица. – По действующему законодательству Литвы, мы можем требовать официального признания на высшем уровне через 25 лет после нашей регистрации в качестве религии».
Следует отметить, что литовцы были последней европейской нацией, принявшей христианство (в 1387 году), причем еще очень долго сохраняли двоеверие, и христианство укоренялось в стране с большим трудом. В период вхождения стран Балтии в Советский Союз (1945-1991 годы), языческие религии, а также националистические движения были вне закона и подавлялись властями. Тем не менее, язычество устояло – отчасти потому, что воспринималось как естественная связь с родной землей, древними языками предков и старыми богами, а поклонение им считалось данью национальной идентичности, верностью истории рода и памяти предков – «под пятой оккупационного режима».
«Все это было полностью запрещено, – говорит Алдис Путелис (Aldis Pūtelis), сотрудник Института литературы, фольклора и искусства при Латвийском университете. – Такова была реакция властей на воображаемую угрозу от сохранения латвийской идентичности. Движение за возвращение к родным корням было особенно популярно в среде латвийских изгнанников за рубежом. Его главная цель заключалась в укреплении чувства принадлежности к латвийской нации, родной земле и в единении на этой основе».
Язычники считают, что старая вера дает душе больше, чем христианство. «Наши люди признаются, что ищут особую духовность, которой нет в других верах, она укрепляет нашу связь с родной латвийской землей и народом, – говорит Угис Настевич (Uģis Nastevičs), активист языческой общины Диевтуриба (Dievturība). – Наша община быстро растет за последние 10 лет, в нее приходят люди всех возрастов».
Верховная жрица Тринкуниене вспоминает, что ее муж участвовал в языческом празднике летнего солнцестояния в 1967 году со священными кострами и молениями литовским богам и богиням. За это его изгнали из университета, уволили с работы, и он долгое время не мог со своим волчьим билетом найти постоянную работу – вплоть до 1990-х годов, когда закипела «борьба за независимость». В те же годы литовский языческий культ Ромува и латвийский культ Диевтуриба процветали в общинах беженцев от войны и преследований советского времени. Сегодня, к примеру, общины язычников Диевтуриба процветают в штате Висконсин и других местах США, а община Ромува представлена в штате Индиана и ряде других территорий.
Многие аналитики считают, что люди обращаются к языческим религиям в поисках надежды и духовных опор на фоне катастрофических изменений климата и роста природоохранных движений – а они уже естественным образом способствуют возрождению патриотизма, связей с природой и желания защитить и возродить родные места. «В Литве, к примеру, нарастает народное движение против вырубки лесов, и оно находит широкую опору в родной вере» – подчеркивает Тринкуниене.
На пути в священную рощу в эстонском лесу путник встречает табличку, повествующую о том, что еще в 1930-х годах в ней собирались люди на праздники ради встречи с родственниками, языческих плясок и игрищ. «Древний обычай собраний и празднеств был прерван второй мировой войной, но сила притяжения священных мест никуда не делась» – пишет Ахто Каасик (Ahto Kaasik), местный краевед, знаток фольклора и директор Центра природных святынь при Тартусском университете.